Там, где тебя ждут - Мэгги О'Фаррелл

– Это небольшая работа, всего на несколько дней, правда, им нужен человек с опытом работы, но вы могли бы зайти туда. Возможно, стоит попытаться. Выделите время, чтобы зайти к ним завтра.

– Я пойду сейчас, – ответили вы, нащупывая в сумке карту.

Этот клуб занимал здание под мостом на берегу Темзы. И вот вы стоите у входа, собираясь с духом, осознавая текущую за спиной реку и автобусы, проезжающие над головой в разные стороны, на север и на юг.

От вас требовалось сложить две тысячи рекламных листовок и вложить их в две тысячи конвертов. Затем две тысячи конвертов следовало снабдить двумя тысячами адресных наклеек и пропустить все конверты, один за другим, через франкировальную машину. Вы получили работу: двухдневную работу. Выполнили ее в подвальном сочащемся сыростью помещении. Вы подумали, что все кончено, но вам сказали вернуться завтра. Вы явились. Вас послали к печатникам забрать какую-то посылку. Очередные рекламные листки. Очередные конверты. Франкировальная машина. На следующий день вас послали на почту.

Вы старательно наблюдали за всеми сотрудниками. Подмечали, что они делали, как говорили, что пили. Вы готовили им кофе, не дожидаясь просьбы. Вы взяли старую футболку и, немного подумав, отрезали рукава, подшили края и стали носить ее поверх белой блузки, именно так, как носила помощница программиста.

В конце двухнедельного срока появилась постоянная работа помощника администратора в верхнем офисе, и поскольку вы проявили похвальное трудолюбие, вам предложили ее, зарплата, правда, для начала невелика, но согласны ли взяться за такую работу? Вы ответили: «Да, да, с удовольствием, конечно, согласна, да, я трудолюбива, вполне, да, мне нравится работать, я обожаю трудиться».

Вы выбежали из здания, исполненная эйфории. Чувствуя себя взболтанной бутылкой газировки. Хотелось смеяться, хотелось хохотать во все горло. Вы взбежали по лестнице и помчались через мост Ватерлоо. Не глядя вперед, вы врезались в фонарный столб. На лбу вскочила шишка размером с дверную ручку. Вы даже не заметили.

И вы уже полюбили эту работу, отчаянно стремились полюбить ее. Вы отвечали на телефонные звонки, принимали сообщения, готовили кофе, вводили полученные сведения в так называемые базы данных (как оказалось, это означало – печатать адреса). Вас изумило то, что в конце месяца на вашем пустом банковском счете появились деньги. Чудесное качество наличия постоянной работы! На следующий месяц история повторилась. Это казалось на редкость простой сделкой алхимического свойства. Требовалось лишь приходить в офис к десяти утра, оставаться там до вечера, выполнять все поручения, и тогда давали деньги.

Изучив колонки сдаваемого жилья в газете, вы нашли подходящую комнату в общей квартире: спальня, рядом с метро, за шестьдесят фунтов в неделю. Эта комната лишь слегка превосходила размер кровати, окно выходило на магистраль и не имело занавесок, но вас это абсолютно не волновало. Вы отправили новый адрес родственникам, матери и брату, друзьям и всем прочим знакомым. Вас переполняла гордость.

Глава Киноклуба, проявляя внимание, могла, при случае, сказать: «Вам нужен человек вашего калибра». Вы не понимали, что она имела в виду, но улыбались в ответ и с удвоенным усердием старались не пропускать ее звонки. Она позволила присутствовать на клубных встречах, поручала вам то, что она называла миссиями поиска фактов, просила зачитывать для нее документы. Ей хотелось, чтобы вы вошли в курс дела, как она говорила, чтобы продвинуть вас по службе.

Она отправлялась с вами за покупками, заставляла примерять темных оттенков блузки с воротничком, длинные брюки, туфли со шнуровкой, на резиновой платформе. Вы покрасили свою комнату в серо-белые цвета лондонского неба. Вы выпивали с подругой из газеты, и она поведала вам о том, сколько часов в день трудится, каково ее жалованье и каковы сложности выплат по закладной. По вечерам, уходя из офиса, вы обычно спускались в мерцающий темный кинозал клуба и смотрели фильмы до упора, уезжая домой на последнем поезде метро. На ужин вы подкреплялись попкорном. Фильмы позволили многое осознать, многое увидеть, особенно про упущенные возможности. Хотелось запомнить все, поэтому вы смотрели большинство фильмов по два или три раза.

Когда режиссер или актер приезжали с выступлением или лекцией, вас озадачивали бронированием для них отелей, заказом билетов и столиков в ресторанах. Вы обеспечивали их артистические уборные напитками и закусками и усаживали их в такси по окончании вечера. Порой вы удивлялись тому, как они нервничали. Один известный французский режиссер так распереживался перед самым выходом на сцену, что его буквально стошнило. Один актер, игравший в крутых блокбастерах, до того как заняться режиссурой низкобюджетного фильма независимой телекомпании, говорил, что не способен выйти на сцену, не приняв двойной виски.

Вы заботились обо всем, выполняли любой каприз, любое требование. И обнаружили, что вполне справляетесь с такой ролью.

Вы перебрались в другую квартиру; на сей раз еще ближе к метро. Комната обрела желтый цвет, но на кровать вам приходилось забираться по лесенке. Возвращаясь поздно с работы, вы порой лежали в ней, представляя, будто попали в покачивающуюся каюту корабля, увозящего вас в ночное путешествие, и что вы могли проснуться в совершенно другом волшебном мире, не в том, где уснули.

Напротив кровати находилось овальное оконце. Вам хотелось снять занавеску, но вы не могли дотянуться до нее. Вам нравилось смотреть на ночной город. Вы обещали себе, что перекрасите стены в бело-серый цвет, но так и не выкроили время.

Теперь вы уже знали этот город. Стали его частью. Больше не приходилось таскаться с картой в кармане. Люди на улицах просили подсказать, как добраться до того или иного места, и вы могли им помочь. Вы стали выглядеть как типичные уроженки Лондона, одевались как они, ходили как они, быстро и ни на кого не глядя. Вы старались звонить маме раз в неделю, но часто забывали. «Да, – говорили вы ей, – у меня все в порядке, все хорошо, да, я нормально питаюсь, да, и с работой все прекрасно». Она не понимала, в сущности, что это за работа. Скорее всего, думали вы, она рассказывает знакомым, что вы работаете кинорежиссером.

Клуб устроил ряд событий по поводу европейского кинематографа новой волны. Вы организовали прилет группы молодых иностранных режиссеров и их свиты: некоторые прибывали из Берлина, Милана или Барселоны, некоторые из Лос-Анджелеса. Эти события вызвали огромный интерес. Названивали журналисты, жаждущие интервью. Билеты были распроданы. Глава Клуба организовала несколько дополнительных выступлений, и опять – полный аншлаг. Вы бронировали отели, поддерживали связь с секретарями, составляли расписание встреч с прессой.

Носились с одного интервью на другое. Телефоны трещали непрестанно, звонки поступали с разных концов мира, всех интересовали эти режиссеры: названивали продюсеры из Штатов, журналисты из разных стран, жены, подружки, агенты по подбору актеров, менеджеры. Вы принимали звонки, записывали сообщения, разносили записи по назначению. В Клубе царила гудящая суета с почти осязаемым безумием. Наслушавшись интервью и телефонных звонков, вы сделали вывод, что всем этим режиссерам нет еще и тридцати лет. Они открывали новые грани кинематографа, расширяя потенциальные способы съемки.