Четвертое июля - Максин Паэтро

В изголовье кровати стоял огромный плазменный телеэкран. Наблюдатель открыл ночной столик, пошарил в ящиках и нашел несколько пачек фотографий, перевязанных резиновыми лентами. Раскрыв одну, развернул снимки веером, словно колоду карт. Он собрал карточки и бросил их обратно в ящик. Потом нацелил объектив на стены и сделал панорамный снимок комнаты, непрерывно жужжа камерой.

В этот момент он заметил, что в шкафу блестит маленькая точка — стеклянный «глазок» размером меньше пуговицы. Мужчина застыл на месте.

Неужели засветился?

Он рывком распахнул шкаф и увидел прикрепленный к задней стенке видеомагнитофон. Кнопка записи была не включена.

Аппарат не работает.

Наблюдатель с облечением вздохнул. На него накатило что-то вроде вдохновения. Вооружившись камерой, он быстро сфотографировал все комнаты на втором этаже, запечатлел каждую нишу, каждый уголок и торопливо спустился в подвал. На все ушло четыре с половиной минуты.

Выбравшись на улицу, мужчина обмазал края стекла клеем и вставил обратно в раму. Клей продержится до следующего визита — когда он вернется в дом, чтобы пытать и убивать хозяев.

Едва я открыла дверь на улицу, как Марта натянула поводок и потащила меня наружу, на обжигающее солнце. Пляж был недалеко, и мы как раз направились туда, когда краем глаза я заметила какую-то черную собаку, стремительно приближавшуюся ко мне и Марте. Моя дурочка тут же вырвала свой поводок и помчалась вскачь.

Я заорала, но мой крик оборвался от резкого удара в спину. Я шлепнулась на землю, и что-то — или кто-то — навалилось на меня сверху. Какого дьявола?

Кое-как выпутавшись из клубка плоти и металла, я вскочила и приготовилась к схватке.

Проклятие! На меня налетел велосипедист. Парень с трудом поднялся с земли. Ему было лет двадцать с небольшим, тонкие волосы взъерошены, на одном ухе болтались очки в розовой оправе.

— Софи-и! — завопил он вдогонку двум собакам, во весь дух несшимся в сторону прибоя. — Софи, нет!

Черная собака залаяла и оглянулась на велосипедиста, который поправил очки и посмотрел на меня с озабоченным видом.

— Простите, ради Бога. Вы в порядке? — спросил он. Бедняга явно боролся с заиканием.

— Пока не знаю, — пробормотала я, тяжело дыша.

Мне пришлось ковылять вслед за Мартой, которая уже виновато трусила обратно, прижав уши, будто боялась, что ее побьют.

Я провела рукой по ее шерсти в поисках укусов, почти не слушая велосипедиста, уверявшего, что его Софи совсем щенок и не хотела ничего плохого.

— Слушайте, давайте я возьму машину и отвезу вас в больницу, — предложил он.

— Что? Нет, спасибо. Я в порядке.

Марта тоже не пострадала. Но я была раздражена и намеревалась устроить взбучку этому парню. Впрочем, никто не застрахован от инцидентов, правда?

— Что у вас с ногой?

— Не обращайте внимания.

— Вы уверены, что…

Велосипедист пристегнул Софи и представился:

— Боб Хинтон. Если вам нужен хороший адвокат, вот моя карточка. Мне правда очень жаль.

— Линдси Боксер. — Я взглянула на его визитку. — Мне действительно нужен хороший адвокат. На меня только что наехал какой-то парень с волкодавом.

Велосипедист нервно улыбнулся:

— Раньше я вас здесь не видел.

— Рядом живет моя сестра Кэтрин. — Я указала на синий дом.

Поскольку нам с Бобом было в одну сторону, мы направились по песчаной дорожке, петлявшей среди зарослей травы. По дороге я рассказала, что решила несколько недель погостить у сестры, прервав свою работу в полиции.

— Так вы коп? Что ж, место для вас самое подходящее. В последнее время у нас происходят жуткие преступления. Убийства.

Меня сразу бросило в жар и холод. Лицо вспыхнуло как пламя, а сердце превратилось в лед. Убийства! Это как раз то, от чего я пыталась убежать. Мне хотелось немного отдохнуть, прийти в себя. Кем бы ни был этот забавный адвокат, я не собиралась обсуждать с ним подобные темы.

— Мне пора идти, — пробормотала я, подтянув к себе Марту, чтобы она не отставала от меня ни на шаг. — Будьте осторожнее! — бросила я через плечо. — И смотрите, куда едете.

Я вскарабкалась на песчаный холм, стараясь поскорее избавиться от Боба Хинтона. С глаз долой. Из сердца вон.

Вода была слишком холодной, чтобы плавать, поэтому я села на песок и стала смотреть на горизонт, где водянисто-голубой залив сливался с пенистой громадой Тихого океана. Марта носилась взад-вперед по пляжу, выбрасывая из-под лап песок, а я наслаждалась теплым солнцем и легким ветерком, как вдруг что-то твердое уперлось мне в спину. Я оцепенела. Сердце замерло у меня в груди.

— Ты убила эту девочку, — произнес чей-то голос. — Зачем ты это сделала?

Я не сразу поняла, кто говорит. Мои мысли закружились вихрем, пытаясь найти имя, причину, правильный ответ. Я передвинула руку назад, чтобы успеть схватить оружие, и краем глаза заметила лицо подростка. В его глазах пылала ненависть. И страх.

— Не двигайся! — крикнул мальчик, крепче прижав ствол к моей спине. Я почувствовала, что обливаюсь потом. — Ты убила мою сестру. Убила ни за что!

Я вспомнила пустые глаза Сары Кэйбот, когда она рухнула на землю.

— Прости, мне очень жаль, — промолвила я.

— Пока нет, но очень скоро ты и вправду пожалеешь. И запомни вот что. Всем плевать!

Утверждают, что нельзя услышать попавшую в тебя пулю, но это ложь. Удар свинца, пробившего мой позвоночник, поразил меня как гром. Я упала на песок, парализованная выстрелом. Я не могла ни двигаться, ни говорить, и кровь струей хлестала из меня на пляж, растворяясь в ледяной воде залива.

Но как, когда, почему это произошло? Существовала причина, и эта причина была во мне. Я сама совершила главную ошибку.

Надо было надеть на них наручники. Вот что мне следовало сделать.

С этой мыслью я открыла глаза. Я лежала на боку, вцепившись руками в песок. Марта стояла рядом и дышала мне в лицо.

Нет, не всем плевать.

Я села и обвила руками ее шею, зарывшись лицом в густую шерсть.

Остаток сна еще сидел во мне как острая заноза. Не надо обладать большим умом, чтобы понять его значение. Кошмар последнего месяца не выпускал меня из лап. Я застряла в нем по уши, как в трясине.

— Все в порядке, — успокоила я Марту. Это называется — лгать в лицо.

Предоставив Марте пугать прибрежных птичек, я растянулась на песке и погрузилась взглядом в небо, представляя, что парю под облаками вместе с чайками. Печальное прошлое и неясное будущее занимали мои мысли, когда я опустила голову и увидела его фигуру.