Огненная сага - Бернхард Хеннен

Раинульф дал ему знак, что им следует обойти повозку. Затем стрелок ускорил шаг.

Милан сделал то же самое. Немного пригнувшись и чуть подняв меч, он поспешно прошел мимо повозки, повернулся к месту кучера и испуганно отпрянул. Вверху, на козлах, с поводьями в руке сидел мужчина с искаженным от страха лицом, который наполовину повернулся к маленькому окошку, находившемуся над ним в передней части повозки. И он, и обе лошади превратились в камень.

– Василиск, – выдавил Раинульф сквозь зубы. Он присел на корточки и посмотрел на склон позади себя.

– Не оглядывайся! – набросился на него Милан. – Или ты хочешь, чтобы с тобой случилось то же, что и с кучером? Смотри на дорогу перед ногами. Что бы ни произошло, ни в коем случае не поднимай глаза. Чудовище все еще может быть поблизости.

– Кто там? – спросил женский голос изнутри повозки.

Милан подошел к задней части повозки, открыл дверь и заглянул в темноту. Молодая женщина притаилась на полу между мешками и ящиками. Она прижимала к себе мальчика лет семи и девочку, которой было от силы года четыре.

Слезы текли по щекам женщины.

– Кто вы? Что с моим мужем?

Мальчик закрыл собой мать и мрачно посмотрел на Милана.

– Сейчас придет мой папа. Он отнимет у тебя твой меч и побьет тебя, если ты сделаешь что-то с нами.

Женщина громко зарыдала. Маленькая девочка испуганно уткнулась лицом в плечо матери.

Милан вложил клинок в ножны и успокаивающе поднял руки:

– Я здесь, чтобы помочь вам.

– Мой папа сам справится, – настаивал мальчик.

Чуть выше их на холме что-то зашуршало в сухой траве.

Раинульф резко повернулся к источнику звука.

– Нет! – Одним движением Милан закрыл ему глаза. – У тебя из нас самое лучшее зрение. Ты что, хочешь умереть?

Раинульф тяжело выдохнул.

– Нет, – сказал он подавленно. – Спасибо…

– Заходите внутрь. – Голос молодой женщины теперь звучал немного смелее.

Милан заглянул в душную тьму и подумал о своей поездке в Красный монастырь. Все в нем противилось тому, чтобы хоть одной ногой ступить внутрь повозки.

– Она права. – Раинульф подошел к Милану. – Я ненавижу прятаться, но это действительно самое умное решение.

Милан начал лихорадочно вспоминать, что он знал о василисках. К сожалению, у него не было ни зеркала, ни отражающей брони – ничего, что позволило бы ему приблизиться к чудовищу невредимым.

Раинульф уже забрался внутрь повозки и протянул Милану руку:

– Давай!

НА ОБОЧИНЕ ВИА МАТАНИ, В 138 МИЛЯХ НА СЕВЕРО-ВОСТОК ОТ КАМАРИНЫ, НОЧЬ, 7-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА ЯБЛОК В ГОД ВТОРОГО ВОСХОЖДЕНИЯ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ

Раинульф засыпал землей маленькую ямку и затушил костер. Он разжег огонь, чтобы приготовить детям пшенной каши с медом.

«Лучник хорошо разбирается в подобных практических вещах», – подумал Милан. Сам же он о многом не имел ни малейшего представления. Еще несколько недель назад он думал, что готов к миру. Милан много читал, а его отец, благодаря железной дисциплине, научил сына хорошо обращаться с мечом. Но Милан едва ли мог разжечь огонь, имея под рукой сырую древесину, или приготовить вкусную еду из немногих припасов, которые у них были с собой.

– Спасибо, – сказала Джорджина. Оба ребенка уснули после ужина. Положив головы на колени матери, они выглядели такими мирными.

– Мой муж Армано – первый писец в конторе Манатесса в Далии, – сказала она уже в третий раз с тех пор, как они залезли в повозку с ней и детьми. Только после наступления темноты они рискнули покинуть повозку и продолжить путь на юг. Джорджина говорила о своем Армано, как если бы он был жив.

Идя по тропинке, вьющейся рядом с дорогой, она без конца говорила о том, насколько чудесный у нее муж, что у них был дом с тремя комнатами, а во дворе стоял собственный колодец. Только об одном она не рассказала.

– А почему, собственно, вы отправились на юг? – спросил Милан.

Раинульф посмотрел на него через угасающий костер, взглядом предупреждая Милана, чтобы тот не беспокоил ее подобными вопросами.

– Это из-за детей, – сказала Джорджина. – Армано делает все ради них. Они смысл его жизни. Все, у кого есть дети, покидают Далию, если у них есть такая возможность. Или, по крайней мере, отправляют их подальше от города. Но Армано не смог бы жить без детей. Он долго уговаривал старика Манатесса, пока тот наконец не перевел его в Камарину на должность писца. Как вы думаете, Армано уже прибыл туда? На повозке ему должно быть удобно ехать по дороге.

Раинульф покачал головой, но Милан не нуждался в напоминании. Зачем ему было возвращать Джорджину в реальность, от которой она так решительно заперла свой расшатанный разум?

– Здесь, во всяком случае, малыши в безопасности. – Она нежно погладила спящих детей по волосам.

Милану пришлось прикусить губу, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего, ведь насколько нелепым было это утверждение на территории, где ползал василиск и где тролль внезапно появлялся, чтобы требовать у странников плату за переход через мост.

– А от чего Армано решил обезопасить детей? – Милан догадывался, каким будет ответ, но все же хотел услышать его из ее уст.

– От Человека-ворона, – прошептала она, как будто боялась, что сказочная фигура могла услышать ее даже здесь, почти в двухстах милях от города. – Каждую ночь он забирает по меньшей мере одного ребенка. Пропало уже больше тридцати детей. И никто не может его остановить. Капитан стражи, отважный Лоренцо, пытался, но чудовище разорвало ему живот.

– Он мертв? – спросил Милан, потрясенный услышанным.

– Нет, пока еще жив. По крайней мере, он был еще жив, когда мы покинули город. Люди молятся за него. Он был первым, кто выступил против похитителя детей. Но его раны не заживают. Лихорадка сжигает его… Возможно, его уже похоронили. – Она опустила голову. – Верховный священник спас его. Во всяком случае, на время… И на одну ночь он смог прогнать Человека-ворона. Но затем ему пришлось отправиться на войну. Человек-ворон вернулся, а наш верховный священник, Нандус Тормено, – нет. – Она глубоко вздохнула. – Мой хороший Армано. Правильно он сделал, что забрал нас оттуда. Отец небесный отвернулся от Далии.

– Как ты можешь так говорить? – Милан был сам удивлен, насколько сильно его вывело из себя утверждение молодой женщины. Не могло быть такого, чтобы Отец небесный закрылся от страданий своих детей!

– Человек-ворон ограбил все храмы города. Он украл все серебряные диски. И Отец небесный безропотно терпит все это. Вначале рыцари пытались защитить храмы. Трое из них погибли в бою с Человеком-вороном в октагоне Святого Филиппо. После этого они больше не осмеливались сражаться с ним.

Ее слова наполнили Милана растущим ужасом. То, что она рассказывала, не было частью сказки о Человеке-вороне.