Школа. Первый пояс - Михаил Игнатов

— Следующий, — приглушённо раздалось из-за двери, в которой мы пытались сделать взглядами дыру, Воин чуть приоткрыл её и впихнул меня в щель.

— Имя? Возраст?

— Леград. Двенадцать.

— Отлично, Леград, ты подаёшь надежды. Отличный талант, которому всегда рады в рядах Ордена. Наш Орден всегда ищет таких людей. Но талант человека не всегда заключается в его скорости Возвышения. Небо даёт людям множество других благословений. И не всегда человек подозревает о них. Ты понимаешь, о чём я?

— Не очень, старший, — осторожно произнёс я.

Этот молодой мужчина, лет тридцати, с ласковой улыбкой глядящий на меня, внушал мне скорее страх, чем доверие, несмотря на его вид и тёплый участливый тон и плавную, буквально обволакивающую речь. К тому же я знал, спасибо Ориколу, о чём он. И не желал оказаться в золотой клетке. Да, мне сразу достанется место в рядах Ордена, появится личный учитель, но вот только ни о каких схватках и боевых техниках не будет и речи. Человек-предмет, могущий делать только одну вещь. Инструмент в руках Ордена. Не хочу.

— Бывают разные таланты, данные человеку от рождения. И Орден с радостью поможет раскрыть любой из них. Такой человек всегда будет занимать высокую должность в Ордене и будет отмечен всевозможными благами.

— И какие таланты бывают, старший? — я поёжился под взглядом собеседника.

— Самые разные. Может быть, ты всегда находил общий язык даже с дикими животными? — Воин замолчал и с улыбкой оглядел меня? — Нет?

— Нет, старший, — главное, не врать, как будто напротив меня Орикол. Впрочем, наверняка это его сослуживец. С таким же талантом.

— Может быть, ты всегда был увлечён блеском стали, но никогда не резался ножом? Не было ли в твоей жизни каких-нибудь других странных событий? Которые можно было объяснить только чудом?

— Странные события были, старший, но вряд ли они связаны с талантом, о котором я не подозревал.

— Да? — меня внимательно оглядели. Уже раз в десятый. — Жаль. И всё же. Отвечай на каждый мой вопрос. Оживали мёртвые животные? Зарастали раны на глазах? Может всегда знал, где найти воду? Чувствовал, что тебе врут? Мог приказать, чтобы не врали? — я лишь отрицательно качал головой, как заворожённый глядя в светлые глаза собеседника, и говорил: «Нет. Нет. Нет». — Проклинал в сердцах и проклятие сбывалось? Мог спрятаться где угодно? Нет? Усыпить словом? Внушить страх? Жаль. Жаль. Что же иди, но помни о моих словах и вспоминай свою жизнь. Может, что на ум придёт, а мы с тобой ещё поговорим об этом в будущем. И помни, что любой талант, даже самый странный, очень ценится Орденом. Тебе не нужно будет мучиться в Школе, что-то доказывать, ты сразу окажешься в Академии и станешь послушником. Раз! И ты в Ордене! А твоя семья окажется в числе богатых горожан и забудет о работе.

Выйти из комнаты мне снова помогли.

— Имя?! Возраст?!

— Леград. Двенадцать.

— Руку на символ времени. Вот сюда, дубина! Двенадцать и три. Теперь сюда. Десятая звезда.

— Первый класс. В ту дверь! Надо же, как полыхнуло. Следующий!

Ошеломлённый скоростью происходящего в этой комнате, не успевший осмыслить предыдущий разговор, я, сопровождаемый новым толчком в спину, вывалился за указанную дверь раньше, чем успел осмотреться в комнате и понять, сколько в ней, вообще, людей. В первой точно двое, затем четверо или пятеро. Здесь один человек.

— Имя? Возраст?

— Леград. Двенадцать, — с запозданием добавил. — Старший.

— Неплохо, парень. Садись и жди. Молча.

Я послушно пристроился на скамейку, гадая, по какой планке отбирают в этот класс. Если по возрасту, а ведь только его и спрашивали, то, скорее всего, я, из Пустошей, буду в нём один. Остальные прилично старше меня. Ан нет, не один. Дверь снова распахнулась, и я увидел знакомое лицо.

— Имя? Возраст?

— Зимион. Четырнадцать.

— Садись и молча жди.

Мужчина склонился над книгой, внося в неё новую запись, а мы с Зимионом переглянулись и, теперь уже вдвоём, принялись оглядывать комнату и нашего немногословного собеседника. Ему не больше тридцати. Высокий, широкоплечий. Длинные светло-русые волосы с едва заметными прядями, я не мог назвать их седыми, скорее они отливали серебром металла, свободно рассыпаны по плечам. Небольшие, аккуратные усики. Длинные пальцы, испачканные чернилами. А вот одежда у него неожиданно чёрного цвета с синей вышивкой на золотых полосах, едва заметной. Послушник?

Небольшая комната, узкая, вытянутая, неудобная, со скамьями вдоль стен. Окон не было, но свет давал странный предмет, подвешенный к потолку. Именно к нему всё время возвращался взгляд, столь необычен он оказался для меня. Кажется, такой висел и в предыдущих комнатах. С потолка спускалась тонкая цепочка, на конце которой подвешен шар, сияющий слепящим светом, ничем не отличимым от солнечного. В его лучах легко различим даже рисунок прожилок на деревянных стенах. Впрочем, я решил, что стены все же каменные, но для красоты на них приспособлены эти деревянные обманки, как ткань в комнате у алхимика Калио. Проведя пальцем по их поверхности, я не почувствовал ни малейшей шероховатости. Они явно полированы и пропитаны каким-то средством, чтобы придать более приятный вид. Наглядное подтверждение богатства Первого. Впрочем, с такими лесами за стенами это совсем не признак богатства. В отличие от шара.

— Печально. Распределение закончено, а вас всего двое, — голос мужчины раздался так неожиданно, что я вздрогнул. — Вы уже поняли, что вас отобрали за ваш отличный талант. Впрочем, не зазнавайтесь. В моём классе собраны как раз подобные вам, к кому небо оказалось благосклонно на этапе Закалки. Моё имя Иглис и я буду отвечающим за ваш класс учителем Школы.

Мы с Зимионом переглянулись и тут же вскочили от громкого крика.

— Встать! Правило первое, — от взгляда синих глаз учителя Иглиса стало холодно. — Если в комнату входит Воин, то вы должны встать и выполнить приветствие младшего старшему. Единственное исключение — участвующие в поединке с оружием. Ну! Я жду!

— Приветствуем старшего! — мы склонились в поклоне.

— Сойдёт. Наказание — плеть, — тут я вздрогнул, — и лишение очков. Запомните это. За мной.

Мы шли вслед стремительно идущим по череде комнат, переходов и лестниц Иглисом, не успевая даже понять, что проносится мимо нас, не то чтобы запомнить дорогу. Хотя я по привычке попытался. А урок продолжался.

— Впереди Воин. Каждый раз, любой из учеников, пока он не выпустится из стен Школы, должен, проходя мимо Воина, поклониться ему. Здесь не обязательно глубоко и не обязательно говорить приветствие. Очки с вас, конечно, не снимут, если при нарушении рядом не окажется учителя, но больно будет, — учитель усмехнулся. — Гарантирую.

Иглис остановился и внимательно смотрел, как мы поклонились стоящему неподвижно совсем молодому Воину в чёрной одежде с мечом на поясе. И неизменными золотыми полосами на рубахе. Помнится, у Воинов Гарлома они были чёрные.