Размышления о богослужении - Георгий Петрович Чистяков

и не входи в суд с Твоим рабом, потому что перед Тобой никто из живых не оправдается… Господи, я воздеваю к Тебе руки, душа моя стремится к Тебе, как безводная земля – воздех к Тебе руце мои, душа моя яко земля безводная Тебе». Вы помните молитву в начале 62-го псалма, центральную молитву Шестопсалмия: «Жаждет Тебя душа моя в земле пустой, и непроходной, и безводной»? Здесь эта молитва повторяется, но несколько по-другому. Уже этой безводной земле уподобляется наша душа. И как жаждет безводная земля дождя, воды, так и мы жаждем Бога. «Услыши меня, Господи, в правде Твоей и не вниди в суд с рабом Твоим… Дух Твой благой наставит меня на землю праву». Дух Твой благой выведет меня к той земле, которая есть земля правды, выведет меня с путей греха на пути истины. Вот этим стихом Шестопсалмие кончается.

И прерывается тьма, загорается свет, и начинается теперь не моя только утренняя, такая трудная, молитва прорыва к Богу через тьму, через страх, через отчаяние, но уже наша общая молитва, когда дьякон приглашает всех в мире молиться Богу: «Миром Господу помолимся. О свышнем мире и спасении душ наших Господу помолимся».

Шестопсалмие – один из наиболее ярких примеров того, как прорываемся мы сквозь тьму жизни к свету Христову. Молитва – всегда прорыв. Здесь мы видим, что это не просто прорыв. Это прорыв из отчаяния.

Есть разные книги в наших домашних библиотеках, и разные книги продаются в книжных магазинах. Один человек покупает географический атлас или атлас Подмосковья, а другой покупает атлас автомобильных дорог. В географическом атласе можно найти и города, и моря, и реки, и горы. А в атласе автомобильных дорог далеко не всё помечено, но зато там показано, как добраться от одного города до другого, от одного места до другого. Вот Шестопсалмие – это как раз такой именно атлас автомобильных дорог, текст, который показывает нам, как добраться до Бога. Не поэтическое произведение, хотя каждый из этих псалмов – это действительно удивительное поэтическое произведение. Нет, это именно руководство к действию. Читая Шестопсалмие, поступаешь примерно так же, как поступает человек, который с атласом автомобильных дорог находит свою дорогу к нужному городу. Вот так и текст Шестопсалмия, если мы вчитываемся в каждое его слово, если каждое его слово мы делаем нашим словом, выводит нас из той тьмы, в которой мы иной раз живем, к свету Христову.

Спасибо вам за вашу статью «Нисхождение во ад». Но от вашей статьи у меня только слёзы, я могу только плакать. Могут ли мои слезы быть равносильны молитве или хотя бы первым подступом к молитве?

Я думаю, что вообще слёзы – это всегда молитва. Даже слёзы отчаяния. Те люди, что плачут – в горе, от страха, – говорят: «От плача становится легче». И часто говорят матери, что не надо останавливать детей, когда они плачут, потому что через слёзы Господь нам что-то говорит, Господь нам дает что-то, что другим путем иногда Он дать нам не может.

Мы только что говорили о Шестопсалмии, и я упомянул о семи покаянных псалмах, которые читали на Западе (сейчас, по-моему, этот чин почти забыт). Семь покаянных псалмов начинаются с 6-го псалма: «Господи, не в ярости Твоей меня наказывай!» И там есть такой стих: «Утрудихся воздыханием моим, измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постйлю мою омочу». Я сейчас уже не помню по-русски (помню по-гречески, по-латински), не могу прочитать вам по-русски, но постараюсь пересказать. «Я изнемог от моих воздыханий и омываю моими слезами мое ложе каждую ночь, и делаю его мокрым от моих рыданий». Вот эти ночные слёзы, которых никто не видит, которые в темноте ночи даже и сам плачущий не видит, – эти слёзы видит Бог, и через них Бог проводит нас по дороге отчаяния и выводит к тому свету, о котором мы только что с вами говорили.

Я приютила бездомную собачку, а мне сказали, что это грех – держать в квартире собаку. А она на улице жить не может. Как мне быть?

Мы сегодня с вами, так получилось, говорим о псалмах и пытаемся сделать псалмы, написанные несколько тысяч лет тому назад, нашей с вами личной молитвой. А чем кончается книга псалмов? Словами «Всякое дыхание да хвалит Господа» (Пс 150: 6), всё, что дышит, да хвалит Господа. Я думаю, эта маленькая собачка, которую вы приютили, которая, безусловно, погибла бы сейчас, осенью, если б вы ее не взяли домой, – она тоже относится к тому, о ком Псалмопевец говорит: «всякое дыхание». Поэтому я думаю, что вы хорошо поступили. Знаете, опыт показывает, что в монастыри прошлого сбредались все животные, прося о помощи, не только люди. И сейчас, по-моему, мы все, верующие люди, стараемся подкармливать бездомных животных, стараемся им как-то помочь, потому что им худо, особенно осенью, особенно зимой. Но только, конечно, мы не должны, заботясь о животных, забывать о людях. Вот когда грех начинается: когда мы, заботясь о животных, о людях забываем. Но если мы не забываем о людях, то слава Богу, мы должны всем помогать. «Блажен иже и скоты милует».

Я пастор баптистской церкви. Я хотел бы задать вам вопрос. Многие относятся к слову «баптист» настороженно. Быть может, это пережиток советских времен. Разъясните, пожалуйста, чту это слово значит для вас. Хотелось бы, чтобы мы объединили наши усилия и наши молитвы за нашу страну.

Вот вы, дорогой брат, очень хорошо сказали: чтобы мы объединили наши усилия и наши молитвы. Некоторые из нас, консерваторы – причем, такие консерваторы есть и среди православных, и среди протестантов, и среди католиков, – очень боятся объединения конфессий. Но мы с вами не собираемся объединять конфессии, потому что у нас у каждых свой богослужебный чин, у каждых свои обычаи, свои установки, у каждых свой малый дом, если хотите, своя малая родина. Но при этом у всех нас есть одна общая родина – Христос. И объединять нам надо не наши дома, а наши усилия. Трудиться вместе, трудиться ради одного дела: чтобы помогать людям вылезать из той ямы, в которой люди наши часто находятся.

Мы с вами только что прошли по страницам Часослова, читая вместе Шестопсалмие. Если человек – в Церкви, если рядом с человеком есть христиане, то Господь через людей может подсказать, как выбраться из того рва отчаяния, из того состояния, когда ты еще жив, но тебе кажется,