Легкомысленная невеста - Аманда Скотт

Лукас попытался было возразить что-то, но Хью не обратил на его слова внимания. Лукас Хорн служил своему господину много лет, они вместе преодолели сотни миль. Лукас то и дело находил причины пожаловаться на что-нибудь, но никогда не изменял сэру Хью, Они поехали в сторону Дамфриса, вместо того чтобы двинуться на север по одной из двух дорог. Но никто нигде не видел бродячих артистов. Чем темнее становилось, тем меньше людей попадалось им по пути, однако Хью продолжал путь вперед, даже не встречая ни единой живой души.

— Нет, если бы они тут проезжали, мы могли бы хоть какие-то следы, — наконец проворчал Лукас.

— Да, — вынужден был согласиться Хью. — Кто-то должен был хотя бы услышать что-то о них. Попробуй заглянуть вон в тот коттедж, что на другом краю этого маленького поля. А я подожду здесь. Но, сдается мне, они все-таки проехали по другой дороге.

— Хорошо, сэр, — кивнул Лукас. — Но вообще-то я за то, чтобы вернуться к одному из ответвлений от главной дороги.

— Попробуй заглянуть в коттедж, Лукас, — настойчиво повторил Хью.

Кивнув, Лукас передал Хью повод вьючного пони, а затем пустил своего коня по тропе рысью, чтобы пересечь поле, на другом конце которого стоял коттедж. Опытный глаз Хью определил, что поле вспахали совсем недавно. Ему пришло в голову, что этот пахарь был настроен весьма оптимистично, если решился работать, когда еще не кончилась зима и в воздухе пахло снегом.

Когда Лукас вернулся, на его лице сияла довольная улыбка — похоже, фортуна наконец-то ему улыбнулась.

— Женщина из коттеджа не спала почти всю ночь — у нее болен ребенок, — сказал он. — Никто не проезжал мимо, только какие-то тихие путешественники. Но у нее есть сестра, которая пришла к ней в гости. Сестра живет в миле отсюда на дороге, ведущей в Лохмабен. Сестра жаловалась на шум, устроенный большой компанией путешественников, которые пели, смеялись и что-то кричали.

— А мы можем попасть на ведущую в Лохмабен дорогу, не делая крюк и не возвращаясь назад? — спросил Хью. — А то, боюсь, придется проехать на две мили больше.

— Да, я спросил об этом у хозяйки коттеджа, — кивнул Лукас. — Она сказала, что ее сестра скоро вернется и покажет нам путь.

Лукас редко давал волю чувствам, но сейчас, заметил Хью, его слуга был доволен собой и тем, что добыл столь важные сведения.

Однако хоть новость о шумных путешественниках и обрадовала их, они ничего не узнали о двух пропавших молодых женщинах. Так что, похоже, стемнеет намного раньше, чем они нагонят менестрелей.

Хью с самого начала не сомневался, что, где бы менестрели ни располагались на ночлег, в путь они пускаются с первыми же лучами солнца. Теперь он также понял, что они направляются не прямиком в Дамфрис, так что одному Богу известно, сколько мест они посетят и в каком направлении поедут.

Хью начинал испытывать нешуточное раздражение, однако его настроение улучшилось, когда сопровождающая привела их прямиком к дороге на Лохмабен.

Поблагодарив ее на прощание, Хью спросил:

— А вот интересно, мистрис, не знаете ли вы какого-нибудь места у дороги, где могла бы разбить лагерь компания менестрелей?

Мистрис задумалась всего лишь на мгновение, прежде чем назвать замок Мосс.

— Тамошний лэрд очень любит артистов, откуда бы они ни пришли, сэр, — сказала она. — Скажу вам больше: он почти всем позволяет разбить лагерь в своем лесу. Может, вы найдете их там.

Хью почти не сомневался: в лесу они никого не найдут, но надеялся, что лэрд замка Мосс сможет сообщить ему что-то о молодой баронессе, которая путешествует с менестрелями.

Замок Мосс был расположен всего лишь в миле от дороги. Хью был готов путешествовать и ночью, только бы луна светила, однако понимал, что им необходим хороший ночной отдых.

Лэрд замка Мосс оказался человеком гостеприимным и с восторгом развлекал гостей, подробно описывая менестрелей.

— Я был просто поражен! — воскликнул он, когда Хыо спросил о бродячих артистах. — Один парень подбрасывал кинжалы, словно это были палки. Казалось, он даже не задумывается, за какой конец их ловить. Клянусь вам, у него было не меньше восьми кинжалов в руках одновременно. А закончив выступление, он собрал их вместе, как букет весенних цветов.

— Похоже, именно этих людей я разыскиваю, — промолвил Хыо. — Мы ищем менестрелей для нашей базарной ярмарки в Торнхилле, а я слышал, что именно эта компания артистов демонстрирует потрясающее искусство.

— Так оно и есть, — кивнул лэрд. — Менестрели были в самом начале. Потом мы видели двух шутов, которые выделывали такие номера, что я едва не умер от смеха. Ну а потом выступала милашка Дженни.

Хью удивленно приподнял брови.

— Девушка? — переспросил он. — Она была танцовщицей или шутом?

— Ну да, ее с натяжкой можно было бы назвать шутом, — неуверенно ответил лэрд. — Но главный жонглер выставил ее перед собой, и должен сказать вам, что голос у нее как у ангела. А ведь эта девушка спела всего две песни. Мы кричали и просили ее спеть еще, но он не позволил. Вместо этого он сказал, что они будут в Лохмабене вечером и еще завтра, в субботу. Потом, сказал он, они направятся в Дамфрис. Насколько я понял, он отлично знает свое дело. Думаю, эти артисты станут собирать толпы людей, где бы они ни разбили лагерь. А в Дамфрисе они выступят на базарной площади.

— Вы ведь говорили, что отсюда они собирались поехать в Лохмабен, сэр?

— Да-да, говорил, только не стоит искать их там, знаете ли. Думаю, англичане не пустят туда никого, кроме менестрелей и трубадуров.

Узнав все, что хотел, Хью поспешил сменить тему и провел приятный вечер в компании гостеприимного хозяина. Но когда на следующее утро они уезжали из замка, Хью сказал Лукасу:

— Теперь мы знаем, куда надо ехать, так что нам следует поторопиться. Надо только придумать какую-то хитрость, с помощью которой мы сможем попасть в замок Лохмабен.

— Совершенно верно, сэр, — проговорил Лукас. — Сдается мне, что наши беглецы ушли туда вместе с менестрелями.

Сэр Хью кивнул.

— В Аннан-Хаусе нет человека с голосом ангела, — сказал он. — А если бы был, то разве они удержали бы это в тайне, разве смогли бы молчать, как ты считаешь? Кстати, нельзя не учитывать того, что имя леди Исдейл — Дженет, а домашние называют ее Дженни.

— Но, сэр, неужели вы хотите, чтобы я поверил в то, что молодая баронесса путешествует с менестрелями, да еще и развлекает публику?

— Ох, не знаю, — покачав головой, промолвил Хью. — Но я готов поспорить на половину твоего годового жалованья, что эта певунья с ангельским голоском либо сама леди Дженет, либо ее служанка Пег, которая назвалась именем Дженни в надежде на то, что кто-то прослышит о ней, догадается, что к чему, и приедет забрать ее хозяйку.

— Как можно рисковать половиной своего годового жалованья! — возмутился Лукас. — Я готов поставить в этом пари серебряную четырехпенсовую монету против ваших десяти таких же монет, но ни пенсом больше.