В сердце Антарктики - Эрнст Шеклтон

6 января. Сегодня погода была великолепной. Солнце ярко светило, воздух был холодный при почти полном безветрии. Тащить сани трудно, вероятно из-за того, что солнце несколько размягчило снежную поверхность. Утром я снял лыжные ботинки и надел новую пару финеско. Они, однако, сильно скользили. Под вечер на одной из заструг я упал и слегка растянул сухожилия на левой ноге под самым коленом. Всю остальную часть пути нога у меня болела. Маккей потерял все свои носки и чулки, сушившиеся на бамбуковом шесте на санях. К счастью, он нашел их на дороге, пройдя обратно по следам больше полутора километров.

7 января. Встали в 5 часов при температуре —25 °C. Нам хотелось пройти первые восемь километров до полудня, чтобы Моусон мог произвести в полдень определение положения солнца, а также взять теодолитом углы на новую гору и на гору Новая Зеландия, которые теперь уже постепенно исчезали за горизонтом. По его определению, мы находились под 73°43’ ю. ш. Это был один из самых холодных дней, испытанных нами на плоскогорье. Дул северо-западный ветер. Сегодня очень утомились – может, потому, что все время поднимались, а возможно, причиной усталости была большая высота. Прошли опять 16 километров.

Пятница, 8 января. Снова страшный холод. Незадолго до полудня задул северо-западный ветер и стал мести снег. Мы несколько раз отмораживали себе руки, упаковывая сани. Сильный холодный ветер со снегом продолжался весь день. Перед завтраком с большим трудом ставили палатку; при этом она снова порвалась. Бороды наши примерзли к шлемам, и, снимая их, мы вырывали себе волосы с корнем. После завтрака, когда мы опять пошли, пурга продолжалась. Моусон отморозил себе правую щеку, а я кончик носа. Ветер все время дул слева под углом в 45° к направлению движения саней. Мы еле-еле сделали 16 километров и были очень рады, когда настало время разбить лагерь.

На следующий день, 9 января, холодный ветер с плоскогорья продолжал задувать. Из-за несущегося снега горизонт был туманным. Теперь из виду исчезли все горные хребты. Весь день тащились вверх и вниз по высоким волнам снежного моря. Полная пустынность и абсолютное молчание здесь подавляют. Около 10 часов 30 минут наблюдалось вокруг солнца хорошо выраженное гало[129] в виде большого круга с двумя солнцами на концах экватора, проходящего параллельно горизонту через настоящее солнце. Около полудня ветер улегся, погода стала ясной и солнечной, и Моусон мог с полным удобством произвести определение магнитного склонения. После полудня совсем стихло.

Теперь мы часто ощущаем схватки голода. Немудрено, что разговоры вращаются, главным образом, вокруг ресторанов и замечательных обедов, которые мы закажем, когда вернемся в цивилизованный мир. Прошли сегодня тоже 16 километров и поднялись уже на высоту более 2100 метров.

10 января стоял также хороший день, теплый и ясный, снежная поверхность была вполне благоприятной, и мы быстро продвигались вперед. Высокие перистые облака были разорваны на небольшие клочки. Исходные точки их наблюдались на северо-западе и юго-востоке. Это заставило нас опасаться, что опять предстоит буря. Перистые облака образовали дугу, вогнутая сторона которой была обращена к северо-востоку. Возможно, что эта дуга образовалась под действием антипассата, направление которого соответствовало дуге перистых облаков.

11 января. Встали в 7 часов при температуре —24,4 °C. День холодный, со слабым и почти южным ветром. Сначала ветер дул с юга и юго-юго-запада; к завтраку постепенно усилился и переместился к западу, а затем снова приблизился к юго-юго-западу. У Моусона слабый приступ снежной слепоты в правом глазу. Вместе с Маккеем они очень страдают еще из-за того, что на губах у них слезла кожа и обнажилось мясо. По утрам Моусону даже трудно открыть рот, губы оказываются слипшимися от запекшейся крови.

За этот день мы сделали почти 18 км. Дорога была довольно твердая, почти без общего подъема, лишь с пологими волнистостями и застругами. Мы обратили внимание на то, что заструги изменили направление: вместо того чтобы простираться с запада или немного к северу от запада на восток, они имеют теперь направление с юго-востока на северо-запад. Это явилось предупреждением. На обратном пути нам могут встретиться сильные встречные ветры, так как наш путь имел направление почти точно на северо-запад: временами мы шли прямо по направлению стрелки горизонтального магнитного компаса. Однако теперь компас действовал плохо, а теодолитный компас почти совсем перестал работать. Это нам нравилось: сначала мы хотели, чтобы компасная стрелка была подвижнее; затем настроение переменилось и все хотели, чтоб стрелка стала менее подвижна. Небо было совершенно безоблачным. Моусону удалось провести хорошие наблюдения магнитного меридиана при помощи чрезвычайно тонко уравновешенной горизонтальной магнитной иглы транзитного инструмента Брунтона.

12 января. Небо обложено тучами, ночью было тихо и пасмурно. Изредка падали хлопья снега и тончайшие ледяные кристаллы. Солнце грело очень сильно и размягчало поверхность снега. Это, конечно, затрудняло движение саней. За день прошли 17 км.

Вечером, после ужина, Моусон, на основании тщательного анализа данных в сигнальном экземпляре отчета о магнитных наблюдениях экспедиции «Дискавери», решил, что хотя в отчете прямо и не сказано, но, по-видимому, Магнитный полюс перемещается в настоящее время несколько к северо-западу, вместо того, чтобы двигаться к востоку, как это наблюдалось в промежутке между наблюдениями Сабина[130] в 1841 году и экспедиции «Дискавери» в 1902 году. Результаты наблюдений склонения стрелки, произведенных нами во время нашего путешествия, также вполне подтвердили этот вывод. Поэтому, чтобы добраться до нашей цели, нам предстояло продвинуться дальше на северо-запад, чем предполагалось ранее. Эта новость сильно нас обеспокоила, так как мы и так дошли почти до предела, оставив себе сокращенные рационы провизии на обратный путь. Несмотря на всю тревогу, крайняя усталость заставила нас быстро заснуть.

На следующее утро, 13 января, мы встали около 6 часов Шел легкий снег, и из-за ледяных кристалликов небо было несколько туманно. Слабый ветер дул с юго-юго-востока. Около 8 часов выглянуло солнце: погода обещала быть хорошей. Во время и после завтрака мы много спорили относительно того, как быть дальше. Изменение положения полюса влекло за собой, конечно, также и изменение наших планов. Моусон тщательно проверил свои наблюдения и выводы и пришел к заключению, что для достижения Магнитного полюса необходимо идти еще четыре дня. Горизонтальная магнитная стрелка почти совсем перестала работать. Мы решили пройти эти дни и взялись за свои сани. День был холодный с небольшим ветром; температура около 10 часов 30 минут была —21,1 °C. В полдень Моусон произвел отсчеты магнитного склонения с помощью инклинатора Ллойд-Крика. Оказалось, что игла лишь на 50’ отклонилась от вертикали, то есть показывала 89°10’. В полдень широта была почти равна 73° ю. ш. Заструги здесь были длиннее и выше, чем обычно, и шли двумя различными сериями. Самые большие заструги шли с юга на север, второстепенные – с юго-востока на северо-запад. За этот день мы прошли 21 километр.