Рабство Кольца - Александр Изотов

— Охренел, на!

— Тупая скотина, нах!

Тролль не обращал внимания, лишь заинтересованно посмотрел на лысину одного из гоблинов. Тот и так был зелёный, а в соплях ну вообще стал изумрудного оттенка.

Громадная ладонь обхватила замешкавшегося гоблина, внезапно притянула ко рту, и тролль, шумно всасывая, сунул голову орущего бедняги в рот.

Гоблин дёрнулся лишь пару раз, а потом затих. Вся шумная ватага под ногами тролля, к моему удивлению, не бросилась врассыпную, а захохотала.

— Вот же лошара, на!

— Это кто был, на?!

— Рохля, на!

— Хана Рохле, на!

А тролль, закончив долгий засос, брезгливо откинул тело гоблина куда-то в ящики. Лишь на миг мелькнули пустые глазницы убитого, и я понял, что вместе с соплями у бедняги высосали и мозги.

Тут тролль закрутил головой, стал шумно чесать затылок. Скрипнуло лезвие топора, показалось из-за его спины. Я обомлел: на секире был накинут почти располовиненный гоблин. Везунчик напоролся на лезвие грудью, да так и висел, будто обезьяна, спящая на ветке дерева.

На труп бедняги почти никто не обращал внимания. Лишь один из гоблинов, отбрасывая раскиданные везде ящики, время от времени кивал в сторону топора и со смехом бурчал:

— Пусть Бурдюк убирает, на!

— Вместе с Рохлей!

— Ой, на, ну ты даёшь, на!

Шурующие гоблины выскочили из одного ряда ящиков, и перескочили в следующий. Меня отвлёк шум с другой стороны: там тоже на склад заходили гоблины.

— Здорово, на!

— Нашли, на?

— Ни хрена!

Но ещё, готов поклясться, я увидел слабое марево в воздухе. Силуэты далёких гоблинов словно искажались в какой-то линзе, и эта линза была гораздо ближе.

Долбанный Надзорщик, это мог быть только он…

Отпрянув, я сразу пополз обратно.

— Так, народ, чего делаем?

Боря с готовностью подкинул булаву на ладони:

— Я выскакиваю и валю громилу. Вы всех остальных.

Усмехнувшись, я спросил:

— А реальный план?

— Песни нету, — Толя замотал головой, — Я вообще пустой.

— Дубинку доставай, значит, — бросил я, поднимая голову.

В принципе, можно было попробовать и забраться.

— Значит, дуем наверх.

— Ну, ядрён батон, а тролля оглушить?

Я схватился за трухлявую доску ящика, потом попробовал другую. Вроде держится.

И подтолкнул Биби:

— Давай, лезь.

— Я… высоты… это…

— Ты съела мох?!

Манюрова покачала головой, и я сделал страшные глаза:

— А почему?

Ничего не ответив, рыжая сразу же схватилась за доски и стала карабкаться вверх.

Рядом со мной протиснулась Блонди, уже в человеческом обличье.

— Гончар, если я сломаю ногти, с тебя три золотых, — она зацепилась, полезла по ящикам.

Её юбка задела мне по лицу, и я фыркнул. Кому чего, а ей ногти.

И в этот момент мелькнули тени в нашем ряду, в проходе показались ушастые коренастые силуэты. Мы сразу замерли: в конце штабелей нас скрывает густая тень, сразу не разглядят.

— Видишь, на?

— Жизнь темна, как ночь черна… — вдруг ответил гоблин.

— Ты чего, на?

— Стихи, на!

Тут доска, за которую зацепилась Биби, хрустнула, и девчонка поспешно схватилась за другую. Вниз посыпалась труха, и звякнул вылетевший гвоздь.

— Это же… — даже гоблины оторопели.

— ПОШЛИ, ПОШЛИ! — я рванул Толю и Бобра к ящикам.

— Братан, а драка?

Я ткнул вверх:

— Блонди толкай!

Боря сразу вскинул голову, на покачивающуюся на фоне потолка юбку Блонди, а потом рванул по жалобно скрипнувшим доскам. Лана сверху завизжала:

— Кого толкай, куда?!

— Ща, сеструха, помогу.

Но Блонди уже сама, подталкивая головой Биби, с удвоенной скоростью полезла вверх.

Лекарь схватился за штабель напротив, тоже рванул наверх, а я стал выдёргивать между досок железки и метать в гоблинов.

— Ой, на!

— Охренел! Нах!

Через миг я тоже ухватился за ящики и полез.

План был хорош, вот только я не особо учёл, что наш вес может как-то сдвинуть штабеля. Ну, вроде железками забиты, должны были устоять.

Но небоскрёб из ящиков, по которому карабкались Биби, визжащая Блонди, и яростно желающий ей помочь Бобр, вдруг со скрипом стал заваливаться. На нас с Лекарем!

— Братва! — в ящики над моей головой со звоном упёрлась шипастая булава, — Долго не протяну.

Боря, вытянув руку с оружием, пытался подпереть штабель, не дать завалиться. Я, чертыхаясь, заработал ногами ещё сильнее.

Когда меня схватили за штанину, и резко дёрнули вниз, я понял — всё, это пипец.

— Иди сюда, на!

Рука кое-как зацепилась за доску, неожиданно крепкую. Недолго думая, я выхватил тесло и стал махать где-то внизу, но гоблин уже перехватил меня за щиколотку, и рубить по своей же ноге я не мог.

— Пошёл ты, — ругался я, пытаясь достать его голову.

— Сюда его, на! Сюда!

— ДРУ-У-УГ! — тролль тоже отзывался, топал, сотрясая и так хлипкие конструкции.

Пипец, чего делать-то?! В панике я стал просто долбить по доскам ящика, и оттуда выскользнули, посыпались вниз клинки.

— Урод, на!!! — крик гоблина потонул в звоне, — Мне же ха…

Опустевшие ящики мигом сложились, я со своим ящиком рухнул сразу на полметра…

И началось.

— Бра-а-атан! — мне чуть ли не в лицо ткнулась Борина булава.

На рефлексах я схватился, а потом Бобр, сверкнув вспышкой скилла, махнул оружием.

— Давай, Геры-ы-ыч! — он подкинул меня оглушением.

И я полетел. Мигом допрыгнул до верхних ящиков, где уже сидели Биби и Блонди, и с пыхтеньем вскарабкивался Лекарь. Он же и протянул руку, успев меня подхватить.

Едва я зацепился за ходящие ходуном доски, как посмотрел вниз. Бобр, с улыбкой показав мне большой палец, исчез в лавине ржавых железок, сыплющихся с обеих сторон.

— Бори-и-и-ис! — завизжала Блонди.

Она чуть не прыгнула вниз, но Биби перехватила её за пояс.

Опора под ними стала сдвигаться. Штабель, на котором стояли девчонки, ударился в наш, всё стало разрушаться. Я подхватил их и рванул, заставляя прыгнуть на следующий.