Звезда флибустьера - Патриция Поттер

— А ты, — опять с насмешкой спросил Джон Патрик, — ты, конечно, предпочитаешь лечить раненых англичан?

Ноэль, отвернувшись, поинтересовался:

— Что ты рассказал о себе Аннетте Кэри?

— Просто сказал ей, как меня зовут. Ничего больше.

Он заметил, как крепко сжал руки Ноэль. Наконец, словно в борьбе с самим собой, не зная, насколько далеко он может заходить в подробностях, он тихо заговорил:

— Повстанцы сожгли ее дом. Они вымазали дегтем и обваляли в перьях ее отца. С тех пор он утратил дар речи. Они лишились всего своего имущества. Не надо мне было привозить тебя сюда, но я не мог придумать ничего более безопасного. Никто не заподозрит Аннетту в том, что она предоставила убежище повстанцу.

Ноэль поколебался и добавил:

— Мне известно, как женщины ценят твое обаяние. Но возьми себя в руки. Она и так уже достаточно страдала. Не надо вдобавок разбивать ее сердце.

— С больной головы да на здоровую.

Джон Патрик был уязвлен. Вопреки мнению Ноэля, он никогда намеренно не заставлял женщину страдать. Он волочился только за теми, кто был вполне искушен в правилах флирта. А Ноэль, напротив, глубоко ранил сердце Кэти, и не один раз.

— За самим собой следи, Ноэль, — добавил он… — Ты ничего не знаешь обо мне. Да, некогда ты меня знал, но не сейчас, после того, как я провел столько лет на проклятом английском флоте.

И его словно прорвало. Долгие кошмарные годы он мечтал о возвращении домой, о том, чтобы снова увидеться с родными и отогреться в тепле их нежности, когда они наперебой будут выказывать ему свою любовь и внимание. И наконец он вернулся, но лишь для того, чтобы найти свою семью разделенной и узнать, что его почитаемый старший брат помогает врагам.

Взгляд Ноэля только что не пронзил Джона Патрика.

— Я достаточно хорошо тебя знаю, Джонни. Я знаю, что ты не любишь действовать по чужой указке. Однако сейчас ты будешь делать то, что я тебе скажу.

Голос Ноэля был ровен и тверд.

— Англичане прочесывают весь город в поисках тебя. Они обыскивают каждую гостиницу, дом каждого горожанина, симпатизирующего повстанцам, и даже тех, кто в таких симпатиях не замечен. Они обыскали приемные всех городских врачей, мою тоже, несмотря на мои связи с Хоу. И только то обстоятельство, что вот этот дом служит теперь госпиталем для английских солдат, избавляет его от досмотра. Все дороги из города перекрыты. Такого я еще не видел. Будь уверен, Джонни, они твердо намерены схватить Звездного Всадника. И я не желаю, чтобы ты погубил семейство Кэри или все то, чего я к этому времени достиг.

— Какие же это ценности заставили тебя повернуться спиной ко всему, во что ты прежде верил?

— Разве ты знаешь, во что я верю?

— Ах, значит, ты считаешь, что мы должны сохранять лояльность по отношению к Англии?

— Считаю. И ты тоже кое-чем им обязан, пока остаешься в этом доме.

— Тогда дай мне возможность отсюда выбраться.

— Обязательно, как только смогу. — Ноэль запер дверь. — Пока ты здесь, надо выдумать тебе правдоподобную легенду.

Джон Патрик хотел бы продолжить спор, но разговор совсем его обессилил. Каждое движение причиняло новую боль. Страдала и его совесть. Если выяснится, что Ноэль помогает ему, брата могут повесить как шпиона.

— Джонни?

Каждый раз, когда Ноэль называл его, как в детстве, Джон Патрик испытывал глубокую печаль. Они слишком отдалились друг от друга.

Да, но о чем это он? Ну конечно, нужно выдумать, кто он и откуда, он должен казаться англичанином.

— Я сказал мисс Кэри, что меня зовут Джон Ганн. Прекрасное старое имя, которое значится в истории семьи. Вполне подходящее. Тысячи шотландцев примкнули к английской армии в надежде выжить. Ирония судьбы, не правда ли, Ноэль? Англичане разорили кланы в горной Шотландии, отняли у них землю и средства к существованию, а затем наняли, чтобы уничтожать другие страны. Не думал я, что мой брат окажется с ними заодно.

— Ладно, — сказал Ноэль, оставив без внимания последнюю колкость Джона Патрика. — Ты числишься в четвертом пехотном полку. Англичане ждут подкрепления с юга. Если спросят, говори, что тебя послали вперед как квартирмейстера и ты попал в засаду. Я подготовлю документы.

— Документы?

— У меня есть друг, — ответил Ноэль. — Он мне кое-чем обязан.

Джон Патрик испытующе вгляделся в лицо брата.

— Ноэль, ты меня удивляешь. Какой ты непредсказуемый. Раньше в тебе я этого не замечал.

— У нас с тобой одна мать. Помни об этом. — И на мгновение его карий взгляд просветлел. Но только на мгновение, и Джон Патрик подумал, что ему показалось.

— Тогда сделай мне чин капитана, — сказал он, стараясь задавить в себе внезапное теплое чувство. — Лейтенантов я всегда презирал.

— Жаден, как всегда, — заметил Ноэль. — Не выйдет. Младшие чины никому не нужны. Лейтенанта никто не хватится. Никто о нем и не узнает. Но капитана должны разыскивать.

Джон Патрик задумался. Похоже, он неверно о нем судил? Все-таки они удивительно не схожи. Никто не подумает, что они братья. У Ноэля светло-каштановые волосы и карие глаза. А он, Джон Патрик, унаследовал отцовские темные волосы и зеленые глаза. Хотя Ноэль шести футов ростом, Джон Патрик выше его на два дюйма, и сложения Ноэль более плотного, возможно, из-за его главным образом сидячего образа жизни.

Нет, они совершенно разные люди. Ноэль всегда был спокойным, доброжелательным, миролюбивым. Джону Патрику были свойственны безрассудство и задиристость, которые часто ввергали его в неприятные ситуации. Капитан английского корабля, на котором он служил, поклялся сломить упрямца. Ему этого не удалось, но Джону Патрику пришлось научиться контролировать себя.

— А ты можешь полностью доверять этому человеку?

— Так же, как любому другому.

Загадочный ответ в устах человека очень осторожного. Может быть, он уже доставал прежде поддельные документы? Для кого? Для какой цели? И Джон Патрик снова испытующе вгляделся в лицо брата, только сейчас обратив внимание на глубокие складки, которые делали его старше его тридцати пяти лет. Он редко теперь улыбался, но взгляд оставался таким же прямым и честным, как раньше. Или это все напускное? На какое-то мгновение он вдруг усомнился, что вообще когда-либо знал Ноэля.

Джону Патрику хотелось бы задать ему еще не один вопрос, однако Ноэль был уже у двери.

— Я попрошу Аннетту приготовить целебную припарку для раны. И помни, что я тебе о ней рассказал. Умерь свое чертовское обаяние.

Голос Ноэля снова звучал твердо и жестко. Джон Патрик опять почувствовал раздражение. Горькая это приправа: благодарность, смешанная с неприязнью. Ему не хотелось зависеть от Ноэля, чей выбор так противоречил его, Джона Патрика, убеждениям.