Последний взгляд - Росс МакДональд

- Нет. Ты меня разлюбишь.

- Ничто не заставит меня тебя разлюбить.

- Даже если б я убил человека? - проговорил он, не отрывая рук от лица.

- Вы кого-то убили? - спросил я.

Он медленно опустил голову и застыл так, пряча от меня лицо.

- Из этого револьвера?

Он утвердительно дернул головой.

- Он не может сейчас говорить, - сказала Бетти. - Не заставляйте его.

- Мне кажется, ему надо выговориться - облегчить душу. Почему, вы думаете, он позвонил вам из клуба?

- Попрощаться.

- Согласитесь, что кончилось все лучше, чем вы ожидали.

- Не знаю, - трезво сказала она. - Не знаю, на сколько меня хватит.

- Где вы достали револьвер? - снова обратился я к Нику.

- Нашел его в машине.

- В машине Сиднея Хэрроу?

Он отнял руки от лица. Глаза у него были озадаченные и испуганные. - Да, я нашел его в той машине.

- Вы застрелили Хэрроу в машине?

Лицо его сморщилось. Он стал похож на перепуганного ребенка, который готовится задать ревака.

- Не помню, - сказал он и ударил себя кулаком по лбу, потом изо всех сил - по челюсти.

- Не мучьте его, - сказала девушка. - Разве вы не видите, что он болен?

- Перестаньте с ним нянчиться. На то у него есть мать.

Ник удивленно вскинул голову.

- Только не говорите ни матери, ни отцу. Он меня убьет.

Я промолчал. Родителям все равно придется сообщить.

- Вы хотели рассказать, где произошло убийство.

- Теперь вспомнил. Мы пошли в бродяжий квартал, что за Ошен-бульваром. Там горел костер, мы сели у тлеющих углей. Он заставлял меня делать что-то плохое, - голос его звучал наивно, совсем по-детски. - А я взял у него револьвер и выстрелил.

Лицо Ника снова исказила плаксивая гримаса. Из груди его рвались рыдания и стоны, но глаза при этом оставались сухими. Тяжело было смотреть на эти рыдания без слез.

Бетти обняла его.

- Ведь у него и раньше случались нервные срывы, правда? - сказал я громко, чтобы заглушить его стенания.

- Не такие сильные.

- Он оставался дома или его госпитализировали?

- Дома, - ответила Бетти. - Я отвезу тебя домой, - обратилась она к Нику.

Он буркнул что-то вроде «да».

Я набрал номер Чалмерсов, Эмилио снял трубку и подозвал Айрин Чалмерс к телефону.

- С вами говорит Арчер. Я звоню из квартиры вашего сына. Он плохо себя чувствует. Я привезу его домой.

- Что с ним?

- Он в тяжелом состоянии, говорит о самоубийстве.

- Я свяжусь с его психиатром, доктором Смизерэмом, - сказала Айрин.

- Ваш муж дома?

- Он в саду. Хотите поговорить с ним?

- В этом нет необходимости. Однако вам стоит подготовить его.

- Вы справитесь с Ником?

- Думаю, да. Со мной Бетти Тратвелл.

Перед уходом я позвонил в Бюро расследования преступности в Сакраменто и продиктовал номер револьвера одному парню, которого давно знал. Звали его Рой Снайдер. Рой сказал, что постарается выяснить фамилию владельца. Когда мы спустились к машине, я положил револьвер в багажник, предварительно спрятав его в металлический ящик. Я всегда прячу туда вещественные доказательства.

Мы поехали в моей машине, за руль села Бетти; Ника мы поместили на переднее сиденье, между нами. Он не проронил ни слова и не шелохнулся, пока машина не остановилась перед домом Чалмерсов. Тут он стал умолять меня не вести его к родителям.

Мне пришлось чуть не силой вытолкать его из машины. Так мы и прошли через двор - я держал Ника за руку. Бетти страховала его с другого бока. Ник шел с такой неохотой, словно его вели к белой стене особняка на расстрел.

Навстречу нам из дверей выбежала Айрин Чалмерс.

- Ник? С тобой ничего не случилось?

- Я в порядке, - ответил он все тем же неестественным магнитофонным голосом.

- А вам обязательно нужно говорить с моим мужем? - обратилась она ко мне, когда мы вошли в холл.

- Да. Я просил вас подготовить его.

- У меня просто не хватило духу, - сказала она. - Вам самому придется все рассказать мужу. Он сейчас в саду.

- А как насчет психиатра?

- У доктора Смизерэма сейчас пациент, но он скоро приедет.

- Вам, пожалуй, стоит позвонить и Джону Тратвеллу, - сказал я. - Нам не обойтись без адвоката.

Я оставил Ника с женщинами в гостиной. Бетти сидела притихшая и подавленная, словно мрачная красота Айрин Чалмерс действовала на нее угнетающе.

Чалмерс возился в огороженном садике. Худой, чуть ли не хилый, в своем опрятном выгоревшем комбинезоне, он, энергично орудуя лопатой, окапывал срезанные на зиму кусты, торчавшие мертвыми колючими обрубками. Окинув меня презрительным взглядом, Чалмерс не спеша выпрямился и с размаху воткнул лопату в землю. Разбросанные там и сям по саду статуи греческих и римских богов напоминали нудистов, потрепанных суровыми непогодами.

- Мне казалось, вам уже известно, что флорентийская шкатулка не застрахована, - резко сказал Чалмерс.

- Меня это не волнует, мистер Чалмерс, я ведь не страховой агент.

Он побледнел и насторожился.

- Насколько я понял, вы именно так себя отрекомендовали.

- Это ваша жена меня так отрекомендовала. На самом деле я частный сыщик. Меня по просьбе вашей жены призвал Джон Тратвелл.

- Так пусть он вас и отзовет, - сказал Чалмерс, но тут же взял себя в руки. - Вы хотите сказать, что жена обратилась к Тратвеллу за моей спиной?

- И поступила довольно умно. Я знаю, вы беспокоились о сыне, так вот, я вернул его домой. Он шатался с револьвером, болтал во всех углах о самоубийстве и убийстве.

Я просветил Чалмерса, рассказав ему о событиях последних дней. Он пришел в ужас.

- Ник, наверное, сошел с ума.

- Не без этого, - сказал я. - Но мне кажется, он не врет.

- Вы верите, что он совершил убийство?

- Найден труп некоего Сиднея Хэрроу. Известно, что они с Ником здорово поцапались. И Ник не отрицает, что убил его.

Чалмерс пошатнулся и оперся на лопату. Голова его упала на грудь, и я увидел плешь на макушке, которую он тщательно прикрывал редкими прядями, словно старался замаскировать уязвимое место. Да, от ударов, наносимых детьми, подумал я, труднее всего оправиться и труднее всего уберечься.