Сплетение теней - Аннетт Мари

Кровь прилила к ее щекам.

— Я н-не ревновала.

— Нет? А сейчас ревнуешь?

— Нет.

— И тебя не беспокоило, — мурлыкал он, окружая ее своим жаром, его янтарные глаза потемнели до бронзы, — что они меня трогали? Что я танцевал с ними?

— Конечно, нет.

— Хмм. Это плохо.

Клио сглотнула и не могла отвести от него взгляда.

— П-почему?

Упираясь рукой в колонну, Лир легонько провел большим пальцем по ее челюсти.

— Потому что я хотел танцевать с тобой.

Ее легкие сжались и отказывались раздуваться.

— Только тебя, — урчал он, темнеющий взгляд скользил по ее лицу, — я хочу касаться.

Он поймал ее запястье, прижал ее ладонь к своей горячей коже, открытой в дыре на футболке.

— Уверена… — он провел ее ладонью по твердым мышцам живота, — что ни капли не ревнуешь?

Биение сердца оглушало, было сложно дышать. Жар медленно растекался из ее центра, и Клио невольно сосредоточилась на его губах.

Эти губы изогнулись в соблазнительной улыбке. Ее сердце гремело, а Лир склонился, но не пересек черту. Его губы зависли над ее, между ними почти не осталось пространства.

— Так что, Клио?

— О… чем ты?

— Я сказал, что хочу тебя, — его губы задели ее губы, будто крылья бабочки, и он снова отодвинулся. — Тебе нечего сказать?

Клио не сдержалась. Он отодвигался, и она склонилась к его губам.

— Например?

— Ты не можешь ничего придумать? — он снова склонился, почти целуя, и отстранился.

Клио потянулась за ним, привстала на носочки, но его губы все еще были недосягаемы.

— Я… не знаю, что…

Его теплые ладони сжали ее бедра, поднялись к открытому животу, гладя голую кожу. Клио трепетала, все еще тянулась к его закрытому рту.

— Лир, — выдохнула она.

— Да? — он вскинул брови, словно не знал, чего она хотела.

— Ты… — ее мозг отказывался складывать хоть одно внятное слово.

— Так ты лучше сделаешь вид, что не хочешь меня? — его ладони скользнули по ее талии за ее спину. Он с силой притянул ее бедра к себе, снова склонился, губы задевали ее рот, пока он говорил. — Потому что я больше не хочу притворяться.

Она охнула, одна ладонь еще прижималась к его голому животу, другая сжимала его руку. Он покачивал бедрами под музыку, прижимая Клио к себе, направляя ее движения. Она задыхалась, ритм дразнил ее желаниями, которые отчаянно пробивались в ней.

Его темные глаза обжигали ее, он двигал их тела, и это было сладкой пыткой — жаркой, восхитительной и дразнящей. Он скользил губами по ее губам, как перышком, а потом отодвинулся. Клио не могла терпеть, поймала его за волосы и опустила его голову.

Он вдруг перестал двигаться.

Он нахмурился. Лир отошел, убрал от нее руки и оглядел ее, поджав губы.

— Это мои чары скрытия?

Ее тело похолодело.

Его смятение росло, он разглядывал чары на ней, а потом проверил чары на себе.

— Это мои чары. Как ты так быстро им научилась?

— Я… знаю много продвинутых…

Он помрачнел.

— Я учил тебя плетению. Я знаю твой уровень. Как ты научилась моему плетению, увидев его лишь раз?

После его урока в Асфодели он примерно понял, что она знает о плетении чар. Но у нее знания и умения не совпадали. Она могла повторить все чары, которые видела, какими бы сложными они ни были.

Насколько глупой она была? Его чары скрытия были куда лучше, чем у нее, и она использовала их, не подумав, что он узнает магию.

— Клио, — прорычал он, — я хочу ответ.

— Я… я не…

— Как ты наколдовала мои чары?

Она отпрянула, но он следовал за ней, сосредоточенно хмурясь.

— Клио.

Ее спина ударилась о колонну. Он возвышался над ней, и она могла лишь смотреть на него, раскрыв рот, лишившись голоса. Кто ей сказать? Как она могла объяснить, не раскрыв свое подражание… и свой род?

Он хмуро смотрел на нее, ожидая ответа.

— Клио, — прорычал он снова, и в этот раз в голосе был намек на силу.

Она сжала его футболку, кулак оказался на его груди, мешая ему подойти ближе. Ее другая ладонь поднялась, пальцы сжались.

— Я один раз стреляла в тебя, — сказала она, голос был низким, чуть подрагивал. — Не заставляй меня снова.

Его лицо было пустым, он отошел. Его футболка пропала из ее хватки, и она выпрямилась, ее пульс трепетал от адреналина.

Он не успел ничего сказать, она пошла прочь, миновала бар, а потом оглянулась. Он не двигался, простая тень в темном углу. Резко вдохнув носом, Клио прошла в уборную и прижалась к рукомойнику.

Лир собирался вытащить из нее ответ афродизией?

Она не знала. Сила коснулась его голоса, было просто узнать после ее недавних столкновений с инкубами, но порой он невольно упускал магию соблазнения.

Она хотела доверять ему, но, может, это было наивно. Может, она была глупой. Подражать его сложным чарам при нем было глупо. Если она хотела скрывать способности, нужно было вести себя осторожнее.

Ее голубые глаза пылали на лице, глядели на нее в зеркале. Если она не хотела доверить ему свои опасные тайны, как она могла доверять его опасной силе?

Что с ним такое?

Лир прижался лбом к колонне и прижал кулак к бетону. Он прижимал все сильнее, пока боль не пробралась сквозь гул в голове, голодная эйфория угасала.

Он еще ощущал их — сотни присутствий, танцоров, затерявшихся в похоти и радости. Их энергия была наркотиком, звала его. Для инкуба это место было худшим сочетанием всего, что они любили, и что делало их слабыми. Возбужденные женщины всюду. Столько похоти. Это захлестывало. Это было прекрасно.

Его голод бушевал под поверхностью. Соблазн окружал его. Запахи, звуки и податливые тела. Ему было плохо от этого… он хотел больше этого.

Он вонзил кулак в бетон.

Он чуть не использовал афродизию на Клио, чтобы получить желаемое. Даже если он хотел ответа, а не ее тело, разницы не было. Если он хотел подавить ее волю для этого, то мог подавить ее в любой момент, когда сильно захочет.

Но с ней было так сложно. Он подавлял желание выпустить магию с тех пор, как притянул ее к себе на танцполе. С тех пор, как вынес ее из толпы. С тех пор, как коснулся ее лица, тела, притянул ее к себе и двигался с ней так, как хотел двигаться в ней.