Конан и честь империи - Джеральд Старк

По крыше посольства побежали первые огненные язычки. На центральной площади ударили в набат.

Грайтис, на коего резкое освобождение от чар Унтамо подействовало подобно внезапному ледяному душу, вскинулся и завертел ошалело головой. Гвардейцы намертво вцепились в поводья, пытаясь удержать пляшущих коней, Темвик Магнуссон, белый как стена, бормотал что-то нечленораздельное. Лишь Ренисенб вела себя более осмысленно. Ее конь также плохо слушался поводьев, однако стигийке удалось совладать с напуганным животным, и она направила его в ближайший проулок, крича на скаку:

– Темвик, Рэф! Скорее за мной! Ширриф, скорее!

Полутемный проезд, огибающий посольскую усадьбу, мгновенно опустел при появлении десятка вооруженных верховых, несущихся во весь опор – зеваки брызнули в стороны, прижались к глухим заборам, освобождая дорогу всадникам. Ренисенб на своем буланом коньке по-прежнему держалась впереди, указывая дорогу. Освободив от поводьев одну руку, она махнула куда-то влево от объятого пламенем посольства Великой Халоги, и там, словно в ответ на ее жест, полыхнула между домами яркая зарница.

– Быстрее! – услышал Грайтис умоляющий голос магички. – Нужно спешить!

Впрочем, они успели.

Широкий безлюдный тупик, образованный задворками лавок Кузнечного и Кожевенного цехов (сей тупик именуется Благодатным, припомнил ширриф совершенно не к месту) встретил их нехорошей возней и криками. В пыльных лопухах чернела разверстая пасть потайного хода. Меж мусорных куч курилась сизым дымком изрядных размеров яма, земля вокруг нее на добрый локоть была опалена и густо усыпана пергаментными свитками и листами, высыпанными из вспоротых мешков – от их количества у ширрифа зарябило в глазах.

Прямо по пергаментам азартно топталось с дюжину цеховых, почти все с разномастным оружием в руках. На краю провала темнело чье-то бездыханное тело, поодаль, зажимая пропоротый рункой бок, корчился плечистый бородач в богатых черно-золотых одеждах. Трое, по виду подмастерья, деловито кряхтя и ругаясь, выкручивали руки четвертому, повалив его носом в грязь.

Внезапное появление вооруженных гвардейцев явно не входило в их планы. После того как Темвик, молодецки гикнув, с налету оглушил одного из погромщиков плоской стороной своего тяжелого клинка, а Рэф снес конем второго, пытавшегося размахивать ржавой алебардой, остальные почли за благо немедленно ретироваться.

Ренисенб осадила коня и спрыгнула. Спешились и ее спутники, убирая в ножны мечи. Рэф нагнулся, подобрал один из устилающих землю свитков, но тут же выронил его – окрик стигийки прозвучал подобно удару плети:

– Ничего не трогать! Ты, ты и ты, – приказала она стражникам, – соберите все в мешки. Ни в коем случае не касайтесь печатей! Темвик, присмотри за раненым. Не вздумайте ему помогать, да глядите в оба, он опасней горного барса. Попробует дотянуться до любого из свитков – рубите руку прежде, чем он сорвет печать.

Холодная властность и сила, прозвучавшие в голосе Ренисенб, несказанно удивили ширрифа, как и то, что стражники без единого возражения принялись исполнять приказ. Магнуссон, правда, не удержался, буркнув:

– Зачем же руки-то сразу рубить? Чай, свиток не клинок, а я не муха, бумажкой не прихлопнешь…

– Не глупи, Темвик. Это оружие, и опаснейшее. Предметная магия, – отрезала Ренисенб, не отрывая взгляда от раненого бородача. – Мы только что видели ее в действии – огненные стрелы, помните? О, какая встреча, Эгарнейд! Кажется, ты обязан мне своей никчемной жизнью?

Второй гипербореец, которому кузнецкие подмастерья все же успели связать за спиной руки, завозился на земле, пытаясь сесть. Извалянный в грязи и крепко побитый, месьор Эгарнейд выглядел скверно. Тем не менее голос его, когда он заговорил, звучал по-прежнему надменно, а на породистом лице застыла привычная маска высокомерия:

– Ты находишь это поводом для злорадства? Прикажи развязать меня и окажи помощь моему другу, Ренисенб, и тогда, может быть, я не упомяну тебя в…

– Эгарнейд, – непреклонно оборвала его стигийка, – ты не имеешь права приказывать мне или кому-либо еще. Ты арестован. Нет, – поспешно добавила она, заметив, как взгляд гиперборейца воровато скользнул по раскиданным вокруг пергаментам, – даже не пытайся. Я буду быстрее.

– Но какому праву? – показное спокойствие посольского письмоводителя наконец треснуло, он сорвался на визгливый крик: – Женщина, что ты себе позволяешь? Я – лицо неприкосновенное, я представляю Великую Халогу! Вы ответите за этот чудовищный погром! В конце концов, я являюсь подтвержденным магом второй ступени посвящения, меня может судить только круг Белой Руки…

– Только-то? – презрительно скривила губы волшебница. – Ты еще и недоучка к тому же… Вторая ступень, подумать только!.. Эгарнейд, являясь, в отсутствие Тотланта Луксурского, придворного волшебника короля Эртеля Эклинга, полномочным представителем магической гильдии Вольного Пограничья, я, Ренисенб эш'Шарвин, маг четвертой ступени посвящения, арестовываю тебя и твоего… друга, – она кивнула в сторону раненого бородача, взиравшего на нее с откровенной ненавистью, – Крэгана Беспалого, одного из Семи Верховных круга Белой Руки, за практикование некромантии на земле Пограничья, чернокнижие и попытку магического заговора.

Ренисенб запнулась и посмотрела на Грайтиса, словно бы колеблясь.

– Кроме того, – решилась она, – ширриф Вольфгарда Грайтис Дарго предъявит тебе и твоим сообщникам обвинение в убийстве. Пожалуй, даже не в одном.

Эгарнейд лишился дара речи.

У Грайтиса голова шла кругом. В ответ на вопросительный взгляд стигийки он молча кивнул, в то время как мысли у него крутились по одному усталому кругу:

«Надеюсь, Рени знает, что делает… Митра Милосердный, хоть бы на этом все и кончилось… месячное жалование пожертвую в обитель…»

Он вытер ладонью взмокшее лицо и отметил, что треск пламени и крики пожарных команд как-то незаметно пошли на убыль. Должно быть, там сумели справиться… или не осталось ничего, годного для прокорма жадных огненных языков. Вот и конец одинокой усадьбе на Медовой аллее. Надо бы поскорее пригнать туда с полсотни блюстителей, оцепить квартал и ловить замешкавшихся участников погрома, пока не разбежались. Как бы в дурные головы не взбрело после свалки у посольства отправиться громить дома и лавки живущих в Вольфгарде гиперборейцев… С горожан станется. И брата Бомбаха задержать всенепременно, желательно вместе с сообщниками. Кстати, где человек, который способен этим заняться?

Сбросив невовремя навалившееся оцепенение, Грайтис огляделся в поисках помощника. Часть Магнуссоновых подчиненных заталкивала в мешки последние листы пергаментов, остальные под присмотром Ренисенб и Темвика на скору руку соорудили носилки, куда не слишком бережно взвалили бородатого Крэгана. Тщательно прикрученный к стремени коня одного из стражников Эгарнейд с ненавистью зыркал по сторонам, но язык держал за зубами и вел себя смирно. Рэф со своим всегдашним чуть отсутствующим видом стоял над черным квадратом подземного хода, пристально разглядывая земляные ступеньки, уводящие в темноту. Ширрифу пришлось дважды окликнуть дознавателя, прежде чем тот отозвался.