Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Чёрный рейдер - Нелли Видина

Внутри избушка оказалась ничем не примечательной. Скудная мебель меня не заинтересовала, зато маленькие окна, через которые заражённым не пролезть, порадовали. Я проверила содержимое шкафов и несказанно удивилась, обнаружив на одной из полок стеклянные запаянные банки. В такие банки домовитые хозяйки огурцы закатывают. В первой банке на донышке лежало с десяток виноградин, во второй – три или четыре горошины, а в последней, третьей банке, я обнаружила спек – наркотик, способный повысить регенерацию и обезболить.

Голова снова разболелась. Я потёрла лоб, пытаясь выудить хоть что-нибудь из памяти. Видимо, в прошлом с наркотиками я дел не имела, обрывков знаний хватило, чтобы опознать в янтарной субстанции спек не самого худшего качества, но на большее меня не хватило.

Я вернула банку на место и задумалась. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что мы наткнулись на логово неизвестного рейдера, который вряд ли обрадуется, если я разграблю его запасы.

– Воровать нехорошо, но для бюджета полезно, – сказала я вслух.

– Хозяин рассчитывает, что эти шарики спасут ему жизнь, придёт – а тут пусто, – озвучил очевидное Вейцер. – Подло забирать запас на чёрный день.

Я закрыла дверцу шкафа. Грабить или не грабить, потом решу. Мы пришли сюда передохнуть и перекусить, вот и займёмся. Вейцеру ещё не помешает живца глотнуть.

– У тебя снова голова болит? – понял он. Не знаю, по моему выражению лица он это определил или дар помог.

– Чуть-чуть, – соврала я.

Аномальный голод снова давал о себе знать. Я всё чаще поглядывала на открытое горло Вейцера, но банка холодной тушёнки помогала мне сдерживаться. Я сосредоточилась на своих ощущениях: похоже, у меня не так много времени, чтобы понять, что со мной и, главное, чем себе помочь. Казалось, в районе желудка завелась неведомая гадость и разъедает меня изнутри.

– Получается, мы в стабильном кластере, раз кто-то устроил здесь берлогу? – отвлёк меня Вейцер.

Я уже успела рассказать ему, что делать тайники в стандартных кластерах бессмысленно, потому что во время перезагрузки всё неживое стирается и кластер заполняется содержимым из мира-донора. Во время перезагрузки домик обновится, а банки с виноградинами, горохом и спеком безвозвратно исчезнут.

– Будь это стаб, тропинка бы не сохранилась, – протянула я. – Думаю, кластер из тех, что перезагружается не чаще раза в месяц, а то и реже. Неведомый рейдер знает эти сроки и учёл их.

– Получается, хозяин подготовил для себя нору с конкретной целью и к конкретному дню? Он знает, что спораны и наркота потребуются ему раньше, чем кластер уйдёт на перезагрузку?

– Получается, так, – согласилась я.

– Тогда мы тем более не должны забирать чужое.

Я кивнула. Интересно, был бы Вейцер столь же категоричен, если бы я ему объяснила, сколько стоит горох? Впрочем, обчищать неизвестного мне давно расхотелось. Собственное состояние беспокоило меня гораздо больше, чем отсутствие денег. Уверена, найденных в бегунах виноградин хватит на оплату недорогой гостиницы, а больше мне пока и не нужно. Я в очередной раз помассировала виски. Скинуть бы мучающую меня пакость в кого-нибудь. Мысль показалась новой и в то же время естественной. Рецепт из закромов заблокированной памяти? Возможно. Кстати, не это ли я пыталась сделать ночью? Вейцер же упоминал чёрного спрута, которого он прихлопнул. Я покосилась на парня. Подождать или попытаться убить его прямо сейчас? В мозг, казалось, воткнули раскалённую иглу.

С улицы послышался шорох.

Мы притаились за дверью. Вейцер выглядел чуть растерянным: видимо, роль взломщика для него нова, да ещё в первый же раз застукали на горячем. Я же, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи, всё больше сомневалась, что пожаловал хозяин: слишком уж неуверенно двигался человек по ту сторону стены. Неизвестный обошёл дом. Я вовремя успела дёрнуть Вейцера, и мы, прокравшись к окну, встали так, чтобы человек, даже если он заглянет внутрь, увидеть нас не смог. Мужчина закончил обход, на несколько мгновений стало тихо. Я метнулась обратно к двери, готовясь встретить гостя, и занесла для удара топор.

– Никта! – прошептал Вейцер.

Дверь распахнулась.

– Эй, привет! – начал было Вейцер. Новичку рассчитывать на мирный исход простительно, но сейчас у Вейцера наивности поубавится. Если выживет.

Гость вскинул винтовку. Я метнулась вперёд, голову прострелило болью, топор пошёл наискось. Тишину вспорол выстрел. Попал стрелок или нет, не знаю. Мы вывалились наружу, я оказалась сверху и сделала то, что давно хотелось – сбросила свою боль в чужака.

– Никта! – крикнул Вейцер.

Значит, жив.

– Молчи и не высовывайся! – приказала я, полностью сосредоточившись на противнике.

Стрелок сдавленно захрипел, прекратив всякое сопротивление. Кожа на его лице заметно посерела. А я, похоже, что-то интересное отчебучила. Не зря у меня головная боль прошла, как не бывало, в теле появилась лёгкость, да и самочувствие заметно улучшилось.

– Ты тоже сдохнешь, – прохрипел мужчина, задыхаясь. – Умрёшь, потому что у безрукого в кармане белый жемчуг.

Кожа мужчины окончательно потемнела, покрылась чешуйками, похожими на хлопья, какие бывают, если сжечь бумагу. Я выругалась. Между тем, мужчина окончательно затих, и теперь он больше всего походил на окоченевший труп, посыпанный пеплом. Я осторожно коснулась его шеи. Твёрдая, почти что деревянная, пульс не прощупывался. Как интересно! Я забрала винтовку и медленно поднялась. Сразу стало спокойней.

– Вейцер, ты ранен?

– Нет.

– А мог быть убит, – буркнула я и прислонилась к дому.

Стрелка, чтобы наверняка, неплохо бы дополнительно топором приласкать, но на уровне интуиции это казалось неправильным. Я доверилась чутью. Не знаю, что я сделала с человеком, но мне нравится.

Выждав ещё минуту, уверилась, что у порога лежит самый настоящий труп, и вернулась в домик. Слова о белом жемчуге меня здорово напугали. Если это не ложь, то мы с Вейцером вляпались в на редкость дурно пахнущую субстанцию. Белый жемчуг – самое ценное, что есть в Улье. За него убивают, предают, ради его добычи собирают армии и посылают на смерть. Не обращая внимания на Вейцера, я достала и вскрыла банки, переложила спек, виноградины и горошины к себе, отмахнулась от очередного вопроса и скомандовала отход, первой выглянула из дома и моментально передумала.

– Вейцер, жди внутри.

Не нужно ему знать, что стало с телом стрелка. Труп превратился в статую – такие штуки в мёртвых зонах встречаются: забредает человек, куда не следует, какое-то время хрустит стеклянной травой, а через некоторое время садится и больше не встаёт, тело первым чернеет, за ним – одежда, а потом и всё остальное. По логике, именно такой статуей должна была стать я, но почему-то выжила, только память о прошлом потеряла. Выводы делать рано, но пока получается, что мне чернота не навредила, я оказалась кем-то вроде переносчика и скинула заразу в стрелка. Интересный расклад!