Слаще меда - Мишель Смарт

– Ты заставила меня пройти через ад, – процедил Лука сквозь зубы. – Я с радостью отдал бы за тебя жизнь, а ты заставила меня думать, что тебя нет в живых. Теперь скажи мне: почему я не заслуживаю объяснений?

– Я хотела оставить записку, – сказала Грейс. Впервые ее голос немного смягчился. – Но не могла рисковать. Я боялась, что ты найдешь ее, прежде чем я успею уехать. Я понимала, что ты никогда не позволишь мне уйти.

– За кого ты, в самом деле, меня принимаешь? – Он всплеснул руками. – Та наша ссора перед твоим бегством – неужели все дело в ней?

– Нет! Ссора была ужасна, но я со временем простила бы…

– Так объясни! Чем я тебя настолько напугал, что ты решила, будто я могу тебе что-то не позволить?

– Ты никогда не позволял мне что-либо сделать! Ты обещал, что я смогу выставлять свои работы в Палермо, и что? Я находила подходящее помещение, а ты изобретал предлог, чтобы я не могла его приобрести. Мне не позволялось самой водить машину. Мне приходилось повсюду ходить с вооруженными охранниками. Даже покупая тампоны, я чувствовала, что охранник дышит мне в затылок. А если я уговаривала его подождать у входа, то не была уверена, что он не следит за мной в бинокль.

– Мои люди охраняли тебя, а не шпионили за тобой, – огрызнулся Лука. – Они заботились о твоей безопасности. Здесь не Англия. Когда ты выходила за меня, то знала, что становишься членом семьи…

– Я ничего не знала! Я ни в чем тебя не подозревала. Я просто думала, что на Сицилии принято ходить с оружием для самообороны. Если бы я догадывалась, кто ты на самом деле… – Неудержимая злоба не позволяла Грейс остановиться. Но вдруг она замолчала, глаза ее широко раскрылись, взгляд устремился на его плечо. – Лука, у тебя кровь!

Он увидел на плече красное пятно. Следом за этим ощутил резкую боль. Разбитые суставы пальцев тоже заявили о себе.

Грейс быстро пододвинула к нему запачканный краской стул.

– Садись и сними свитер, – отрывисто приказала она, – а я принесу аптечку.

– Не пытайся сменить тему.

Сжав побелевшие губы, Грейс присела на корточки перед маленьким шкафчиком.

– Ты ранен, – пробормотала она, копаясь в нем. – В моих откровениях не будет смысла, если ты потеряешь сознание. Сначала я займусь твоей раной.

Луке было плохо. Тошнило и так сильно сдавило грудь, что было трудно дышать.

– Мне меньше всего хочется, чтобы именно ты занималась моей раной – сейчас или позже.

– Если хочешь истечь кровью, на здоровье. Но если ты взрослый разумный человек, то дай мне взглянуть на рану.

Лука всегда знал, что у жены твердый характер, но проявился он в полную силу только после ее возвращения на Сицилию. Унаследует ли Лили независимый нрав матери? И не придется ли ему выступать в роли миротворца?

Если, конечно, их брак дотянет до тех времен. Учитывая нынешнее развитие их отношений, хорошо, если они не поубивают друг друга уже к Новому году. Лука ощущал кипевшую в Грейс ярость так же отчетливо, как свою собственную.

Он наклонил голову и медленно стянул с себя свитер, потом рубашку.

Грейс села напротив. Подавшись вперед, осмотрела рану.

– Швы разошлись. Сиди спокойно.

Сосредоточенно склонив голову, она правой рукой осторожно стерла кровь стерильной салфеткой. Ее левая рука слегка оперлась о его колено. В носу Луки защекотало от аромата ее шампуня. Он также ощутил запах скипидара, который за время ее отсутствия стал значительно слабее. Снова оказавшись вдвоем с Грейс в студии, он испытал гамму противоречивых эмоций. До чего он любил раньше наблюдать, как она рисует, уйдя в себя! Грейс могла отрешиться от окружающего мира, оставаясь один на один с холстом, который становился ее продолжением. Она, казалось бы, напрочь забывала о присутствии мужа, однако то и дело оглядывалась и награждала его лучезарной улыбкой, не оставлявшей сомнений в том, что Грейс рада его обществу.

Еще до ее бегства Луке не хватало этих часов, проведенных вдвоем, но управление казино и ночными клубами вынуждало его часто уезжать из дому, особенно по вечерам.

– Мне нравится твоя новая стрижка.

Она застыла и взглянула на него:

– Я думала, ты ее возненавидишь.

– Ты именно поэтому так подстриглась? Мне назло?

– Отчасти. Главное – чтобы тебе или тому, кто занимался поисками, было труднее меня узнать. Каждый раз, переезжая на новое место, я подстригалась короче и перекрашивалась.

– Хорошо, что я вовремя нашел тебя, не то ты стала бы выглядеть как тибетский монах.

Грейс засмеялась, несколько вымученно:

– Да, я могла бы укрыться в каком-нибудь монастыре, тогда ты точно меня не нашел бы.

– Может быть. – Лука вздохнул. В неторопливых и мягких прикосновениях ее пальцев было что-то успокаивающее. Ощутив знакомое напряжение в паху, он закрыл глаза.

Он не хочет ее, не должен хотеть.

Но это сильнее его.

– Кровь больше не идет, – сказала молодая женщина. – Я наложу свежую повязку, но все равно лучше показаться врачу.

В ее голосе слышалось участие. Сосредоточенно сдвинув брови, она аккуратно бинтовала его плечо, но теперь ее движения стали менее уверенными, пальцы слегка дрожали, дыхание сделалось неглубоким. Лука узнал это дыхание. Оно подействовало на него, как бензин, вылитый в костер.

Его кулаки сжались, но на сей раз не из-за попытки обуздать гнев. Он жаждал погрузить пальцы в ежик ее волос, погладить щеки, ощутить бархатистость кожи…

Грейс прокашлялась. Когда она снова заговорила, голос прозвучал глухо.

– Вот и все. Теперь посмотрим, что у тебя с пальцами.

Она подняла глаза. На миг время обратилось вспять, и Лука оказался в той точке, где на свете не существовало ничего, кроме них двоих. Ее прямой нос все так же покрывала россыпь веснушек, которые он собирался когда-нибудь сосчитать. На левой щеке так же темнела крошечная родинка, а над верхней губой розовел тонкий шрам – результат падения в детстве на колючую проволоку. Тысяча воспоминаний захлестнула мужчину, и страстное желание прижать губы к ее губам и впитать их незабываемую медовую сладость уже готово было поглотить его.

Луку спас сигнал мобильного телефона.

Воспоминания относились к прошлому, когда они были другими людьми.

Теперь же она ему ненавистна.

Откинув волосы со лба, он поднялся и достал телефон:

– Сiao.

И со вздохом выслушал доклад секретаря о неполадках на винном заводе.

– Я должен идти, – сказал Лука. – Побеседуем в следующий раз.

Грейс бросила ему стерильную салфетку.

– Для твоего кулака, – проговорила она натянуто. – И не забудь показать рану врачу.