Новогодняя командировка - Виолетта Роман

— Уже, — теперь он и вовсе смеется. — Вчера с утра, после нашей ссоры, тут же дал указания.

— О-у. Спасибо, — поджимаю губы, чувствуя себя немного виноватой.

Закрепляем наш договор рукопожатием. Царь снова укладывается на кровать, а я, сделав погромче звук в телевизоре, пялюсь в экран.

— Господи, что за идиотский фильм? — вдруг раздается недовольный голос Царя.

— Но-но, Максим Викторович. Это мой любимый сериал, — повернувшись, делаю попытку приструнить его. Боже, как мне это нравится. Кажется, будто мир сошел с ума, и Максим Викторович внезапно поменялся со мной местами.

Шеф хочет что-то сказать, но рингтон мобильного сбивает его с мысли.

— Мила, будьте добры, принесите мне телефон, — совсем непривычно слышать от него просьбы, а не приказы.

— Конечно, — послушно иду в комнату Царя. Подняв со стола телефон, вижу высветившееся на экране имя. Марина.

— Тут какая-то Марина, — протягиваю ему аппарат. Царь, услышав это имя, тут же чернее тучи становится. Сбросив вызов, убирает телефон. Интересно, кто эта дама? Спустя несколько минут телефон снова оживает. А потом еще, и еще. Царь каждый раз сбрасывает вызов. Судя по напряженному выражению лица, он не на шутку нервничает.

— Только не говорите, что это ваша жена, не поверю, — вылетает из меня. Ой, кажется, я наглеть начинаю. Но мне так удивительно, что Царю пытается дозвониться какая-то девушка. И, судя по его реакции, он далеко не равнодушен к ней.

— Почему это? — удивляется моему вопросу.

— Ну, мне так кажется, — пожав плечами, разыгрываю из себя невинность. Не скажу же я, что мы все это время его голубым считали.

— Это моя девушка. Бывшая, — последнее слово получается практически шепотом.

— О-у, извините. Хотя я вас в чем-то понимаю. Меня тоже парень бросил, — пытаюсь хоть как-то неловкость сгладить.

— Вы ему тоже предложение сделали?

— Нет, я отказалась ехать с ним в отпуск, — поморщившись, нервно усмехаюсь. Царь кивает, отворачивается к экрану.

— А почему она отказала вам? — раздираемая любопытством, спрашиваю его и замираю в ожидании ответа. Царь переводит на меня гневный взгляд.

— Мила Александровна, смотрите свой идиотский фильм, у меня уже голова от вас разболелась, — бурчит недовольно, отворачиваясь к стенке.

На ночь я оставила Царя у себя в комнате. Шеф упорно пытался геройствовать — несколько раз порывался подняться с постели, намереваясь уйти в свой ледник. Силой убеждения, долгими уговорами и, в конце концов, вынужденная прибегнуть к шантажу, я все-таки смогла убедить его в своей правоте.

Сама же мучилась всю ночь. Спать пришлось на сдвинутых креслах, которые то и дело норовили разъехаться в разные стороны. Места было до жути мало, даже повернуться на другой бок с трудом получалось. Успокаивала лишь мысль, что лишения мои не зря, и выхода другого просто нет.

На следующее утро Максим Викторович был как огурчик. Вскочив с постели, едва пробило семь утра, отправился на стройку. Видимо, в благодарность за вчерашнее спасение, меня будить не стал.

Спустя два часа, заваривая утренний кофе, размышляла о недавнем открытии: оказывается, с отвратительным характером Царя справиться вполне возможно, если правильный подход найти, и, кажется, что-то подобное я уже нащупала. Так что, ближайшие месяцы будут не такими уж и жуткими, каковыми казались еще позавчера.

***

— Мила, — едва успев переступить порог, произносит Максим Викторович. Смыв последние остатки мыльной пены со шкафа, оборачиваюсь на его голос.

— Бросайте тряпки, одевайтесь. Жду вас внизу. У вас пять минут на сборы, мы едем за продуктами, — несмотря на столь заманчивое предложение, я не спешу радоваться. Тон и выражение лица мужчины говорят о том, что прежний Царь вернулся. И теперь не видать мне корректного общения. Но резкая смена настроения шефа уже не так сильно расстраивает. После вчерашнего я знаю, что не такой уж он железобетонный.

Беспрекословно следую его указаниям. Отправляюсь переодеваться, составляя в уме список необходимых покупок.

Спускаюсь по лестнице вниз, отмечая идеальный порядок на площадке первого этажа. И следа от хлама не осталось. Более того, в подъезде совершенно не пахнет кошачьей мочой. Не знаю, каким образом добился Царь этого великолепия. Но, кажется, я начинаю проникаться уважением к организаторским способностям этого мужчины.

В машине у Максима Викторовича стараюсь следовать установленным правилам, все еще пребывая в приподнятом настроении после увиденного в подъезде.

— Как дела на стройке? Есть изменения в лучшую сторону? — решаю поддержать разговор, в то время пока Царь, не спеша, едет по занесенной снегом поселковой дороге.

— Все в порядке. Ставлю сроки, даю указания. Дело сдвинулось с мертвой точки, — пожимает плечами, не сводя взгляда с дороги.

— Максим Викторович, если нужна будет моя помощь, я с радостью. Честно говоря, тяжеловато сидеть в квартире целыми днями, а здесь даже и погулять негде, — бросив грустный взгляд в окно, огорченно вздыхаю. Эх, а ведь мимо меня проходят новогодние каникулы.

— Мила, давайте придерживаться договора, — вырывает из мыслей суровый тон шефа. — А насчет погулять, — спустя несколько минут, вдруг добавляет, — в какой-нибудь выходной мы можем с вами съездить в город. Сорок минут езды от нас. Я слышал, там даже кинотеатр есть, — повернувшись, слегка приподнимает уголки губ.

— Было бы здорово, — произношу шепотом, смотря завороженным взглядом на его улыбку. И почему этот мужчина так редко позволяет себе быть веселым? Если бы он почаще улыбался, я бы вполне могла симпатизировать ему. Эх, какой мужик пропадает под маской занудного брюзги.

***

В магазине все происходит не так мирно, как в машине. Царь снова начинает мозгоклюйствовать, доводя меня своей нерасторопностью до белого каления. Каждую баночку или упаковку изучает по полчаса, выискивая всевозможную информацию о сроках годности и составе продуктов. Вконец отчаявшись, решаюсь на крайние меры.

— Максим Викторович, ну, в самом деле, сколько можно рассматривать эту колбасу? Берите уже, — устало вздохнув, возмущаюсь я. В ответ Царь одаривает меня хмурым взглядом.

— Мила, не мешайте. Я изучаю состав, вам же не все равно, чем питаться? — взрывается он.

— Босс, да все колбасы из одних компонентов делают, я вас умоляю. Берите эту, подороже, и все, — выхватив из его рук батон колбасы, кидаю его в тележку. И не дав возможности возразить, быстренько качу ее в конец ряда.

Но спустя десять минут такая же заминка происходит в отделе с текстилем.

— Шеф, ну, а здесь что вас смущает? Срок годности? — не удерживаюсь от сарказма, устав ждать, когда, наконец-то, он изучит упаковку с постельным бельем. Пытаюсь отобрать покупку, но на этот раз Максим Викторович, быстро среагировав, высоко поднимает руку, не давая дотянуться.