Когда меня ты позовешь... - Татьяна Туринская

— Куда собралась? Не можешь без этих женских штучек? Обязательно повыпендриваться надо? Успокойся, уже всё произошло, уже можно расслабиться.

Кристина с неподдельной злостью вызверилась на него:

— Вот именно: уже всё произошло, вот и расслабься! Утолил четырехмесячный зуд — отдыхай! Мавр сделал свое дело, мавр может отдыхать. Так и отдыхай, не рыпайся! Скушал конфетку? Вот и радуйся.

Бессмертный смотрел на нее с немым удивлением. Кристина пыталась забрать у него свое платье, да тот не отдавал, игрался с нею, как кошка с мышкой: поднимет платье в одной руке прямо под потолок, пока Кристина пытается эту руку согнуть, наклонить — платье уже в другой руке. В конце концов Кристине это надоело:

— Пошел ты! Придурок! Что тебе еще надо? Ты уже сделал всё, чего хотел, а теперь отвали, моя черешня!

— Ну зачем так грубо? — усмехнулся Сергей. — По-моему, всё было не так уж плохо. Даже, пожалуй, очень ничего себе. Разве тебе не понравилось?

Кристина разозлилась не на шутку. Мало того, что ее фактически использовали, силой принудили к близости, так теперь он еще издевается?!

— Отдай платье, сказала!

— Не отдам, — всё так же усмехаясь, ответил Бессмертный. — Еще рано одеваться. Мы же только начали…

— И сразу закончили! — оборвала его Кристина. — Чем ты еще собираешься заниматься? Давай еще чаю мне предложи! Мужик, твою мать! Тебе русским языком сказали: нет, не хочу! Придурок!

Почему-то Кристина уже не помнила, как еще несколько минут назад почти с удовольствием стонала от глубоких проникновений Бессмертного. Как хотелось даже, чтобы он подольше оставался в ней, и она инстинктивно сжимала его своими бедрами, словно бы пытаясь удержать ускользающего завоевателя. Не вспоминала и того, что несколько часов назад была очень даже солидарна с Наташкой, что ей непременно нужно вышибить один клин другим. И не только была солидарна, но и стремилась к этому всею душой. Да чего там, и телом того же желала. Даже уверена была, что после этого уж точно разлюбит Чернышева. И не для того ли добровольно поднималась на пятый этаж вслед за Бессмертным? И не с удовольствием ли раздвигала ноженьки, пропуская внутрь его наглые пальцы? О, еще с каким удовольствием! А то, что в результате он не захотел прислушиваться к ее словам, разве не было логичным, исходя из всего ее поведения? Так чего ж она из себя девочку корчит, обижается, аки дитятко наивное. Знала, все прекрасно знала! Больше того — сама именно на это и нарывалась! Так теперь скажи человеку "спасибо" за доставленное удовольствие и в самом деле выпей горяченького чайку напоследок. Уж в любом случае не психуй, не оскорбляй.

Но нет, словно с цепи сорвалась, словно не умела избавиться от внутренних противоречий. Хотелось отхлестать, больше того — хорошенько двинуть Бессмертному между ног, так, чтобы тот взвыл, чтобы извивался раненной змеюкой на полу перед нею. Глупое, неоправданно глупое и совсем уж нелогичное желание, однако Кристина ничего не могла с собой поделать, вновь и вновь повторяла:

— Придурок!

В конце концов, видимо, Бессмертному надоела ее истерика:

— Эй, детка, уймись. Это было совсем не так уж плохо. И я не поверю, что тебе не понравилось. И вообще…

— И вообще, — нагло перебила его Кристина. — Ты бы хоть имя постарался запомнить. "Детка" — это попахивает нафталином, как и весь ты. И не получила я ни малейшего удовольствия, понял? Не получила! Тебе еще учиться и учиться! Но не на мне. Отдай платье, сказала! Мне тут больше делать нечего!

— Ну почему же? — с некоторой ненавистью в голосе спросил Бессмертный. — Почему не на тебе? Я привык доставлять женщинам удовольствие. Вот и тебя не отпущу, пока ты его не получишь. Пойдем, еще потренируемся.

И он весьма красноречиво приглашающим жестом кивнул головой.

— Щас!!! — ехидно заявила ему Кристина. — Всё брошу, и пойду! Сам тренируйся, ручками, ручками! Ишь, тренер нашелся! Хотела бы я посмотреть на твою тренировку! Да что ты можешь? На что ты еще сегодня способен?! Не мужики пошли, а одно сплошное недоразумение! Да тебя же сегодня и краном уже не поднимешь! Разучился там в своем море, все способности в пустые мечты ушли! Тебе же баба уже не нужна, ты же вполне научился обходиться собственными силами. Ручищи-то вон какие, небось, мозоли-то понатирал?

Кристина несла полную чушь, вовсе ей не свойственную. Говорила, и сама себя ненавидела. Так могут разговаривать базарные торговки, но она?! Она же всегда так тщательно и осмотрительно подбирала слова, так всегда боялась ненароком кого-нибудь обидеть. Тут же словно с цепи сорвалась, словно вселился в нее кто-то чужой и бесстыжий. Говорила почти незнакомому человеку гадости, прекрасно понимая, что тем самым унижает не столько его, сколько себя саму. Однако никак не могла взять себя в руки и успокоится. Умом прекрасно понимала, что он, Бессмертный, на самом деле не причем, что злится-то она вовсе не на него, а только на себя, на себя одну! Нет, еще и на Чернышева. Потому что только по его милости она оказалась в столь ужасном положении. Ведь если бы не его жуткая телеграмма, если бы он ее не предал, разве бы она посмела пойти вместе с Бессмертным?! Да она бы даже в "Утес" с Наташкой не пошла, не то что в постель к постороннему мужику! Чернышев, это он виноват, он один! Нет, не один! В его лице виноваты были все мужики скопом, знакомые и незнакомые, подлые и порядочные. Все, все до единого! А потому им нужно мстить! И так ли важно, что боль ей причинил Чернышев, а она за это мстит Бессмертному? Можно подумать, за всю свою жизнь Бессмертный ни одной бабы не обидел! Ведь наверняка не одна желала быть отомщенной, вот Кристина и отомстит за них за всех! Глядишь, и за нее какая-нибудь умница отомстит Чернышеву! Нечего их жалеть, нечего! Разве они ценят хорошее отношение? Разве они ценят, берегут их любовь? Они только насмехаться умеют. И изменять направо и налево. Нет, поделом ему, поделом! Даже если пока что не за что, то в будущем все равно чего-нибудь натворит. И Кристина выплевывала из себя яд, вложив его в каждое слово, стараясь по возможности оскорбить, обидеть посильнее, посущественнее:

— Да что ты умеешь? Ничтожество! Трахнул девку, и уже считаешь себя героем?! Думаешь, мужик? Повывелись мужики, поверь мне! Одни сплошные сосунки остались! Разочек может и осилит, да и то с трудом, зато самомнения! А на второй раз порох неделю собирать надо! А то и четыре месяца! Сосунок! Ничтожество!

Наверное, зря она так. И наверное, мстить всё-таки лучше тому, кто этого заслуживает, а не тому, кто оказался ближе. Но к здравому размышлению Кристина в тот момент не была способна. А потому еще трижды пришлось на собственной шкуре проверять мужские способности Бессмертного. Потому что он не был сосунком. И мужские свои способности доказывал с нескрываемым наслаждением. И так ли важно — силой, или по доброй воле? Может, и в пятый раз бы доказал, да Кристина взвыла, попросилась домой. А, целуясь на прощание в собственном подъезде в четыре часа ночи, уже сожалела, что не осталась до утра…

К ее несказанному удивлению и вместе с тем разочарованию, Бессмертный приперся на следующий день прямо домой. Родителей дома еще не было, и Кристина не посчитала нужным провести гостя в свою комнату, не пустила дальше порога. А тот, кажется, не слишком и рвался в гости. Тут же, у входной двери, заявил: