Второй жених - Клэр Хант

— Мой шеф решил, что я славно потрудилась на этой неделе, и решил отпустить меня пораньше, — весело проговорила она.

Выходные, проведенные у сестры, выдались не особенно веселыми. Всякий раз, как только девочки выходили из комнаты, Люси возвращалась к разговору о муже. Но Келли, помня, как помогла ей сестра две недели назад, когда она сама кинулась выплакивать ей свое горе, старалась не злиться, когда Люси с завидным оптимизмом начинала уверять ее, что если бы только несчастный, заблудший Хью перестал гоняться за каждой юбкой, то он был бы идеальным, ну просто образцовым мужем.

Она старательно скрыла свое отвращение, когда этот долгожданный пошляк в воскресенье вечером прискакал домой, вручил оторопевшей жене коробку шоколадных конфет и еще набрался наглости как ни в чем не бывало спросить, скучала ли она без него. Келли от этого сделалось дурно, и она засобиралась домой.

— Ты же хотела ехать завтра утром прямо на работу, — удивилась Люси, собираясь ее удержать.

— Да, милая, собиралась, но у меня такой суровый новый начальник, что лучше мне как следует выспаться и завтра пораньше явиться на работу.

— Что, уже приглянулся тебе, да? — Хью непременно нужно было вставить словечко, куда его не просили. Келли не собиралась ему отвечать и даже не повернула головы в его сторону. Но в этот момент с лестницы сбежали обе ее племянницы, бросились ее обнимать, и она не удержалась, чтобы не всадить в Хопкинса шпильку.

— С некоторыми мужчинами хотя бы знаешь, чего ожидать, — произнесла она. — А Билл Макгаурен, я нисколько не сомневаюсь, никогда не позволил бы себе уверять женщину, что любит ее, и при этом у нее за спиной крутить шашни со всеми подряд.

Келли ехала домой и не жалела о том, что сказала. Конечно, Хью или пропустил ее слова мимо ушей, или решил, что они относятся к Скотту, но это ее мало волновало. Гораздо больше Келли удивлялась тому, что привела ему в качестве примера верности Билла Макгаурена. С чего бы это? Неужели ей так запали в душу его слова о наследственной черте Макгауренов хранить верность любимым? Ей вдруг стало интересно: а он кого-нибудь любит? Келли знала, что Билл не женат. Но может, у него была несчастная любовь? Или он еще не встретился с той всепоглощающей страстью, о которой так высокопарно говорил, что в жизнь каждого мужчины их рода она приходит только раз? Ах, какая ей разница! И зачем забивать голову его личной жизнью, которая не имеет к ней никакого отношения?

Твердо решив явиться в понедельник на работу пораньше, Келли, как назло, проспала и металась утром по квартире, торопливо собираясь. Потом выяснилось, что именно сегодня ее машина решила покапризничать и никак не хотела заводиться.

После долгих чиханий и фырканий, когда Келли уже начала ругаться, как докер в порту, машина наконец-то тронулась с места. Но Келли понимала, что теперь опоздает как минимум на пятнадцать минут, с трепетом мечтая, чтобы Билл был сегодня таким же мягким и любезным, как вечером в пятницу. Она торопливо поставила машину на стоянку, задыхаясь от быстрой ходьбы, распахнула дверь своего кабинета и тут же уперлась в ледяной взгляд голубых глаз. Они смотрели на нее с такой ненавистью, что ни от какого дружелюбия, возникшего на несколько минут в пятницу, не осталось и следа.

— Простите, я задержалась, — произнесла Келли, даже не стараясь придать теплоты своему голосу, ибо знала, что он готов открутить ей голову, но не собиралась сдаваться без борьбы.

И вдруг услышала голос, лишенный всякой враждебности.

— Ничего страшного.

Это заставило ее присмотреться к нему внимательнее, потому что первую фразу она бросила не глядя на него. И тут вдруг увидела, что никакой ненависти, которая посудилась ей в его взгляде, нет и в помине. На самом деле Билл улыбался, одобрительно оглядывая ее тоненькую фигурку все в том же сером костюме с розовой блузкой. Да, наверное, ей просто почудилось, с удивлением призналась себе Келли, потому что она ждала от него весьма неласковых, хотя и заслуженных слов.

— Надо полагать, у вас были не слишком приятные выходные? — поинтересовался он, все еще улыбаясь.

— Да… признаться, не особенно, — подтвердила она, и ее рот тоже начал расползаться в невольной улыбке. — Хотя, если честно, я сегодня просто проспала, а потом машина никак не заводилась.

— Ну хорошо, теперь вы здесь, — вполне миролюбиво заключил Билл. — Как только немного отдышитесь, приступим к работе, хорошо?

Судя по бумагам, покрывавшим весь его стол, он уже успел проделать половину дневной работы. Впрочем, Келли ничего на это не сказала, чувствуя только облегчение. Значит, в пятницу он не шутил и действительно собирается поддерживать с ней мирные отношения.

Весь этот день Билл был с ней так мил и очарователен, так любезен и галантен, что Келли только дивилась, и ей даже стало казаться, что тень скандала со Скоттом больше не стоит между ними. А если так пойдет и дальше, то она не прочь остаться у него работать постоянно, а не только те три месяца, которые обещала Дональду.

Конечно, Билл по-прежнему не давал ей передышки, но это была хорошо знакомая ей работа.

В тот вечер, возвращаясь домой, Келли удивлялась, как она могла еще недавно считать Билла Макгаурена самым гадким типом на свете? Почему боялась, что он будет ей мстить и отравлять жизнь? Ведь та угроза была брошена в запале, сгоряча, а люди частенько грозятся сделать то, чего на самом деле не собираются делать. И все-таки еще опасалась: а вдруг он так же внезапно опять превратится в хладнокровного безжалостного грубияна, каким был раньше?

Однако к пятнице она поняла, что Биллу можно верить. Это была одна из самых интересных и захватывающих недель за все время ее работы. Келли ни разу не услышала от начальника ни одного грубого или хотя бы недовольного слова. Несмотря на огромную нагрузку, Билл по-прежнему находил время обходиться с ней неизменно любезно и деликатно.

И если порой она ловила на себе его задумчивый взгляд, который казался ей ледяным и презрительным, то сразу же понимала, что это игра ее воображения, обман из-за тени, упавшей на его лицо. Иногда Билл слегка, одним уголком рта, улыбался ей. А когда выходил из кабинета спросить ее о чем-нибудь, то в эти минуты на его лице не было никакой ненависти.

— Сегодня я хочу пораньше уйти с работы, — сказал он ей в пятницу, и снова его обаяние растопило ее сердце. — Вы честно трудились на меня всю неделю, Келли, так что думаю, никто не заметит, если вы тоже улизнете немного пораньше.

Неизвестно почему, но ей вдруг стало страшно любопытно, зачем это он решил уйти сегодня пораньше? Конечно, это было не ее дело, даже если у него сегодня назначено свидание с какой-нибудь роковой красоткой. Келли разозлилась на себя, когда с облегчением подумала, что нет, скорее всего, он решил просто съездить после работы к брату в госпиталь и побыть у него подольше.

Келли как раз накрывала чехлом пишущую машинку, когда Билл вышел из кабинета с рабочим портфелем в руке, что означало: если у него найдется свободный часок-другой в выходные, то ему будет чем заняться. И вдруг спросил дружелюбным голосом, к которому она уже успела привыкнуть за неделю: