Рабство Кольца - Александр Изотов

— Моё имя тебе ну ничего не скажет.

— Но ты тоже болтаешь без умолку, — усмехнулся я.

— Дерзкий нуб, — надзорщик неожиданно перестал улыбаться и пошёл вперёд.

Один взмах мечом, другой. Я пытался, старался, но через две секунды уже стоял без оружия.

— Видишь? — мне в нагрудник упёрся меч, — Даже без магии.

— Тебя научили.

— Да, — надзорщик озарился довольной улыбкой, потом требовательно протянул другую руку, — Отдай.

— Что?

— Не умничай. Отдай, что выпало из тролля. Этому миру не нужно такое.

Я непроизвольно сжал кошель, упрямо поджал губы. Только через мой труп он получит то, что принадлежит мне.

— Тебя никто не будет убивать. Обнулим, заберём то, что нам нужно. И живи дальше спокойно.

— А друзья?

— Тоже обнулим. Всё будет нормально.

— Нет у меня внутри ничего.

— Нам лучше знать.

— Уже обнуляли, — вырвалось у меня, — Нет там ничего!

Глаза надзорщика округлились.

— Обнуляли?! — он аж чуть не задохнулся, — И после этого ты стал игроком?

Я уже пожалел, что проболтался, а игрок снова потёр подбородок:

— Твоя тётя. Она же в Забвении? И ведь умолчала, ну надо же, как недальновидно.

— Не троньте её.

— Это уж нам решать. Впрочем, — он улыбнулся, — Она же не знает, что искать.

— Знает. Я всё знаю, — процедил я сквозь зубы, — Песни Небытия там нет.

— Ой, ну я тебя умоляю, — надзорщик снисходительно улыбнулся, — Ну само название песни за себя говорит. Тёте твоей надо было просто раскинуть мозгами.

Я поражённо открыл рот, пытаясь переварить всё, что услышал. А игрок снова протянул руку:

— Ну, давай, отдай скилл. Ремесленники должны оставаться балластом.

— Что? — у меня от удивления чуть не отвалилась челюсть.

Надзорщик фыркнул, поняв, что сболтнул лишнего, но потом усмехнулся. Типа, не страшно.

Голос, прозвучавший под сводами склада, заставил вздрогнуть нас двоих:

— Ведун, отойди от мальчишки!

Этот голос теперь я узнал бы из тысячи. Чернецов, бывший друг моего отца, кричал откуда-то со стороны другого проёма, где должен был находиться вход в тот самый секретный портал. Этот выход от нас закрывала огромная туша тролля.

Вдруг воздух передо мной качнулся, послышался протяжный звон стали, и меч надзорщика отъехал от моей груди. А потом из пустоты проявилась стройная фигура, облачённая в облегающее чёрное — она то и отодвинула кинжалом клинок.

Голос Глазьевой, чуть приглушённый костюмом, звучал довольно враждебно:

— Игрок Ведун, вы превышаете полномочия.

Надзорщик недовольно поджал губы, но отступил на шаг назад.

— А вам не кажется, Екатерина, что название твоего отдела обязывает не вмешиваться? — холодно спросил он, — Вроде бы тут нюбсов нет?

Я сразу вспомнил, что Глазьева работает в Отделе Невмешательства. И ей мягко намекнули, что её юрисдикция — нюбсы.

— Функции Надзора представляю я, — через пару секунд модератор Чернецов показался на груди тролля.

В его руке покачивалась та самая резиновая дубинка, которой он мне угрожал ещё на историческом допросе.

Лицо надзорщика окаменело, он поднял глаза, разглядывая появившийся силуэт.

— Чернец, тебе известно, кто это?

Модератор Чернецов приближался.

— Да.

Игрок, названный Ведуном, резко дёрнул головой, с вызовом посмотрел на модератора.

— И? Ты вот так спокойно заступаешься за сына врага?

— Я лишь выполняю закон, — Чернецов спрыгнул и присел возле Бори, потрогал живчик на шее.

— Живой, живой, — Ведун похлопал по своему кошелю, — Тем более, свитки воскрешения при мне.

— Почему ты не доложился, что нашёл беглецов? — спросил модератор.

Ведун задумчиво пожевал губы, а потом задал встречный вопрос:

— А вы? Доложились?

Екатерина и Чернецов молча переглянулись.

— Что-то мне кажется, у вас обоих тут личные мотивы, — насмешливо продолжил Ведун.

— Закон един для всех, — нервно бросила Екатерина.

— Это мы — закон! — глаза Ведуна сфокусировались на мне, а потом он щёлкнул пальцами, — Замри.

Да ну твою же… за ногу!

Глазьева сразу же подняла кинжал, упёрла в шею Ведуну.

— Если бы ты не был в Надзоре… — с ненавистью прошептала она.

— Спокойно, спокойно. Я его не собираюсь трогать.

Ведун осторожно отодвинул Екатерину, протянул руку под её взглядом, потом нагло залез в мой кошель и поднял над головой табличку:

— Видели?

Екатерина ничего не сказала. Чернецов с усмешкой бросил в ответ:

— Ну, скилл, и что? Это ж нуб, давно пора выбить.

— Третий! На пацана смотри, не видите, что ли?

Глазьева развернулась, во все глаза разглядывая меня.

— Твою ж дивизию, — вырвалось у модератора, он тоже уставился на меня, — Действительно.

Я пытался двигать губами, чтобы хоть что-то сказать.

А Ведун отдал табличку моим защитникам, а сам отошёл на шаг назад.

— И тётя у пацана, оказывается, обнулила его.

— Обнулила?

Чернецов ошарашенно обернулся на Ведуна, потом вытаращился на меня. Потом на табличку, и снова на меня.

— И уже три скилла? — Екатерина спросила это испуганным шёпотом, — Так он же вроде как на первом курсе.

— Так вот почему непонятно тогда было. Я вижу, вроде как нюбс, и в то же время запперс, — он только и чесал седой затылок.

— Не поняла… — Глазьева всмотрелась в табличку, и теперь переводила взгляд то на меня, то на скилл, — Знак вопроса?!

— Слушай, на моей истории это впервые, — Чернецов скрёб свою щетину.

Ведун в этот момент незаметно вытянул что-то из кошеля, замерцал слабым светом, а потом стал сливаться с пустотой. В последний миг, прежде чем пропасть из виду, он обернулся, глянув на что-то за спиной.

И тут на краю зрения что-то блеснуло под головой тролля. Там была густая тень, где поблёскивала кровь, перемешанная с соплями, и вот в этой тени что-то начало ворочаться.

— Три скилла, Гончаров, — Герман только и повторял, — После обнуления.

— А может, в журнале у него посмотреть, что за знак вопроса?

— Я уж учёбу-то и не помню. Там про это пишется?