Браво-Два-Ноль - Энди Макнаб

— Все улажено, — доложил Винс. — Взрывчатка лежит у тебя под койкой.

Теперь были разобраны все основные вопросы.

Мы пойдем пешком, неся на себе все снаряжение, поэтому нам потребуется какое-нибудь укромное место, которое станет нашим БЛ (базовым лагерем). В идеале БЛ должен предоставлять защиту от огня и укрывать от посторонних глаз, потому что в нем будут постоянно дежурить люди. Очень опасно оставлять снаряжение без присмотра, а затем возвращаться к нему, — даже несмотря на то что порой приходится так поступать, — потому что в случае обнаружения оно может быть заминировано или там может быть оставлена засада. Мы будем действовать из передовой базы, где у нас будет лишь необходимый минимум. Возможно, во время разведывательных рейдов мы найдем более подходящее место для БЛ; в этом случае мы под покровом темноты перенесем туда все снаряжение.

Теперь мы стали разрабатывать план отхода. Мы будем находиться на удалении свыше трехсот километров от Саудовской Аравии, однако до других соседних стран расстояние будет около ста двадцати километров. Среди них есть члены коалиции, так что теоретически это идеальное место для отхода.

— На что похожи границы? — спросил у Берта Винс.

— Точно не могу сказать. Возможно, это что-то вроде границы с Саудовской Аравией — танковый ров и все. А может быть, граница будет надежно защищена. В любом случае, пересекая границу, во имя всего святого убедитесь, чтобы вас не приняли за израильтян — это совсем недалеко.

— Справедливо подмечено, Берт, — заметил Стэн. Усмехнувшись, он кивнул на Боба. — Но с этим черномазым я далеко не уйду.

Определенно, смуглый Боб, с жесткими курчавыми черными волосами и крупным носом, был похож на чистокровного еврея.

— Ага, а кто захочет идти вместе вот с этим Зорро? — указал на длинный нос Марка Боб.

Все шло просто замечательно. Вот как раз когда люди перестают подначивать друг друга и начинают любезничать, надо бить тревогу.

— Какая там местность? — спросил Марк.

— По большому счету, такая же. В основном равнины, но в районе Крабилы у самой границы начинаются возвышенности. Чем дальше на запад, тем рельеф становится пересеченнее.

— А что у нас с Евфратом? — спросил Динджер. — Одолеть вплавь его можно?

— Местами река имеет в ширину почти целый километр, с маленькими островками посреди русла. В это время года она максимально разливается. Повсюду вокруг буйная растительность, а где растительность, там и вода, а где вода, там и люди. Так что рядом с рекой обязательно будут люди. Вообще земля здесь зеленая и плодородная — если вы помните Библию, именно отсюда родом Адам и Ева.

Мы изучили все варианты. Если нас обнаружат, топать ли нам весь долгий путь обратно на юг или же податься на северо-запад? Вероятно, нас будет ждать обилие приключений при пересечении любой границы, но то же самое ждет нас и на юге. «Тюрбаны» обязательно решат, что мы будем отступать на юг, а путь туда чертовски длинный.

Динджер протрубил, мастерски подражая голосу американского комика У. С. Филдса:

— Иди на запад, юноша, иди на запад!

— Не-ет, на хрен запад, — заметил Крис. — Там полно «тюрбанов». Уж если нам придется подаваться в бега, давайте направимся в какое-нибудь милое местечко. Например, в Турцию. Я однажды проводил там отпуск. Очень неплохое место. Если мы попадем в Стамбул, там есть одно заведение, которое называется клуб «Пудинг», там встречаются все путешественники-иностранцы и оставляют послания. Мы оставим сообщение для поисково-спасательного отряда, а затем немножко погуляем, дожидаясь, когда нас заберут. На мой взгляд, очень хорошее предложение.

— Берт, на какой прием мы можем рассчитывать в других местах? — спросил Быстроногий. — От летчиков сбитых самолетов есть какие-нибудь сведения?

— Я выясню.

— Берт, если только нас в этом не убедят, — сказал я, — на юг мы не пойдем.

Необходимо всегда до последней возможности держаться вместе, потому что так лучше для боевого духа, да и огневая мощь сильнее; кроме того, шансы спастись в этом случае выше, чем если уходить поодиночке. Но если все-таки придется разделиться, вся прелесть отступления на север заключается в том, что даже если ты худший в мире навигатор, дорогу туда ты все равно найдешь. Строго на север до реки, и дальше налево, на запад. Однако даже если нам удастся пересечь границу, нельзя будет рассчитывать на то, что мы окажемся в безопасности. Пока что у нас не было никакой информации, которая позволяла бы предположить обратное.

Единственное, чего мы боялись, это попасть в плен. Насколько мне было известно, Ирак не поставил свою подпись ни под Женевской, ни под Гаагской конвенциями. Нам довелось ознакомиться со свидетельствами зверского обращения с пленными при проведении допросов во время ирано-иракской войны. Пленных избивали, истязали электрическим током, резали ножами. Лично меня больше всего беспокоило, что если мы попадем в плен и остановимся на «большой четверке» ответов — назовем личный номер, звание, фамилию и дату рождения, — иракцы этим не удовлетворятся и потребуют от нас большего, о чем свидетельствовали жуткие архивы, с которыми мы ознакомились. Поэтому я решил вопреки военным конвенциям, не сообщая начальству, подготовить для своего отряда легенду прикрытия. Но какую?

Однозначно, наш отряд выполняет боевую задачу. Мы будем заброшены в северо-западную часть Ирака, с огромными запасами боеприпасов, взрывчатки, продовольствия и воды. Не нужно иметь мозги архиепископа, чтобы сообразить, что мы действовали не по поручению Красного Креста.

Единственное, что нам пришло в голову, — это выдать себя за поисково-спасательный отряд. Подобные отряды бывали весьма многочисленными, особенно когда американцы отправлялись спасать одного из своих сбитых летчиков. У каждого летчика есть ТМ (тактический маячок), работающий на международной частоте, выделенной для терпящих бедствие. Самолеты, оборудованные системой АВАКС (воздушной системой предупреждения и контроля), постоянно прослушивают эфир и, услышав сигнал бедствия, тотчас же его пеленгуют. Сразу же приводится в состояние боевой готовности поисково-спасательный отряд. В операции бывают задействованы вертолет с отрядом прикрытия из восьми-десяти человек, готовых обеспечить с воздуха огневую поддержку из установленных на борту «вертушки» пулеметов. Возможно, к отряду даже присоединится пара штурмовых вертолетов «Апач», которые будут прикрывать посадку большого военно-транспортного вертолета. В довершение ко всему может быть выделено еще и прикрытие с воздуха — пара реактивных штурмовиков «А-10», способных поливать землю смертоносным свинцом. Так что любой солдат знает, что если он попадет в задницу, будут предприняты все возможные усилия его спасти, особенно если он летчик. Это очень благотворно сказывается на боевом духе и на эффективности действия авиации, и, кроме всего прочего, тут есть сугубо финансовая сторона: на подготовку каждого летчика затрачиваются миллионы фунтов стерлингов.

Иракцам известно о таких больших поисково-спасательных отрядах, а также о том, что на борту вертолета обязательно должны находиться санитары, в первую очередь для обработки травм. Численность нашей группы будет приблизительно подходящей, и одеты мы будем более или менее в военную форму. Вопреки распространенному заблуждению, на боевое задание мы отправляемся одетыми не кто во что горазд. Нужно иметь единую форму, чтобы нас могли узнать наши собственные войска. Никому не хочется погибнуть от огня своих, это довольно непрофессионально. Так что, отправляясь на такое задание, нужно более или менее походить на солдата.