Серые Рыцари - Бен Каунтер

Теперь Лигейя время от времени будет исподтишка льстить Валинову — например выражая удивление быстротой, с какой он организовал культистов на поясе Гаолвена. Затем она подстрекнет его похвастаться своими достижениями, выразит плохо замаскированное отвращение его способностью убивать на расстоянии и не испытывать при этом угрызений совести…

Валинов не мог не видеть все эти уловки, но Аларик подозревал, что так и было задумано. Они вели игру. Валинов точно так же играл со всеми основными дознавателями, и Лигейя надеялась, что, обрадованный своей догадливостью, он допустит какой-то промах.

Лигейя играла очень хорошо, решил Аларик. Но все же он подозревал, что Валинов был лучше.

— А я тебя помню,— внезапно произнес тот тихим угрожающим голосом, прерывая Лигейю на середине фразы.

Аларик заметил, как дознаватель кивнул одному из своих подручных, который держал палец на кнопке взрывателя ошейника.

— Они взяли тебя из Ордо Еретикус, — продолжал Валинов. — Такое нечасто случается. Они, вероятно, решили, что в тебе есть некоторая твердость, но, похоже, обманулись в своих ожиданиях. Скажи, эти угрозы действуют на мелких ведьм и задолжавших правителей? Неужели ты думаешь, что инквизитора Ордо Маллеус так легко сломить? Девочка, я видел Хаос, и видел его с обеих сторон. Ты ничего мне не сможешь сделать.

Лигейя не дрогнула.

— Возможно, я выразилась недостаточно ясно. Мы заставим тебя страдать, Валинов. У тебя никогда не было доступа к самым щепетильным процедурам. Мы можем продемонстрировать их тебе, пока не иссякло желание сопротивляться.

— И что вы желаете получить в обмен на единственную смерть? — насмешливо спросил Валинов.— Информацию?

— Я рада, что мы, наконец, поняли друг друга.

— В твоей голове не хватит места, чтобы осознать все, что я мог бы рассказать. Я видел силы, которые на самом деле удерживают эту Вселенную, — и это не ваш Император. Эти имперские паразиты направляют ваши усилия на то, чтобы сломить дух людей, довести до такого состояния, когда ни один мужчина или женщина не сможет выжить, узнав правду. — Валинов откинулся назад. — Ты ведь этого не знала, не так ли? Они тебе не сказали. Ты всего лишь посыльный, Лигейя. Лакей. Ты думаешь, что у тебя есть будущее, поскольку ты в состоянии сделать нечто большее, чем просто размозжить голову демона энергетическим молотом, но ты самая жалкая из всех их. Они тебе лгут. Те, кому известна истина, обманывают тебя.

Лигейя снова перелистывала документы в папке, словно слова Валинова ее не касались.

— Будучи на службе у инквизитора Барбиллуса, ты имел доступ в Либрариум…

— Целью Инквизиции, — неожиданно продолжил Валинов, — является сохранение власти в руках Адептус Терра. И она добивается своего, рассказывая сказки о вашем мертвом Императоре и выдумки, называемые историей. Хаос — вот сущность бытия. Ему можно придать любые очертания, его можно использовать. Хаос мог бы освободить человечество. Тебе известно, что такое свобода? Я говорю о настоящей свободе, без штор на твоем разуме.

— К грозящим тебе смертям прибавилась еще одна, — заметила Лигейя, — шестая.

— Лигейя, тебе когда-нибудь приходилось убивать целый мир? Убить всех до единого обитателей планеты, уничтожить все, чем они были и чем могли бы стать?

— Ты это сделал. Ты уничтожил В'Ран.

— В'Ран теперь свободный мир. Но мне и раньше приходилось убивать миры. На службе у Барбиллуса я делал все, только что не нажимал на кнопку. Целые цивилизации погибали за несколько часов. А тебе известно, что он сделал с Джурном? Пришлось пригнать несколько грузовых кораблей с беженцами, чтобы снова населить этот мир. И они по сей день разыскивают в окрестностях города неразорвавшиеся вирусные торпеды. — Глаза Валинова оживленно сверкнули. — Надо было там присутствовать, а не просто наблюдать. Я не псайкер, но даже я чувствовал, как они умирали. Я всегда говорил себе, что поступаю правильно. Но лишь когда узнал, что Барбиллус не вернется из крепости Агнарссона, — вот тогда я поступил правильно. Он сгорел, как и все те, кого он приговорил к сожжению. Вот тогда я понял: то, что делает Империум, чтобы уничтожить свободы, называемые им ересью, — и есть настоящая ересь. Ты ничего не знаешь об истинном могуществе Хаоса. Если бы знала, то поняла бы, что свобода и сила, исходящие от него, были бы лучшей судьбой для Галактики, чем страдания, причиняемые Империумом в попытке скрыть истину.

— Страдания причиняет Хаос, — сказала Лигейя. — Я видела не меньше, чем ты.

Валинов покачал головой:

— Дело в перспективе, инквизитор. Кое-кто всегда должен страдать. Но всем остальным Хаос дает гораздо больше. Под властью Империума страдают все.

— У тебя остался один шанс, — сказала Лигейя. — И это больше, чем ты предоставлял другим. Расскажи все о Гаргатулоте и Шлейфе Святого Эвиссера. Что ты успел сделать для его возвращения? Кто поручил тебе эту работу?

Валинов оперся о спинку стула и вздохнул.

— Ты меня чуть не испугала, инквизитор. Какой-то миг я думал, будто тебе и в самом деле что-то известно.

Лигейя захлопнула папку и поднялась. Она окинула Валинова одним из тех строгих, официальных взглядов, что ей так хорошо удавались. Глаза Валинова в ответ блеснули, как будто он прятал усмешку.

Дознаватель рядом с Алариком отдал несколько отрывистых приказов, и дверь камеры вновь открылась. Лигейя быстро вышла, затем сервитор вытащил стул, и дверь снова закрылась.

Свет в камере погас, оставив Валинова в полной темноте. Аларик теперь лишь слышал прерывистое дыхание инквизитора. Из прежних донесений дознавателей он знал, что этого пленника невозможно сломить обычными методами. Лигейя была последней надеждой расколоть Валинова.

В вокс-приемнике раздался голос Лигейи:

— Правосудор, мы сделали здесь все, что могли. Переводи своих воинов на «Рубикон». У нас очень мало времени.

Шлейфом Святого Эвиссера назывался небольшой мрачноватый участок на краю галактического запада Солнечного Сегмента, неподалеку от центра средоточия Экклезиархов, обосновавшихся вокруг Гаталамора и Чироса. Шлейф состоял из двух дюжин заселенных миров, двигающихся по длинному запутанному маршруту вокруг туманности и астероидных полей, словно по пути паломничества самого святого Эвиссера.

Перед отправлением Лигейя отобрала и взяла с собой некоторые исследовательские труды. Часть времени в путешествии Аларик потратил на их прочтение. Как оказалось, когда-то Шлейф был средоточием культа Императора. Это был сверкающий образец благочестия с соборами и храмами в каждом из миров, многочисленным харизматическим духовенством и налетом неумеренно щедрой экзальтации, благодаря чему все кафедральные шпили были покрыты позолотой. Жители каждого мира соревновались в проявлении поклонения, пока шествия Адептус Министорум не превратились в недельные фестивали с процессиями, пересекающими целые континенты. Во внешних проявлениях благочестия и материальных восхвалениях Императора они соперничали с хранителями мощей Себастиана Тора.