Время перемен - Сара Груэн

Мне хотелось сделать на кухне капитальный ремонт, но Дэн наотрез отказался. Я умоляла, чтобы он хотя бы позволил заменить плиту – Дэн даже на это не дал согласия.

И теперь вместо погибшей при пожаре зеленой плиты производства 1970 года на кухне красуется ржаво-коричневое сооружение, изготовленное в восьмидесятые.

Я открываю холодильник, стараясь не смотреть на допотопную плиту и черные разводы на стенах. Глаза пробегают по пустым полкам в тщетных поисках съестного, и я чувствую, как в душе нарастает отчаяние. Вот большая банка с маринованными огурцами фирмы «Клаас», но при ближайшем рассмотрении оказывается, что в рассоле одиноко плавает случайно затерявшийся маленький огурчик. А, вижу две пластиковые бутылки укрепляющего соевого напитка, но бока их раздуты, а дата изготовления наводит на недобрые мысли. Есть еще коробка пекарного порошка, возраст которой мне хорошо известен, так как ее предшественница погибла в пламени пожара. Кроме того, в глубинах холодильника затерялась пластмассовая бутылочка с французской горчицей, не поддающаяся описанию банка с ким-чи и – благодарю тебя, господи, за проявленное милосердие! – три банки пива «Боддингтон»! Да святится имя твое!

Я достаю высокую желтую банку и подготавливаю стакан. Из личного опыта знаю, что пиво «Боддингтон» требует бережного обращения, так как в банке плавает некая штуковина, якобы предназначенная для удобства. Но на самом деле стоит открыть банку, и пиво с брызгами расплескивается в разные стороны. Итак, я устанавливаю стакан рядом с банкой, ногтем большого пальца поддеваю язычок, а сама наклоняюсь так, чтобы ухватить ртом драгоценные капли. Наконец, приоткрываю банку и вижу, как поднимается пена. В этот момент раздается телефонный звонок. Оглядываюсь на телефон, потом на пену и решаю сначала заняться делом. Полностью открываю банку и припадаю губами к отверстию. Так, теперь ситуация под контролем. Утерев губы тыльной стороной ладони, беру трубку:

– Алло, слушаю!

На другом конце слышится непонятное шуршание.

– Алло? – повторяю я и с тоской смотрю на пиво.

Пена поднимается все выше. В животе урчит, и я вспоминаю о безрадостных перспективах в отношении ужина. Может, у Дэна в шкафчике затерялись овсяные хлопья? Или макароны с сыром? Да хоть что-нибудь, черт возьми!

Я уже собираюсь положить трубку, но в этот момент слышу неуверенный женский голос:

– Ох, кто это?

– А кто вам нужен? – интересуюсь я и, зажав трубку между головой и плечом, пытаюсь дотянуться до заветной и такой недосягаемой банки.

Удалось! Подцепив кончиками пальцев стакан, наклоняю его и наблюдаю, как он наполняется пивом насыщенного коричневого цвета с каскадом пены. Истекаю слюной, словно собачка Павлова. Да, я определенно заслужила этот божественный напиток, так как день выдался тяжелый. Кроме того, человеку под хмельком море по колено, а ведь еще предстоит пережить одинокую ночь в покрытом плесенью трейлере. Не говоря уже о полчищах грызунов, что нашли под ним приют.

– Нет, ничего, я перезвоню, – лепечет в трубке женщина.

– Но послушайте…

На другом конце раздается щелчок.

В недоумении пожав плечами, кладу трубку и делаю большой глоток, а затем осторожно продвигаюсь в сторону гостиной. Я – особа эксцентричная, и под действием эмоций могу расплескать пиво. А этого допустить нельзя, потому что другого ужина у меня не предвидится.

Добраться до кушетки удается не сразу, но зато пиво донесено в целости и сохранности, и я бережно ставлю банку на кофейный столик рядом с дистанционным пультом. В доме Мутти я бы воспользовалась специальной подставкой, но в трейлере Дэна подобные предметы роскоши не водятся, а материал, из которого сделан столик, лишь отдаленно напоминает дерево.

Водрузив ушибленную ногу на пластиковую столешницу, откидываюсь на подушки и протягиваю руку к пульту с твердым намерением освоить веб-камеру.

Экран мгновенно оживает, и на нем появляется мужчина, держащий в руках длинный гибкий предмет, напоминающий трубку. С нескрываемым отвращением он отгрызает от непонятного предмета куски, а тот поддается с трудом. Похоже, вещица довольно жесткая и жилистая. Мужчина зажмуривает глаза и поджимает губы, пытаясь прожевать кусок. Присутствующие зрители истошно вопят: «Фу, гадость! Давай, не отступай! Ты хочешь его проглотить!» Потом раздается стон, будто публика собирается повторить увиденный трюк.

Я с неописуемым ужасом сознаю, что смотрю «Фактор страха», любимое телешоу Евы, а участник шоу на экране пытается съесть не что иное, как отчлененный пенис. Лихорадочно ищу на пульте клавишу «ввод», чтобы отключиться, но ее нет.

В памяти всплывают слова Джуди: «Возьми большой пульт». «Не отступай, ты сможешь! – подбадривает несчастного ведущий, хотя сам корчится от омерзения. – Осталось три минуты! – ревет он утробным баритоном. – Никого не слушай! Глотай! Вспомни о пятидесяти тысячах!»

В отчаянии я осматриваю комнату в надежде отыскать злополучный большой пульт. Потерпев фиаско, шарю по подушкам. Да куда же он подевался!

«Эй, лопух, подумай, где эта штука была раньше!» – визжит второй участник шоу, но в следующий момент, по-видимому, вспоминает об этом сам. Лицо мужчины искажает гримаса отвращения, он изгибается всем телом, повернувшись спиной к камере, хватается за грудь и притопывает ногой, как скрипач на сельской вечеринке.

Я затыкаю рот, борясь с приступом тошноты, и с нарастающим отчаянием засовываю руки под подушки, но не нахожу ничего, кроме крошек непонятного происхождения, оберток от тонизирующих батончиков и нескольких монеток. Чувствую, что меня вот-вот вырвет и времени на поиски не остается. Хватаю маленький пульт и выключаю телевизор. В этот момент снова звонит телефон. Я вскакиваю с кушетки и хромаю к аппарату, стараясь справиться с очередной волной тошноты. В спешке я, вероятно, слишком сильно нажала кнопку на пульте, так как телевизор снова включается сам собой. И продолжает вещать, так как дотянуться до пульта я уже не могу. Стиснув зубы, вцепляюсь в ушибленное бедро.

– Алло! – кричу я в трубку, зажимая рукой второе ухо, чтобы не слышать стонов и воплей омерзения, доносящихся из соседней комнаты, которую отделяет от кухни только длинный кухонный стол.

– Ох, черт возьми! – слышится тот же женский голос. – Опять ошиблась номером.

– Да кто вам нужен? – с нескрываемым раздражением интересуюсь я. Меня можно понять. Бедро нестерпимо болит, за спиной какие-то люди поедают пенисы, а мозг сверлит наводящая ужас мысль: что за дамы звонят в такой час Дэну и не желают себя назвать, услышав мой голос?

– Пытаюсь дозвониться до центра по спасению лошадей, – отвечает женщина.

Я с облегчением закрываю глаза и осеняю себя крестным знамением, хотя и не принадлежу к числу ревностных католичек.

– Вы попали по адресу. Это приют для лошадей «Рассвет».

– Тогда почему сразу не говорите? – возмущается женщина.

От удивления поначалу не знаю, что ответить.