Ты найдешь - я расправлюсь - Джеймс Хедли Чейз

– Ты с ней познакомился, Эд. Видел ее в жизни. А я лишь на фотографиях.

Карлотти спросил:

– Я немедленно туда отправлюсь. Вы сможете меня сопровождать?

Со вздохом я встал и, прежде чем уйти, распорядился.

– Главное, не суетитесь без толку. Возможно, это и не она. Как только я узнаю, я позвоню тебе. Сиди и жди звонка.

– А Чалмерс?

– Я займусь этим позже. О'кей, Карлотти, пошли.

Я похлопал Джину по плечу и вышел за Карлотти из конторы. По дороге мы почти не разговаривали. Только когда машина подъезжала к аэропорту, я рискнул спросить:

– Никаких соображений, как это могло произойти?

– Я же вам говорил, она упала со скалы.

– Это я помню. Больше ничего не известно?

– Ничего не знаю. Виллу она наняла под именем миссис Дуглас Шеррард. Ведь она не была замужем, верно?

– Насколько мне известно, нет.

Он закурил ядовитую итальянскую сигарету, но, благодарение небу, дым выпускал в окно. После некоторого молчания он добавил:

– В деле есть кое-какие осложнения… А синьор Чалмерс большой человек? Мне не хотелось бы наживать неприятности.

– Мне тоже. Мистер Чалмерс не только большой человек, но и к тому же мой патрон. Вы говорите, она сняла виллу под именем Дуглас Шеррард? Это вы называете осложнением?

– А вы в курсе ее интимной жизни? – Он внимательно посмотрел на меня. – Пока что об этом никто, кроме нас с вами, практически не знает. Но ведь шила в мешке не утаишь. Пожалуй, у нее был любовник.

Я сделал гримасу.

– Чалмерс будет в восторге. Знаете, лейтенант, будьте осторожны, разговаривая с журналистами.

Он кивнул.

– Понятно… Но виллу она наняла на имя мистера и миссис Шеррард. А не могла она тайно выйти замуж?

– Может быть, но я так не думаю.

– Я тоже. Мне кажется, что это больше смахивает на «медовый месяц» с любовником из Сорренто. Такие вещи случаются.

Я пожал плечами.

– Вы знаете Дугласа Шеррарда?

– Нет, лейтенант.

Карлотти стряхнул пепел с сигареты.

– Гранди, которому поручено это дело, не сомневается, что она упала вниз случайно. Он попросил меня помочь ему только потому, что речь идет о дочери такого важного синьора, как Чалмерс. Если бы не любовник, все было бы крайне просто.

– А, может быть, про любовника лучше не сообщать? – проговорил я, глядя в окно.

– Очень может быть. Вы же не убеждены, что у нее был любовник?

Я почувствовал, как у меня вспотели ладони.

– Я с ней был едва знаком. Да и вообще, пока что нет полной уверенности, она ли это.

– Боюсь, что это она. Все ее носильные вещи, белье, чемоданы имеют одинаковые метки. На вилле обнаружены письма. Все совпадает, тут практически нет сомнения.

Больше мы ни о чем не говорили. Только потом Карлотти сказал, что мне надо осторожно объяснить все Чалмерсу, ибо по ходу следствия все равно выяснится, что вилла была снята на имя Дугласа Шеррарда. Замять это будет невозможно.

Я понял, что он сам нервничает, ожидая неприятностей от влиятельного богача.

– Объясню, конечно, но мы-то тут при чем?

Карлотти искоса посмотрел на меня.

– У синьора Чалмерса длинные руки.

– Это верно. Но было бы лучше, если бы он сам следил за своей дочерью и не позволял ей творить глупостей.

Он снова закурил свою отвратительную сигарету и погрузился в мрачные размышления.

Я был удивлен, что он не сказал больше ни слова о Дугласе Шеррарде. Это меня даже слегка обеспокоило. Я знал Карлотти, он действовал медленно, но верно.

Самолет прилетел в Неаполь в полдень. Нас ожидала полицейская машина с лейтенантом Гранди из местного отделения. Это был человек невысокого роста с быстрыми глазами и совершенно оливковой кожей. Он пожал мне руку, глядя куда-то вдаль над моим правым плечом. Надо полагать, мой приезд не доставил ему большого удовольствия.

Меня посадили рядом с шофером. Карлотти же с Гранди сидели на заднем сиденье и о чем-то вполголоса разговаривали. Шум мотора и свист ветра не давали мне возможности разобрать, о чем шла речь.

Я сдался, закурил сигарету и глядел на дорогу, вспоминая предыдущую поездку по ней – гораздо более опасную и быструю.

В Сорренто водитель заехал в тылы железнодорожного вокзала и припарковался у небольшого кирпичного здания – городского морга. Мы вышли из машины.

Карлотти сказал мне:

– Зрелище не из приятных, но ничего не поделаешь. Ее надо опознать.

– Ничего.

Какое там ничего! Я уже покрылся липким потом и стал медленно зеленеть. На моем месте каждый чувствовал бы себя точно так.

Я вошел в зал следом за Карлотти. Посередине его стояло нечто вроде стола на колесиках, на котором лежало тело, прикрытое простыней. Мы подошли к столу. Мое сердце стало давать перебои. Меня мутило, и я боялся потерять сознание. Я видел, как Карлотти нагнулся и откинул покрывало.

III

Это была, безусловно, Элен. Несмотря на то, что ей постарались придать максимально пристойный вид, лицо ее носило следы страшного падения. Смотреть на ее тело было жутко. Опытный Гранди на всякий случай взял меня за руку, пока Карлотти прикрывал тело Элен простыней. Я оттолкнул Гранди и выскочил в коридор. Через открытую дверь проникал свежий воздух, который помог мне справиться с тошнотой. Оба полицейских вышли из помещения, и мы в гробовом молчании двинулись к машине. Только сев в нее, я произнес:

– Да, это она. В этом нет никакого сомнения.

Карлотти вздохнул.

– У меня, все же теплилась маленькая надежда, что это ошибка. Ужасно неприятно… История наделает много шума.

Его по-прежнему беспокоил Чалмерс. Конечно, Чалмерс был таким могущественным человеком, что, допусти Карлотти одну-единственную маленькую ошибку, тот сотрет его в порошок. Мне не было жалко Карлотти, так как и своих неприятностей у меня было выше головы. Тут уж не до сочувствия.

– Как видно, придется послать ему телеграмму, – проговорил я.

Карлотти принялся за очередную сигарету. На протяжении всего пути мы молчали. Я пришел в себя уже после того, как мы приехали в управление полиции, но все же чувствовал себя прескверно. Полицейские оставили меня в каком-то кабинете, а сами ушли в другое помещение. Я воспользовался этим, чтобы позвонить Максвеллу. Услышав его «хэлло», я быстренько сказал:

– Нет ни малейшего сомнения, это Элен.

– Великий Боже! Что же нам теперь делать?

– Я пошлю извещение Чалмерсу. Сначала телеграмму, а часа через три, когда он переварит это известие, позвоню ему по телефону.