Мой опасный ректор академии космодесанта - Татьяна Гончарова

знакомое имя. Я приструнил яростно взметнувшийся хвост. Экран хрустнул под пальцами.

Ялика Ролис. Эта хвостатая бестолочь и тут отличилась.

Идиотка! Она когда инструкции последний раз читала?

В условиях НЕ учебной тревоги, курсанты с пометкой «особый контроль» — на третьем потоке — должны действовать по инструкциям для второго потока.

Ее пушистая задница сейчас в убежище должна сидеть, а не подставляться под выстрелы.

Прибью!

Трахну, а потом прибью!

Всё же не сдержался — рубанул хвостом. И прибил. Я обернулся — под хвостом лежали обломки стула. Мысленно выругался. Собрался.

Мозг заработал с предельной чёткостью, переходя в боевой режим.

Ещё раз — с новым уровнем внимания — изучил список группы. Ситуацию на полигоне. Анализ действий курсантов. Держатся неплохо. Текущим составом продержатся ещё минут пятнадцать. Потом всё. Пси-контроль в совокупности с масштабной волной тварей не оставит ни единого шанса.

Переключился на периметр полигона. Мой помощник Вил и руководитель службы экзаменационных испытаний уже действовали, причём грамотно — я и сам бы лучше не смог распорядиться имеющимися ресурсами.

Барьер вскрывали вручную с двух, самых слабых сторон. Плюс запустили дополнительные протоколы внештатных ситуаций — сейчас систему академии взламывали военные спецы. Над спасением курсантов трудились лучшие, из министерства в том числе.

Вот только времени катастрофически мало. С текущей скоростью — не успеют.

Карты, данные, цифры, планы, сводки — мелькали перед глазами.

Смахнул всё с экрана и посмотрел на Вила.

Я точно знал, что делать.

Глава 11. Паутина

Краем сознания я фиксировала обстановку вокруг: Крейг с поддержкой Тарса и Оми технично прикрывал меня — псионика, перешедшего в активный рабочий режим.

Пси-контроль, говорите? В одиночку? Пффф…

Я пробежалась мысленно по своим потокам, невольно поражаясь, насколько непривычно мощными они оказались. Какой-то слишком крутой факультатив мне попался. Накопительное действие, что ли? С чего это у меня столько силы в каналах?

Мысленно пожала плечами. Мне же лучше. Азартно выделив первоочередные цели, я включилась на работу.

Проскальзывая вдоль бахромы пси-контроля над полигоном, я тщательно анализировала узор, выявляла слабые точки и самые сильные связки. Пожалуй, я даже любовалась ажурной красотой, математически выверенной, казавшейся единым живым организмом.

Я снова и снова выискивала точку для приложения удара, единственно верную.

Единственно-правильную. Математически-точную.

У меня нет права на ошибку. У меня есть только один удар.

Я одна. Откат никто не отведёт. От встречного удара никто не прикроет.

Уловила импульс нити пси-контроля к Крейгу. Как можно легче прикоснулась, обрывая. Внимательно всмотрелась в бахрому: отреагировала на мою активность? Еле слышно выдохнула: всё тихо. Для паутины над полигоном я пока не цель. Отлично.

Я медлила, снова и снова отметая варианты, с предельной чёткостью понимая, что мой пси-удар сразу всю сеть не уберёт, а вот меня — размажет. Сначала будет откат, а потом инерция от узлов защиты.

Ну же! Давай! Ищи, мать их вонючую, там должно быть слабое звено!

В любом пси-контроле есть слабое звено.

Некстати подумала о ректоре. Поймала себя на мысли, что хочу знать, где он сейчас. А ещё… Я хочу выжить.

Зартон, конечно, не допустит нового нарушения субординации — его хвост вряд ли ещё раз сплетётся с моим… Но я хочу… Гордиться мной он вряд ли будет. Пусть хотя бы не стыдится.

Я мысленно закатала рукава. Щас я вас всех!

Новая попытка обнаружить узел оказалась безуспешна. Я исчерпала все варианты. Верного нет.

Разозлилась. Да где же ты?!

Обстановка вокруг меня изменилась — Крейг обвил хвостом меня за пояс, обхватил свободной рукой и понёс в сторону — наша группа передислоцировалась.

Со мной никто не говорил, но я фиксировала краем сознания их тоскливые, но полные решимости взгляды, похоже, что нас всё сильнее прижимают.

Сдерживая подступающее отчаяние, я снова и снова скользила вдоль ажурной вязи пси-контроля.

Стоять! Иди-ка сюда… Да-да, давай-ка, покажи-ка мне, что ты там прячешь?

Я «всматривалась» в одну из гусениц, неприметную, такую же как все. Но нить от неё…

Перепроверила ещё два раза. Вдохнула. Выдохнула.

Давай, Ялика. Жги. Сдохните, твари!

Всё тело обожгло сильнейшим откатом. Каждая клеточка взорвалась адской болью.

Крейг как раз опять переносил меня, и лишь благодаря этому я не выпала из рабочего режима — вцепившись в его хвост, я удержала тело в нужном положении.

Глубокий космос, как же больно! Стискивая зубы, я продолжала атаку, добивая выявленные точки.

Окинула всю паутину пси-контроля мысленным взором. Да… Как же красиво.

Даже если это будет последнее, что я увижу в своей недолгой жизни, зрелище определённо стоило того, чтобы ради него так прожить и так закончить свою жизнь.

Тончайший узор светящейся ажурной паутины сгорал, расползался на части, истончался и плавился под давлением моей атаки. Нити рвались. Узлы вспыхивали. Сплетения расслаивались.

Красиво. Очень красиво.

Пси-контроль над полигоном дрогнул и исчез полностью.

Вместе с ним потухло моё сознание.

Не знаю, сколько была в отключке.

Очнулась с трудом приходя в себя, все звуки выплывали словно из тумана.

— Оми, вкати ей стимулятор, что ли! — рявкнул Крейг.

— Нельзя, — голос нашего медтехника звенел от напряжения. — У неё каналы разогнаны. Дополнительная стимуляция убьёт.

— Тогда успокоительное!

— Без хвостатых разберусь! — огрызнулась Оми.

Ого, тихоня Оми рычать умеет не хуже рихтов.

— Крейг! — командирский рык Зарга не предвещал ничего хорошего, — держи левый сектор!

Я открыла глаза. Всё болело. Тело ощущалось ватным, но всё ещё удерживало позу рабочего режима.

И я была жива! Еще жива…

— Спазмолитик, — прошептала я.

— Уже, Ролис, — рыкнула Оми, покосившись на мою белую поникшую пушистость, свисающую тряпочкой, она со смешком повторила: — без хвостатых разберусь.

Я осторожно распрямилась, покосившись вниз: хвост Крейга с силой стиснул