Последний день на планете Земля. Сборник рассказов - Михаил Михайлович Сердюков

На ее счету не было ни одного развода, все мужья уходили только в другой мир. Мир радости и небесного счастья. Фиолетоволосая женщина, как самка богомола, высасывала все соки из телец своих избранников. Она устраивала им марафонские дистанции, и единственным путем к свободе для этих бедолаг была могила. Эмоциональное давление и формирование чувства ничтожности у своих спутников были отличными инструментами в руках этой атомной бомбы.

Дама в мехах, стоящая сейчас у памятника князю Вацлаву, жестким взглядом порицала ранимую Сьюзан. В глазах Иоды сверкали языки пламени. Складывалось впечатление, что если закомплексованная экскурсоводка еще пять минут позволит себе говорить о памятнике, то Иода устроит ей чистилище на земле. Ведь по расписанию ровно в полдень они должны быть за обеденным столом, а стрелки на часах мадам уже приближались к двенадцати. Поза Иоды потихоньку приобретала черты тигра, затаившегося в кустах перед нападением на бедную антилопу, но антилопа не знала, с кем имеет дело, поэтому продолжала свой рассказ.

Потеряв отца в семь лет, Иода взяла на себя всю ответственность за свою младшую сестру. Их матери приходилось много работать, чтобы прокормить дочерей, поэтому она всегда пропадала на заводе. Маленькая Иода с любовью относилась к трехлетней Пеппе. Она кормила ее, убирала за ней и пожертвовала всем, что у нее было, ради комфорта и сытости сестры. Это продолжалось чуть больше года.

Одним зимним, но солнечным днем сестры вышли на улицу, чтобы встретить матушку с работы. Иода посадила Пеппе на санки и начала ее катать около крыльца дома. Тут подбежали соседние мальчишки и стали дразнить Иоду и Пеппе, кидая снежками и громко смеясь. Повзрослев, Иода поймет, что она нравилась им, поэтому они так себя вели, но в том возрасте она не понимала этого, и Иода начала их гнать и ругаться, поучая, что так делать нельзя. Когда один из мальчишек подбежал и схватил Иоду, чтобы ткнуть в сугроб, ее нога толкнула санки с Пеппе, и те покатились прямо к дороге, где ехал большой грузовик… После случившегося хулиганистые мальчишки в слезах разбежались по домам, а маленькая Иода замершим взглядом продолжала высматривать силуэт матери, идущей с работы. Если вглядеться в теперешнюю Иоду, то можно увидеть тот самый замерший взгляд.

Испанская уроженка Иода целиком посвятила себя всем видам правил. Она каждый день, каждую минуту и секунду своей жизни давала рекомендации и выдвигала требования, призывающие к соответствию общечеловеческой системе ценностей, моральным нормам, конституции и библейским догмам. Зачастую за сводом правил скрывалась обратная сторона, и этой лазейкой она неосознанно пользовалась, оправдывая свои действия, не соответствующие ее же нормам. Иода жила двойными стандартами, но если кто уличал ее в этом, то сразу получал неудержимый поток брани в свой адрес.

Как и первые два элемента на моей картине, Иода имела уникальные черты, способствующие ее появлению в Праге, ее месту в моей любимой семерке.

Крайность, граничащая с безумием, стала бесспорным доводом для ее отбора в команду мучеников во имя воспевания момента. У Иоды были одни правила на уме. Для нее важней было не само выполнение требований – вроде таких, как мыть руки перед едой, переходить дорогу только на зеленый цвет, не мусорить на улице, не курить на лавочке, одеваться прилично, не смотреть на людей косо, выгуливать собак только в парке с пакетиком для их говна, учить уму-разуму детей, – а поиск тех, кто их нарушает, чтобы иметь возможность обрушить на них всю свою злость. Любой шаг в сторону от ее взглядов был как красная тряпка для быка, она просто набрасывалась на нарушителей и ювелирно выгрызала им мозг. Ей можно было выдать черный пояс последнего дана по уничтожению воли своего врага, и, может, затвердевшие фиолетовые волосы и были таковым символом – кто разберет, кто узнает, что на уме у этого человека с яркой прической.

Экскурсия продолжается. Сьюзан щебечет, подобно канарейке, ее немного высокий голос льется ручьем. Издаваемые ею звуковые волны питают умы слушателей. Все до одного внимают ее речи, превращая словесные узоры в образы в своей фантазии. Иллюзорный мир поглотил зевак, один лишь я бдителен к настоящему, ведь сейчас на моих глазах происходит магия. Я собрал своих героев в одном месте. Моя сцена готова, актеры при параде, скоро выход режиссера, но сперва вы должны узнать весь список ингредиентов этого завораживающего блюда.

Крупный мужчина по имени Мартин, как и все, увлечен речами светловолосой недотроги. Он стоит между Иодой и маленьким любителем темноты Джеком. Всякий раз, когда он оказывался перед выбором, он поправлял свои очки или проводил пальцами по густым усам. Сейчас его руки расслаблены, но уникальность этого человека – в постоянной внутренней схватке.

Борьба

Мартина можно назвать успешным человеком, но этот успех ему дался очень тяжело. Как правило, люди хотят получить все, что они желают, сразу же, как только подумали об этом, не затрачивая никаких усилий. Человеческий ум хочет формировать картинки внутри себя и тут же видеть результат в своей реальности. Подумал о машине – сразу машина, подумал о доме – вот тебе дом, подумал о шикарной девушке – вот тебе девушка, и она полностью твоя. Ум хочет получать все, что он способен придумать, но ничего не делая при этом. Какая хитрость.

Мартин многое хочет, о многом мечтает и даже многое делает, но все его действия проходят через невероятное внутреннее напряжение. Чтобы ему встать утром с кровати, он должен уговорить себя, должен заставить себя сделать это. Чтобы пойти в спортзал, он должен выиграть внутренний бой. И даже перед тем, как взять сотовый телефон и прислонить его к уху, Мартин тоже настраивается и уговаривает себя. Любое действие этого парня проходит через конфликт. И все потому, что он не имеет вдохновения, он просто не любит жизнь.

В детстве Мартин был увлеченным ребенком. Он внимательно относился к деталям, его очень интересовало мироустройство. Каждый новый день был путешествием, ведь Мартин был настоящим исследователем. Он много мечтал, любил дружить, искренне и открыто общаясь со сверстниками. Мартин обожал играть в футбол и даже мнил себя великим игроком. В детстве у него была страсть к жизни, а топливом, поджигающим его интерес, были впечатления, к которым он стремился. Все новое его манило и будоражило.

Мартин был яркой искрой, которая погасла в его тридцать два года. Познав многие ощущения, его разум начал привыкать