Тамора – королева гоблинов - Джим К. Хайнс

– Зато тебе известно о корнях дворца. И о пророчестве. Может, ты просто не знаешь, что ты знаешь.

– И что же?

– Ты случайно написала мне, – настаивала Тамора. – Процитировала пророчество, которого никогда не слышала. Попробуй просто говорить. Не волнуйся о том, что произносишь. Даже не думай об этом.

Карина сделала глоток воды.

– Просто говорить, и правда как по волшебству сорвётся с языка?

– У тебя есть предложение получше? Сколько будет десять плюс десять?

Карина закатила глаза.

– Двадцать.

– Твой любимый цвет?

– Тёмно-сиреневый.

– Любимая пицца?

– С сосисками и пеперони, но я её не ем – слишком жирная.

– Кто вёл у вас английский в прошлом году?

– Мистер Джерролд.

– Что сейчас делает Кевин?

– Охотится на троллей. Чёрт побери!

– Андре с ним?

– Не знаю… не могу понять. – Карина закусила губу и наморщила лоб.

– Попытайся не думать, – умоляла её Тамора, но Карина затрясла головой. Видимо, какие-то образы промелькнули и тут же ускользнули. Тамора старалась не выдать разочарования. – Что ты видела?

– Пещеру. – Карина уставилась на собеседницу. – Там было жарко и сыро. Ужасный запах, словно разлагается туша животного. Я видела огни. Может быть, это факелы. Мне кажется, Кевин был в доспехах.

Если Кевин там, то Андре и Лиззи, скорее всего, тоже. Тамора попыталась представить, как Андре в доспехах гоняется за монстрами.

– Кто ещё с ними был?

Карина покачала головой.

– Я не успела разглядеть. Давай ещё раз. Задавай вопросы, пока твой брат не перебил нас.

– Мой брат? Мак дома. Он не знает, что я здесь.

Идеальные брови Карины сдвинулись от замешательства.

– Не имею представления, почему так сказала. Мак ведь даже не разговаривает, да? Из-за аутизма? Мы вместе учились в четвёртом классе, и учительница говорила нам об этом.

– Он не произносит слов, но общается при помощи айпада. Где ключ от портала? – вдруг спросила Тамора, надеясь застать Карину врасплох и получить ещё один ответ.

– Я не знаю, что это значит. – Карина положила в рот кусочек пиццы и с тоской посмотрела на нетронутый клинышек с пеперони. – Хочешь? Жаль оставлять такую вкуснятину.

Тамора и к своим-то хлебным палочкам едва прикоснулась.

– Нет, спасибо. – Она вспомнила о Гулке и добавила: – Но я знаю, кто точно не откажется.

Карина подвинула к ней через стол тарелку.

– Моя бабушка помешалась, – сказала она. – Родители поместили её в приют. В конце жизни она никого не узнавала, думала, что я её сестра, и звала меня Маргарет.

Тамора не знала, что сказать, а потому промолчала.

– Ты убеждаешь меня, что все мои видения реальны, но я чувствую, как теряю рассудок.

– Ты нормальная.

– Не утешай меня! – рявкнула Карина. – Я вижу то, чего нет, неосознанно хожу и чаще всего не понимаю, как попала в то или иное место. Няне приходится провожать меня домой, словно мне четыре года и я могу попасть под машину. Я уже привыкла, что меня считают ку-ку. Но это другое. Я ненавижу то, что поселилось у меня в голове.

– Может, если мы найдём Кевина, это прекратится.

– Думаешь, двенадцатилетняя спортсменка и чокнутая из команды поддержки спасут от эльфов похищенных детей?

Тамора тут же уцепилась за её слова:

– Я ничего не говорила тебе об эльфах. Всё-таки у тебя действительно есть связь с другим миром.

Тут её телефон зачирикал – пришло сообщение от Мака.

Мак: «Срочно приходи домой! Аппа нашла на заднем дворе гоблина!»

У Таморы перехватило дыхание, словно она разогналась на роликах так, что опасного падения не избежать. Зачем Гулк выбрался из конуры? Ведь его могли увидеть во дворе. Или это Мак решил выйти на разведку? Что он сделает с гоблином? Сказал ли он про него отцу? И не навредит ли гоблин Маку?

***

– Твой брат? – спросила Карина.

– Ты знала заранее. – Тамора задрожала. – Ты сказала, что скоро он перебьёт нас.

– Добро пожаловать в мою жизнь, – сказала Карина. – С каждым часом странностей всё больше.

Тамора уже догадалась, что она права.

Тамора вставила ключ в замочную скважину и медленно, тихо открыла входную дверь. Отец должен ещё спать. Обычно он просыпается не раньше вечера.

Девочка на цыпочках вошла в дом, жестом приглашая Карину следовать за собой, и осторожно закрыла дверь.

– Снимай обувь, – прошептала она, стягивая туфли и ставя их около двери.

Сверху доносился папин храп. Тамора немного расслабилась. Но где Мак и Гулк?

– У вас прикольно пахнет, – сказала Карина и, прежде чем Тамора успела ответить, добавила: – Мне нравится.

В гостиной они обнаружили только дремлющую овчарку и Русалочку из кубиков «Лего». В кухне тоже было пусто. Тамора выглянула в окно, но на заднем дворе ничего не увидела.

– Это твоя семья? – Карина смотрела на большую фотографию в рамке, висящую на стене в коридоре. – Что это на тебе надето?

– Ханбок[4]. Снимок сделан, когда отмечали сто дней с моего рождения. – Мак, которому тогда ещё не было двух лет, держал её на коленях, а мама и папа наклонились к детям с двух сторон. Отец сохранил в коробке в шкафу это крошечное платье с красной юбкой, зелёным верхом и рукавами цвета радуги. – А на фотографии рядом такой же праздник в честь Мака.

– Он был таким милым малышом!

Дальше по коридору Сморчок расхаживал туда-сюда около двери в подвал. Тамора взяла кота на руки и открыла дверь.

Снизу раздался знакомый скрип. Слава богу.

– Мак в своей тихой комнате.

Сморчок, извиваясь, вырвался из рук хозяйки. Мак, наверное, привёл Гулка в дом, и это разбудило кошачью манию величия – вечно сопливый домашний питомец вообразил себя могучим ягуаром.

Тамора повела рукой, пропуская Карину вперёд, а сама задержалась, чтобы закрыть дверь и не пустить кота. Неизвестно, что случится, если Сморчок сцепится с Гулком, но зрелище вряд ли будет приятным.

Внизу лестницы стоял поглотитель влаги. Слева на облезающем линолеуме располагались стиральная машина и сушилка. На полках стеллажа пылились пластмассовые коробки для вещей. Узкая дверь вела в помещение с насосом, который предохранял дом от затопления во время ливней.