Полночная аллея - Рэйчел Кейн

— Что-то с Майклом? Он… Ты…

Она сама не знала, о чем конкретно спрашивает, просто чувствовала, что Шейн чем-то очень, очень сильно расстроен.

Несколько долгих мгновений он смотрел на нее, потом отодвинулся, встал, отошел к окну и выглянул на задний двор, который они практически не использовали.

— Мой папа звонил. Сказал, что возвращается и хочет, чтобы я был готов снова уничтожать вампиров. Если я останусь, мне придется убить Майкла. Я не хочу находиться здесь, Клер. Не могу.

Он не хочет снова оказаться в положении, когда нужно делать выбор. Клер с силой прикусила губу; даже не видя выражения лица Шейна, она слышала боль в его голосе.

— Ты правда думаешь, что твой отец вернется?

— Да. Когда-нибудь вернется. Может, не в этом месяце или даже не в этом году, но вернется. И в другой раз подготовится как следует, чтобы развязать здесь настоящую войну. — Шейн содрогнулся. — Я должен увезти тебя отсюда, пока ты не пострадала.

Клер встала, подошла к нему, прижалась к его спине и вздохнула.

— Я больше беспокоюсь о тебе, — сказала она. — Ты никак не можешь отвязаться от этих проблем…

— Да. Мы с ними просто близнецы-братья, — ответил он, и она уловила улыбку в его голосе.

Спагетти пахли потрясающе, и Шейна не пришлось долго уламывать поесть. Они с Майклом сидели напротив, но не разговаривали и избегали даже смотреть друг на друга, что помогало сохранять иллюзию мира и спокойствия. Клер только-только начала расслабляться, когда Шейн спросил Еву:

— Ты положила в спагетти побольше чеснока? Ты же знаешь, как я его люблю.

— Это вся округа знает! — Она бросила на него сердитый взгляд и с извиняющимся видом обратилась к Майклу: — Как тебе, нормально? Не слишком много?

Потому что вампиры, мягко говоря, не питают особой нежности к чесноку; и поэтому же Шейн использовал его в качестве гарнира ко всему, что ел.

— Все хорошо, — ответил Майкл, ковыряясь в тарелке и слегка побледнев. — Моника заглядывала сегодня. Искала тебя, Клер.

Шейн и Ева издали стон. В виде исключения в этом вопросе все трое друзей Клер были единодушны. И конечно, посмотрели на нее.

— Что? Клянусь, я не любезничаю с ней, и вообще… Она просто сумасшедшая! Мы с ней не подруги. Не знаю, зачем она приходила.

— Наверное, опять хочет тебе какую-нибудь свинью подложить. — Ева добавила себе в миску еще спагетти. — Вроде того как тогда, на вечеринке содружества. Эй, ты слышала — в пятницу она устраивает званый вечер у себя! Уж такой эксклюзивный, только для своих и все такое. Может, у нее день рождения или просто день-когда-папочка-много-денег-дал. Нужно непременно испортить ей удовольствие.

— Хорошо звучит — испортить прием у Моники. — Шейн глянул на Майкла, но тут же отвел взгляд. — А ты что скажешь? Это нарушает какие-то вампирские правила поведения?

— Отвали, Шейн.

— Мальчики, — чопорно заявила Ева, — следите за языком. За столом сидит несовершеннолетняя девушка.

— Можно подумать, я в первый раз это слышу. — Клер закатила глаза. — Или сама говорю.

— Девушки не должны употреблять таких выражений, — со всей серьезностью заявил Майкл.

Ева от смеха подавилась спагетти. Шейн хлопнул ее по спине, но тоже рассмеялся заодно с Майклом. Мгновение Клер сердито смотрела на них, но потом сдалась и тоже улыбнулась.

Все было хорошо.

— Итак, пятница? — продолжая хихикать и вытирая слезы, спросила Ева. — Вече… ринка? Я не против оттянуться.

— Я тоже. — Майкл проглотил внушительную порцию спагетти, и Клер подумала, не слишком ли ему горячо. — Полагаю, если я буду с вами, Моника не сможет нас не впустить. Что ни говори, вампиры — ВИП-персоны. Да и мало ли еще для чего я могу пригодиться.

Шейн посмотрел на него, и на мгновение в его взгляде мелькнула теплота, которой Клер так недоставало. Однако она тут же растаяла, и снова между этими двумя воздвиглась стена.

— Мило, — сказал он. — Если это испортит Монике вечеринку, то мы все должны пойти.

Обед они закончили в неловком молчании. Мысли Клер все время возвращались к алому бархатному футляру, оставленному в ее комнате. Она изо всех сил старалась не выглядеть виноватой, но, по-видимому, не очень успешно, поскольку Майкл с необычным, напряженным вниманием наблюдал за ней. Наверное, чувствовал ее волнение.

Быстро управившись с едой, она под предлогом домашних заданий помчалась наверх. Вроде бы к этому уже все привыкли. Была очередь Шейна мыть посуду; значит, какое-то время он будет занят…

Футляр лежал там, где она его оставила, — на комоде. Она взяла коробочку, взвешивая в руке, и уселась со скрещенными ногами на полу.

— Ты раздумываешь, носить браслет или нет, — раздался голос Амелии, и Клер вскрикнула от удивления.

Элегантная, как всегда, вампирша непринужденно расположилась в старинном кресле в углу, сложив руки на коленях. Она выглядела как картина, не как живой человек; сейчас в ее облике более чем когда-либо проступала холодность древнего мрамора.

Клер встала, понимая, что это глупо, но сидеть подобным образом в присутствии Амелии казалось совершенно невозможно. Гостья отозвалась на это проявление вежливости изящным кивком.

— Извини за неожиданное вторжение, Клер, но мне нужно поговорить с тобой наедине.

— Как вы попали сюда? В смысле, это же наш дом…

— Во-первых, в этом доме живет вампир, но даже будь все вы людьми, дом действительно принадлежит мне. Я построила его, как и другие дома Основателя. Он знает меня, и поэтому я не нуждаюсь в приглашении, чтобы войти. Тебе это неприятно?

— Чего вы хотите? — не отвечая, спросила Клер.

— Я хочу, чтобы ты надела это, — длинным тонким пальцем Амелия указала на бархатный футляр в руке Клер.

— Но…

— Я не прошу. Я приказываю.

Клер вздрогнула — негромкий голос Амелии звучал так твердо. Она открыла футляр, вытряхнула браслет, казавшийся тяжелым и теплым, внимательно оглядела его.

Никакого замка видно не было, а рука в него точно не пролезет.

— Я не знаю как…

Амелия взяла в одну руку браслет, а холодными, сильными пальцами другой сжала запястье Клер.

— Я помогу тебе. Сохраняй спокойствие. В отличие от браслетов, которые носят большинство детей, этот не может быть снят. Подписанный тобой контракт дает мне на это право, понимаешь?

— Но… Нет, я не хочу…

Но протестовать было поздно. Амелия сделала молниеносное движение, и браслет, казалось, прошел сквозь кожу Клер и крепко обхватил запястье. Она попыталась сдернуть его, но без толку. Пытаясь понять, в чем тут фокус, она принялась вертеть, надавливать, тянуть — но браслет казался абсолютно цельным и не снимался.