На крыльях мечты - Ферн Майклз

— Я слышал телефонный звонок. Это насчет Мэгги, да? — Билли кивнула. — Я готов. Разбудим Мосса и возьмем с собой? — Билли пожала плечами и покачала головой.

Желание придушить Мосса оказалось таким сильным, что Тэд сжал кулаки. Оба они прошли долгий путь вместе, и Бог знает, как он сердился на своего друга раньше, но на этот раз все было иначе: он испытывал глубокую неприязнь к этому человеку. Тэда охватила волна осознания виновности, чувства боли и гнева, но еще большее страдание залегло в тенях разочарования и тщетных надежд, которые он увидел в глазах Билли.

— Не надо ли оставить хотя бы записку? — спросил он.

— Зачем? Полагаю, Мэгги этого не хотела бы. Единственное семейное чувство, которое ты найдешь в Санбридже, это фамильная гордость, а это разные вещи. — Они вышли из дома в прохладную предрассветную мглу. Билли протянула Тэду ключи от своей машины. — Пожалуйста, отвези меня к моей дочери, Тэд.

* * *

После разговора с сержантом Дейли Билли и Тэд направились в помещение для задержанных. Двери еще не открыли, а они уже слышали рыдания Мэгги. Она сидела в комнате на дальнем конце длинного стола, обхватив голову руками, с трясущимися плечами.

— Мэгги, — Билли позвала дочь, протягивая к ней руки. Она все еще не могла поверить тому, что рассказал им сержант… ее дочку задержали за проституцию. Мужчину, который с нею был, не арестовали, он лишь ответил на несколько вопросов. Когда Мэгги назвала себя, было решено, что инцидент посчитают чисто семейным делом и не станут выносить какие-либо обвинения.

Мэгги медленно подняла голову. Лицо у нее распухло от слез и пестрело пятнами расплывшейся косметики. Билли никогда раньше не видела платье, которое на ней было надето, — дешевое, обтягивающее, вызывающее. Темные волосы падали на глаза. Билли увидела такую боль в этих глазах.

— Мэгги, дорогая… — крик вырвался из глубины материнского сердца.

— Мама, я… я не хотела, чтобы ты меня такой видела. Я просила их разрешить мне умыться, но они не… — голос у Мэгги сорвался. Она перевела взгляд на Тэда, стоявшего рядом с матерью. — Что он делает здесь? Где папа? Почему ты не привезла моего отца? — Это было обвинением и жалобой. — Папа на улице?

— Нет, Тэд привез меня сюда…

— О, понимаю — папы нет дома или он не хочет, чтобы его беспокоили, — горько сказала Мэгги. — Можно мне теперь ехать домой?

— Да, Мэгги… это правда — то, что рассказал нам полицейский… будто ты… ты…

— Что я была в постели с мужчиной, который мне в отцы годится? Это правда. Но я не просила у него денег, и никогда не просила!

Билли отшатнулась. Рука готова была подняться, чтобы ударить Мэгги по лицу, выражающему мятежную строптивость, но в то же время хотелось обнять ее, отвести страдания. Куда занесло ее девочку? Как она до этого дошла?

— Вы заберете меня домой или нет? — спросила Мэгги. — Или вышвырнете на улицу?

— Конечно, ты поедешь с нами. Санбридж твой дом, Мэгги. Бедная моя девочка. — Билли чуть не плакала. Она сделала шаг к дочери, протянула к ней руки, чтобы обнять свое дитя, защитить и обогреть.

— И, думаю, ты не станешь рассказывать папе обо всех этих неприятных подробностях, — обвиняющим тоном заявила Мэгги.

— Никто не собирается ничего рассказывать твоему отцу, если ты сама этого не захочешь, — прошептала Билли. Она считала, что именно это хотела услышать дочь.

Мэгги уронила голову на руки и разразилась тяжелыми, сотрясающими все тело рыданиями. Тэд дотронулся до плеча Билли, подтолкнул ее к дочери, а потом стоял молча, глядя на обеих в объятиях друг друга. Здесь должен был находиться Мосс, он должен был видеть это, слышать это. Но его не было. Этот тяжкий труд взял на себя вместо него друг семьи. Друг, который хотел стать больше, чем просто другом.

Билли посмотрела на разгулявшуюся за окном гостиной непогоду. Было только десять часов утра, а мрачное небо чернело, как в полночь. Такую погоду Сет называл настоящей техасской бурей, которая налетает с «ручки сковороды» — из Западной Виргинии. Билли поежилась и скрестила руки на груди. Сегодня она не в состоянии ехать в мастерскую. Ветер и дождь бились в оконное стекло. Билли даже немного отодвинулась, опасаясь, как бы стекло не лопнуло. Можно было бы немного почитать, заняться каким-нибудь рукоделием. Или снова лечь в постель и попытаться проспать целый день. Ни одна из этих идей ее не прельщала. Можно было бы написать Тэду, но о чем? Настроение у нее не самое подходящее для болтовни, да и новостей не было.

Может быть, перестелить постель? Нет, не стоит, потому что маленькая робкая горничная подумает, что плохо выполнила свою работу, и побежит к Агнес оправдываться. Смятая постель может остаться такой, как есть.

Можно было бы перечитать некоторые письма Тэда. Они приходили каждую неделю и всегда имели одинаковую длину — две с половиной страницы. Он всегда спрашивал обо всех и делился новостями, которые получал из своего родного города и узнавал из выходившего там еженедельника, который Тэд выписывал. Билли всегда читала сначала последний абзац, потому что эти строки были посвящены ей. Иногда Тэд прибегал к намекам, а иногда она чувствовала тоску и сердечную боль. Последнее время он уговаривал ее заняться моделированием одежды из различных тканей. Тэд не смеялся, как все остальные в ее семье, когда она призналась, что, сколько себя помнит, хотела заняться именно этим. Тэд не такой, как все, он особенный.

Слезы жгли глаза. Билли зажмурилась, чтобы прогнать жгучую боль, а когда открыла их снова, то увидела перед собой мать. Агнес выглядела так, будто сошла с обложки модного журнала. Билли теперь все меньше понимала ее и все реже разговаривала, да оно было и к лучшему. Их взгляды на жизнь так сильно отличались, что вполне можно было бы жить в разных штатах.

— Я принесла кофе. Из-за этой противной бури все мы привязаны к дому. Я подумала, хорошо бы нам поговорить, как бывало. Мы так заняты в последнее время, что совсем не видимся. Этого нельзя допускать, Билли. Мы одна семья.

Билли поморщилась. Мать говорила так, будто в этом она, Билли, виновата. Она вспомнила, как в одном из своих писем Тэд описывал поездку в родной город к своим близким. По его словам, это чудесно — сплоченность семьи, общее веселье. Она так ему завидовала. Немудрено, что на лице Тэда всегда появлялось выражение озадаченности, когда он видел, как обстоят дела в Санбридже.

— Спасибо за кофе, мама. Я, конечно, выпью чашечку, — сказала Билли равнодушным тоном. — Я думала, последняя буря была ужасна, но эта просто кошмарная. Какие у тебя планы на день?

— Примерно такие же, как и твои, мне кажется. Сет говорит, буря стихнет только после полудня. К тому времени все дороги окажутся затоплены, так что нечего и думать выбраться из дому. У меня полно дел и здесь.

— Хочешь что-то обсудить, мама? Дети, Мосс, Сет? Мои поездки в мастерскую каждый день?

Агнес сделала вид, что не заметила едкого тона в голосе Билли.