Узда для Троцкого. Красные вожди в годы Гражданской войны - Сергей Войтиков

Из предисловия к сборнику стенографических отчетов заседаний XV съезда ВКП(б) следует, что между XIV и XV съездами, т. е. в 1926–1927 гг., И.В. Сталин и возглавляемый им партаппарат под псевдонимом «Центральный комитет», дабы создать иллюзию внимания вождей к большевистским руководителям «средней руки», ввели «в практику рассылку местным партийным органам стенограмм пленумов ЦК и ЦКК, Политбюро и Оргбюро ЦК для ознакомления с ними руководящего партийного актива». 3 января 1927 г. сталинец А.И. Микоян не без пафоса заявил вождям Объединенной оппозиции: «…рассылка стенограмм Пленума ЦК является одним из важнейших орудий, связывающих Центральный комитет со всей партией», при подготовке стенографического отчета Микоян добавил: «…одним из важных методов внутрипартийной демократии». Один из местных партийных руководителей (по заданию ли верхов, по собственному ли почину — в данном случае не важно) даже заявил на XV съезде, «что одним из крупнейших достижений ЦК в предшествующий промежуток времени являлось подробное ознакомление широчайших слоев членов нашей партии с теми основными решениями и материалами, которые шли от наших вышестоящих партийных органов, от ЦК, от пленумов Ц.К. Широчайшая масса многие из этих материалов видела на протяжении этих двух лет, неоднократно перечитывала, знакомилась с этими основными указаниями нашей партии и целиком и полностью их одобряла. Можно прямо сказать, что эта величайшая работа, которая проделана в отчетный промежуток ЦК, позволила нам сплотить еще больше, еще сильнее ряды нашей ленинской партии». Данное «прямое» заявление нуждается все же в двойной корректировке.

Во-первых, И.В. Сталин, который, как следует из опубликованных повесток протоколов заседаний Политбюро ЦК РКП(б) — ВКПП5) и совсем недавно вышедшего исследования Г.А. Куренкова, был главным «радетелем» за обеспечение партийной секретности, категорически возражал против оглашения в ходе внутрипартийных дебатов на заседаниях ЦК и его узких коллегий сведений, ознакомление с которыми широкого круга партийных фунционеров могло иметь негативные последствия. Когда 25 февраля 1926 г. М.И. Калинин позволил себе откровенное выступление по вопросу «О необходимых хозяйственных мероприятиях на ближайших период» на заседании Политбюро ЦК ВКП(б), Генеральный секретарь Центрального комитета сделал более чем интересное заявление: «Речь, которую здесь т. Калинин говорил, не должна была бы произнесена в Политбюро. Нельзя этого делать. Ведь это записывается, потом будут читать на местах. Я не хочу говорить, что это неосторожно, это неправильной.

Выделенный курсивом фрагмент из итогового текста стенографического отчета, и предназначенного, собственно, для рассылки местным партийным организациям, был благополучно вымаран. Глава Советского государства аккуратно попытался возразить И.В. Сталину, однако тот, слегка слукавив, возражение отвел.

Во-вторых, во второй половине 1927 г. Объединенной оппозицией был подготовлен следующий «проект резолюции» Политбюро ЦК ВКП(б): «Ввиду того, что: 1) стенограммы Апрельского 1927 г. пленума вышли с громадным опозданием на 2,5 месяца, лишь после ряда протестов оппозиционных членов ЦК; 2) таким путем даже самый узкий актив партии лишается последней возможности сколько-нибудь познакомиться с действительной сутью внутрипартийных разногласий, затрагивающих в последнее время самые коренные вопросы мирового рабочего движения и тактики ленинизма, Пленум постановляет: а) поставить на вид Секретариату недопустимость затяжки выхода стенограмм Апрельского пленума; б) поручить Секретариату впредь выпускать стенограммы Пленума в кратчайший срок». Вожди оппозиции: Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев и Л.Д. Троцкий — обменялись следующими записками: «За передачу в ПБ, пожалуй, голосовать?» — «Я думаю, да!» — «Согла[сен]. Тр[оцкий]». Впрочем, «передавать» в сталинско-бухаринское Политбюро ЦК ВКП(б) свои цидули оппозиционеры могли сколько угодно, поскольку вся реальная власть давно принадлежала сталинскому Секретариату, который сам решал, что (а главное — когда) ему печатать.

Протоколы заседаний Совета народных комиссаров РСФСР и протоколы и стенограммы заседаний Всероссийского центрального исполнительного комитета — как опубликованные, так и неопубликованные (ГА РФ, ф. Р–130 и Р–1235) — дают представление в частности об основных направлениях деятельности и взаимоотношениях этих высших государственных органов власти и их лидеров во время Гражданской войны, реальном месте В.И. Ленина и Я.М. Свердлова в государственном механизме первого года советской власти. Значительная часть этих источников публиковалась, однако в сборниках протоколов ВЦИКа 5-го и 6-го созывов отбор документов производился весьма оригинально: в ряде случаев публиковались стенограммы заседаний, в ряде — протоколы. Первоначально кажется логичным самое простое объяснение: не все документы до нас дошли. Однако материалы из фонда ВЦИК (ГА РФ, ф. Р–1235) свидетельствуют об обратном. И тогда невольно напрашивается мысль о сознательной выборке протоколов и стенограмм археографами советского периода для замалчивания вклада определенных лиц в работу высших органов государственной власти и демонстрации мифического «единства» никогда не существовавшей в природе «железной фаланги ленинцев», в ногу шагающих намеченным основателем партии курсом.

Изданные относительно недавно протоколы заседаний Реввоенсовета Республики и до сих пор не опубликованные в комплексе протоколы заседаний Совета рабочей и крестьянской Обороны — Совета труда и обороны (РГАСПИ, ГА РФ, копии — РГВА), помимо информации о деятельности этих органов, дают представление о военной политике РКП(б), механизме принятия военно-политических и военно-экономических решений, о конкретных аспектах военно-организационной деятельности партийцев 1-го, 2-го и 3-го эшелона партийной верхушки. Протоколы заседаний Совета Обороны отложились в фонде самого Совета (ГА РФ) и в фонде государственной деятельности В.И. Ленина (РГАСПИ, ф. 19, on. 3). Большая часть протоколов находится также в фонде Управления делами Реввоенсовета Республики (РГВА, ф. 4) — это копийные материалы заместителя члена Совета Обороны Э.М. Склянского, исключение составляют протоколы заседаний Совета № 4 (вместо него — выписки), 10–20. Для контент-анализа идеально подходят именно копийные материалы, поскольку во вспомогательном аппарате РВСР по протоколам заседаний Совета Обороны велось отдельное делопроизводство. Протоколы, копии которых не направлялись Э.М. Склянскому, выявлены нами в РГАСПИ.

Подлинной вершиной советских историографии, археографии и справочной литературы стали полное собрание сочинений В.И. Ленина и биографическая хроника вождя — беспрецедентное по своему масштабу издание, подготовленное Институтом Маркса — Энгельса — Ленина [Сталина] (ИМЭЛ). С одной стороны, это работа, обобщившая все собранные материалы вождя, с другой — публикация ленинских резолюций на многочисленных документах партийных и государственных деятелей, с третьей — уникальный справочно-информационный комплекс.

Еще при жизни вождя мировой революции, 8 июля 1923 г., в «Правде» было опубликовано обращение большевистского ЦК, в котором провозглашалось учреждение «Института В.И. Ленина». Как членов партии, так и «лиц, стоящих вне РКП», просили сдать в институт ленинские документы, уточняя, что они могут быть переданы в запечатанных конвертах «с указанием, что открытие конверта должно быть произведено не ранее определенного срока». При передаче документов также допускалась оговорка о «нежелательности их опубликования на определенный срок». Кроме того, в партийных комитетах, фракциях и ячейках секретари обязывались «немедленно назначить специальных товарищей» для выявления всех ленинских документов и их изъятия — с оставлением в делах копий.