Канарейка для Ястреба - Анна Гур

На этом фото он запечатлен в пол оборота, благодаря чему я вижу как напряжены мышцы на мощной спине, вижу сильные руки, где под бронзовой кожей прорисовываются мускулы, останавливаю взгляд на его профиле с крепкой челюстью, кажется, что он сцепил от натуги зубы, сконцентрировавшись…

Мой одинокий хищник, далекий и притягательный, он свободен от всего на просторах бескрайней синевы Лазурного Берега…

Пролистываю следующую фотографию. Немного мрачную с лазерными лучами на заднем фоне, сделанную в клубе, наверное. Мужественный красавец в окружении веселящихся ребят. Такой далекий и такой прекрасный. Моя первая любовь. Он кажется старше своего возраста за счет взгляда, экранирующего холодностью и отчуждением…

Следующую фотографию, сделанную в том же клубе, я рассматриваю с особой фанатичностью. Здесь Ривз смотрит прямо в объектив камеры, в глазах, словно, вызов и пламя, такое мощное, что в груди простреливает болью.

Он расслабленно сидит в кресле, а на его коленях замерла жгучая брюнетка, она застыла откинув голову в безудержном веселии, ее волосы струятся вдоль спины, а коротенькое серебряное платье на бретелях не скрывает ничего, и я вижу как крепкие руки Тайгера обхватили красотку и прижимают к мощному торсу.

Смотрю как зачарованная и чувствую, как сгусток непонятной боли пульсирует во всем теле. Пролистываю дальше. Вереница фотографий. На одной Ривз запечатлен в небе.

Да, в буквальном смысле, на этом фото он прыгает с парашютом, в глазах азарт и кураж. Ему совсем не страшно, наоборот, я чувствую, что он в экстазе от ощущений полета и свободы.

Замечаю, что эта фотка сделана в Дубае, между фотографиями фора в пару дней. Наверное, для таких людей в порядке вещей в течении нескольких дней резко менять страны и континенты…

Судя по фотографиям, у него много увлечений от занятий парусным спортом в Европе, до скалолазания в Азии. Он постит в буквальном смысле крышесносные фотки в окружении живой природы, красивой и опасной.

Парень на этих фотографиях — Хозяин жизни. В отличие от меня, он любит риск, любит жизнь и это чувство у него явно взаимно.

Мы настолько далеки друг от друга, насколько это возможно…

Пятна есть и на солнце, но я их не вижу. Я наблюдаю за Идеалом, за его сиянием на небосклоне жизни и понимаю, что не может быть этого парня в моей реальности. Никогда.

Можно лишь любоваться издали.

Все про себя прекрасно зная и понимая, я все равно не могу вырвать свое наивное чувство из груди. Да и не мешает мне оно особо.

Мой Фаросский маяк, в лице этого парня, ярко сияет вдали, манит, но я прекрасно осознаю всю безнадежность своих чувств.

Выдохнув, откладываю телефон. В своем чувстве я не одинока. Луиза солидарна со мной в выборе объекта нашей общей неразделенной любви. В редкие минуты затишья, когда мы откладываем зубрешку, единственной темой для разговора являются очередные школьные сплетни, которые Луиза успевает где-то доставать. В основном, это слухи с закрытых вечеринок, куда пускают лишь избранных и где Ривз всегда желанный гость.

Иногда в сетях он мелькает на фотках с этих мероприятий, приобнимая очередную красотку. Мне кажется, что он встречается только с определенным типом раскованных ярких девушек, в основном, с Чирлидершами.

В школе я не часто его вижу, да и редко наши пути могут пересечься. Но иногда, когда неведомая сила заполняет все пространство гнетущим давлением, я отрываюсь от учебника и приподнимаю голову. В эти секунды я подсознательно ищу взглядом этого парня, всегда находя его в пространстве, словно, ведомая магнитом, я чувствую его появление…

В основном, в таких случаях, я обязательно натыкаюсь на его спину, маячащую где-то вдалеке.

В школе я никогда не встречаюсь с ним взглядом. Меня для него не существует… Разве что, есть одно маленькое исключение, моя тайная радость…

Меня отобрали в эту школу не просто так. За всем этим стоит скупой расчет и ставка на талант. Выбрали тех, кто способен трудиться на благо школы и поднимать общий рейтинг в чартах соревнований.

Свое обучение здесь я отрабатываю участием в различных музыкальных конкурсах. Я представляю школу и практически всегда приношу победу и награды, которые могу лицезреть лишь в фае главного административного здания, под стеклом.

Такова цена. Я не могу взять ни одну медаль. Имею право лишь созерцать и тешить свое самолюбие прислонившись лбом к прозрачной преграде, вглядываясь в надписи на трофеях. Они все принадлежат Высшей Частной Школе имени Д.Ф. Вашингтона.

Нагрузка на мне такая, что я не всегда успеваю поспать, ведь помимо подготовки к выступлениям, приходиться нагонять и заполнять пробелы в знаниях, подготавливать заданный материал и пытаться не сломаться под неподъемным бременем ответственности.

На меня сделали ставку. Мне дали бесценную возможность, которую нужно отрабатывать, с достоинством представляя нашу школу.

Я постоянно участвую в творческих вечерах и культурных мероприятиях. Репертуар к каждому конкурсу у меня новый, мы готовим его с мистером Уильямсом, который со всей своей педантичностью, весьма скрупулезно подходит к выбору произведений, которые я исполняю.

За этот год я уже практически привыкла к суровому характеру своего учителя и уже обвыклась, воспринимая его таким, какой он есть. Пожалуй, я безмерно благодарна этому человеку, который прививает мне не только знания, но и стремление к пониманию своего таланта.

Именно благодаря моему Голосу и участию во всевозможных конкурсах в моей жизни появилась тайна. Мое маленькое счастье…

Все началось во время одного из первых моих выступлений, когда я увидела Тайгера, сидящего в зале, и только чудом не сбилась с ноты и не сфальшивила. Я пела на автомате, выполняя все мелизмы, вдолбленные в меня моим учителем насмерть в то время, как сердце уходило в пятки от волнения.

Оказывается, мой Черный Ястреб любит музыку и частенько сидит в зрительном зале с отстраненным видом следя за происходящим на сцене…

Я же, после этого выступления, всегда выискивала его взглядом в переполненном зале и всегда находила, словно, чувствуя его взгляд кожей, и находя его без проблем в этой толпе, ведь Тайгер Ривз всегда сидит в первых рядах.

Во время своего выступления, я смотрела на него, натыкаясь на всегда холодное, отрешенное лицо и ледяные глаза, равнодушно смотрящие в ответ.

Совсем другой взгляд мне хотелось видеть на этом лице, но я радовалась и просто этой толике мнимого внимания и его присутствию в зрительном зале.

Ведь я ощущала, что на какие-то мгновение мне удается привлечь его, быть может, даже чуточку заинтересовать…

Я была счастлива и этим крохам.

Я пела не всегда о любви и чувствах, но всегда для этого молчаливого равнодушного слушателя, с непроницаемым, порой скучающим лицом, сидящем в зале.