Красавица и ее чудовище - Ева Никольская

— Почему ты одна, Эсса? — незаметно отгораживая меня от седой девицы, поинтересовался Смерть.

— Ммм? — нехотя переведя взгляд с моей вытянувшейся физиономии на него, протянула она и сообщила доверительным шепотом: — Гуляю.

Последовавший за этим смех напоминал бы звон колокольчиков и, возможно, ласкал бы слух, не будь он таким… ненатуральным, что ли. У меня мороз по коже побежал от ее хохота. Качественный такой мороз, со скоростью распространения значительно большей, нежели у того, что возникал в результате температурных экспериментов Арацельса. Мне почему-то очень захотелось посмотреть на него, и, немного отступив за широкое плечо четэри, я покосилась на блондина. Поймав мой взгляд, он шагнул вперед и встал рядом. Ну, а Кама остался позади. Что ж, в кольце вполне вменяемых мужчин очень даже неплохо. Еще бы спереди чем-нибудь заслониться от мадам "Ходячее Безумие", и меня, возможно, перестанет потряхивать при звуке ее "нежного" смеха.

— Ты бы… — начал Смерть, но его перебил женский голос, огласивший всю округу громким и, как мне показалось, недовольным криком.

— Эссссса! — донеслось из-за поворота. — Эсса! — раздалось ближе. — Где тебя демоны носят, маленькая зараза! — прозвучало в нескольких метрах от нас, и на всеобщее обозрение выскочил очередной персонаж прекрасного пола.

"Маленькая зараза" при виде ее обреченно вздохнула и дисциплинированным шагом отошла от нас подальше.

Я неосознанно сжала предплечье крылатого Хранителя, и только после этого обнаружила, что успела незаметно для себя и в руку Арацельса вцепиться. Судя по выражению его лица, он тоже ничего не заметил. Вот и славно, потому что разжимать хватку я не собиралась. Такие характерные дамочки у них тут по коридорам бегают, что мне не хорошо как-то.

— Мэл? — проговорил блондин, переняв словесную эстафету у замолчавшего четэри.

Ринго выглянул из-за хозяйского плеча, опасливо покосился на притихшую Эссу и, радостно взвизгнув, спрыгнул вниз. Повиливая длинным хвостом, как счастливый щенок, он подбежал ко второй девушке и забрался к ней на руки. Она улыбнулась, потормошила его по ушастой голове и, обведя нашу компанию прищуренным взглядом, заострила особое внимание на одолженной мне дубленке, в которой я, мягко говоря, тонула. Приподняв в удивлении свои тонкие брови, Мэл посмотрела поверх моей головы на брюнета и спросила:

— Кама?

Мда, диалоги что-то совсем односложные у народа получаются. Эсса, Мэл, Кама… приятно познакомиться. Теперь бы еще перестать нам всем изображать из себя скульптурную композицию, и, глядишь, лед тронется. То есть мы тронемся… в первоначальном направлении. А шли мы, насколько я помню, в храм Эры.

— Она моя… Арррэ! — проговорил Арацельс так, что я непроизвольно вздрогнула, едва не выпустив его руку.

Эм… зачем же рычать-то? Ну, его я невеста по воле случая и их глупых правил, что с того? Спокойней надо быть, спокойней. Потом, когда вся эта история закончится, непременно посоветую ему на прощанье пустырник с валерьяночкой перед сном принимать. От излишней нервозности помогает.

Взлетевшие вверх брови девушки с той же скоростью опустились вниз и съехались на переносице. Вот как, значит? Если Кама решил жениться, то эта красотка удивляется, а если Арацельс, то хмурится. Любопытно. А взгляд-то какой гневный, будто он ее с тремя малыми детьми бросил и ко мне сбежал. Или так и есть? Чего это мой дорогой "жених" взор потупил? Хорошо еще носком сапога пол ковырять не начал, гад белобрысый.

С каким-то смешанным чувством я уставилась на Мэл. Среднего роста, может, чуть выше меня. На пару сантиметров, не больше. Волосы черные, гладкие, длинные и не спутанные. Они тут что, издеваются все? Я же от зависти скончаюсь скоро. Надо все-таки уточнить будет, как и чем они за своими гривами ухаживают. По узкому лицу с довольно острыми чертами я дала бы девушке лет двадцать, а по кроваво-красным глазам с тонкими линиями зрачков, сказала бы, что они с Арацельсом из одной породы. Разве что брюнетка ледяными кристаллами от злости не сыпала, а просто сверлила яростным взором моего снежного мужчину. Моего? Хм… А почему бы и нет? До расторжения помолвки имею на него все права. Так что нечего всяким горластым дамочкам прожигать взглядом то, что я сама с удовольствием прожгу. Н-да, похоже, что пустырник с валерьяночкой мне тоже не помешает.

Вздохнув, я посмотрела на притихшего Ринго, который растерянно поглядывал то на Мэл, забывшую, что нужно его гладить, то на хозяина, впавшего в мрачную задумчивость, то на меня. Искрящее эмоциями молчание затягивалось. От Камы ждать поддержки смысла не имело, Смерть тоже что-то не спешил подавать голос, и я уже решила взять инициативу в свои руки (представиться хотя бы для разнообразия), как вдруг ожила седая. Подскочив на месте, она подалась в мою сторону, ускользнув от руки черноволосой спутницы, которой та попыталась ее перехватить. Длинные пальцы брюнетки поймали воздух и сжались в угрожающий кулак. Но с места она не сдвинулась. Очутившись рядом, Эсса прильнула ко мне и горячо зашептала:

— Новенькая, новенькая… ты только не бойся, новенькая. Они хорошие, тебе понравятся. Все. Все понравятся. Ты только…

Ее уже оттащили от меня Смерть с Арацельсом, а я все стояла на месте и тупо хлопала ресницами, пытаясь унять дрожь в похолодевших пальцах. Когда девушка на меня кинулась, я, признаться, подумала, что она меня придушит. Когда же начала говорить, мне показалось, что Эсса о чем-то предупреждает. А потом… я увидела ее руки. Рукава скользнули вниз, обнажив тонкие руки, на которых уродливым узором пролегли шрамы. Старые и совсем свежие… широкие рваные полосы едва зажившей плоти. И поверх этого кошмара на запястье девушки красовался черно-белый символ.

Моргнув еще раз, я тряхнула головой, отгоняя застывшую перед глазами картину. Может, девчонка вены регулярно перерезать пытается, откуда мне знать, что на уме у сумасшедших?

— Мэл, ночь наступит через несколько часов, — сказал чэтэри, удерживая извивающуюся в его руках Эссу, она то хихикала, то наигранно хныкала, а периодами даже ругалась. Очень неприлично, кстати, ругалась. — Почему вы бродите так далеко от каэр?

— Потому что нашей дурочке приспичило навестить мужа, — огрызнулась брюнетка, не забыв при этом стрельнуть глазами. Сначала на меня, а затем и в сторону моего "жениха". — А после этого поиграть со мной в прятки.

— Отведи ее в комнату и активируй защитную печать, — распорядился Смерть, протянув раскрытую ладонь Ринго, тот без возражений перебрался по ней на широкое плечо крылатого и с нескрываемым превосходством посмотрел сверху вниз на седую. Мужчина по-прежнему удерживал ее другой рукой, не позволяя вырваться. Устав брыкаться, девушка затихла. — И, будь так добра, не потеряй ее по дороге, — добавил он, после чего передал Эссу в цепкие лапки черноволосой дамочки. — Идите.

— А вы? — спросила брюнетка.

— Нам нужно посетить храм до наступления ночи.

— А она? — с подозрением оглядев нас, сказала собеседница, имея в виду меня.

— Ее я потом отведу в свою каэру, — ответил Арацельс и взял меня за руку.