Восьмой смертный грех - Антон Леонтьев

– А почему сам господин Хаммерштейн-старший не навестит нас? – спросила Лена. О Хаммерштейне ходили разнообразные и противоречивые слухи. Начать с того, что в прессе почти не было его фотографий, а те, что имелись, были давно устаревшими и размытыми. Миллиардер, который регулярно входил в сотню самых богатых людей мира, сторонился СМИ.

– О, это не его стиль, – сказал Дмитрий Львович. – Но не думайте, что я знаю про него больше вас. Я ведь в конце концов такой же наемный сотрудник, как и вы, Елена Николаевна. Однако он неусыпно держит руку на пульсе, высшее руководство ежедневно отправляет ему отчеты о том, что происходит на предприятии, он вникает во все мелочи. Ему за шестьдесят, однако Хаммерштейн по праву считается одним из самых блестящих финансовых умов на этой планете. Он обитает то на своем острове где-то в океане, то в многочисленных поместьях, разбросанных по всему миру.

Дмитрий Львович сделал паузу. Все это Лена и так знала. Магнус Хаммерштейн, скорее всего, намеренно нагнетал таинственность вокруг собственного имени, это помогало ему создавать ореол легендарности и секретности.

– Так вот, – продолжал начальник. – Господин Эдуард Хаммерштейн в отличие от своего отца не сторонится массмедиа. И помимо этого вникает в каждую мелочь. Этот молодой человек станет когда-нибудь владельцем всех фабрик концерна и личного состояния Магнуса, которое перевалило за несколько миллиардов. Он окончил лучший вуз Америки, стажировался в Англии и возглавлял в течение года один из филиалов в Восточной Европе. Как вы прекрасно понимаете, мы хотим произвести на него налучшее впечатление.

Лена начала догадываться, какую именно миссию ей намеревались поручить.

– Беда многих сотрудников и сотрудниц нашего концерна в том, что они владеют иностранными языками не в той мере, Елена Николаевна, в какой это требуется для ведения бизнеса. Знание как минимум одного языка, английского, является обязательным условием для приема на работу в концерн «Хаммерштейн», однако это все теория… А вот вы, и мне это точно известно, прекрасно владеете английским и французским и также бегло говорите на итальянском и испанском. Ведь это так?

– Да, – подтвердила Лена. Еще в школе она заметила, что языки даются ей необычайно легко. Затем в течение многих лет ее хобби было самостоятельное изучение все новых языков. – Кстати, вы забыли упомянуть, Дмитрий Львович, что я также разговариваю и пишу на эсперанто.

Начальник рассмеялся и заметил:

– Чувство юмора – тоже обязательный атрибут при общении с высокими гостями. Так вот, Елена Николаевна, мы думаем, что вы – наиболее подходящая кандидатура для того, чтобы презентовать господину Эдуарду Хаммерштейну на английском языке, разумеется, детальный план наших рекламных задумок, а также чтобы сопровождать молодого хозяина во время его экскурсии по фабрике. Конечно, нам не составило бы труда использовать переводчика из международного отдела концерна, однако одно дело – наемная сила, не имеющая прямого отношения к процессу производства, и совсем другое – вы. Вы же сможете сделать это, Елена Николаевна? На вас возлагаются очень большие надежды! Вы – прелестная молодая дама, свободно говорящая на иностранных языках, которая детально знакома с рекламной кампанией и разбирается в жизни нашего предприятия.

Лена поняла, что решение принято уже давно. Она не может ответить отказом. Да и почему она должна отказаться? Затем она подумала о Регине Станкевич. Та ведь тоже говорит по-английски и наверняка не скажет «нет», если ей предложат подобное. И вообще, посмотреть на Эдика и Ягуару, как окрестила сынка и мамашу Хаммерштейнов Тамара Павловна, было редкостным шансом.

– Спасибо за лестную оценку моих скромных способностей, Дмитрий Львович, – произнесла Лена. – Как я понимаю, ответ вам требуется прямо сейчас?

– Не отказался бы, – сказал начальник. Тогда Монастырская легко ответила:

– Я согласна, вы можете на меня рассчитывать.

– Отлично. – Дмитрий Львович перевел дух. – Я и не сомневался, Елена Николаевна, что вы не бросите нас на произвол судьбы. Забыл сказать, что на время визита Хаммерштейнов вам предоставляется мини-отпуск за счет концерна, конечно, при полном сохранении зарплаты. Кроме того, вам будет выплачена премия. И о вас не забудут…

– О тебе не забудут! – то же самое сказала Лене и Воеводина, когда Монастырская рассказала о том, что ей предстоит всего через пару дней. Тамара Павловна, облаченная в яркий розово-черный пиджак и слишком узкие брюки, пила кофе и стучала по клавиатуре компьютера. – Ты войдешь в анналы истории, моя крошка! Давай, соблазняй этого сынка миллиардера. Он, насколько я слышала, плейбой. И, что самое важное, холостой. Тебе ведь знакомо имя Ольги Маккинзи?

Лена попыталась вспомнить, где слышала это имя.

– Она была скромной переводчицей, а потом вышла замуж за американского миллиардера-компьютерщика, – отчеканила всезнающая Тамара Павловна. Увлечением Воеводиной был сбор сплетен из иллюстрированных журналов о сильных мира сего. – Потом муженек умер от отравления, жену судили и признали виновной. А потом выяснилось, что на самом деле она – невиновная, а миллиардера, который завещал ей все бабки, траванули другие. Теперь Ольга – глава концерна «Центурион», одного из мировых лидеров по производству персональных компьютеров. Как тебе такие перспективы, моя дорогая? Возьмешь меня к себе мажордомом, когда переедешь в питсбургский особняк Эдика на правах его законной половины?

Зато Регина была в ярости из-за выбора Лены. Когда Монастырская зашла в «курилку», небольшое помещение, где сотрудники могли предаться дурной привычке (курить на рабочем месте было категорически запрещено под страхом немедленного увольнения), она услышала обрывок разговора Регины, дымившей длинной сигарой, с сотрудницей соседнего отдела. Курить можно было также на крыше главного корпуса, превращенной в садик, однако уже несколько недель там что-то упорно чинили. Поэтому все поклонники никотина стягивались в «курилку».

– …И кто в итоге становится девушкой, которая будет сопровождать Эдуарда денно и нощно во время его визита? Нет, не я, хотя я говорю по-английски, и даже с американским акцентом, даром, что ли, я училась два года в колледже на Западном побережье. Она, наша Леночка! И почему? Неужели из-за каких-то особых качеств? Позволю себе предположить, что если особые качества у нее и есть, то не в голове, а пониже. Ты же знаешь, она спит с Мишей Косовым. А теперь я уверена, что и с Дмитрием Львовичем, иначе бы почему он выбрал не меня, а ее…

Беседа мгновенно прекратилась, как только Лена вошла в курилку. Регина намеренно отвернулась, делая вид, что не видит ее, сотрудница другого отдела, которая секунду назад с открытым ртом внимала сплетням, закашлялась и отвела глаза. Лена почувствовала гнев и, что самое ужасное, неловкость. Да плевать ей, что будет рассказывать другим Регина. Пусть думают, что она спит и с Мишей, и с Дмитрием Львовичем!

Тамара Павловна, которая сопровождала Лену и тоже слышала едкие и лживые слова Регины, хмыкнула, подошла к Станкевич, развернула ее к себе лицом и, положив ей на плечо руку, произнесла грудным и томным голосом: