Кто спасет заложницу? - Екатерина Вильмонт

– Ну, так… Кое-что…

– Говори, Роза, не теряй время, чем скорее мы еенайдем, эту Лику, тем лучше.

– Ну, Надя говорила, что она в общем неплохая… Толькохочет выйти замуж за ее папу, а Надя не хочет…

– Еще что? Где она работает, где живет? Как фамилия,наконец?

– Где живет и как фамилия – не знаю, а работает она… Яу мамы спрошу, мама к ней ходила коронку ставить, ей Надин папа посоветовал исказал, что она хороший врач…

– Здорово, а ты можешь прямо сейчас у мамы спросить?

– Она на работе.

– Позвони ей на работу.

– Ой, а что же я ей скажу? Она удивится.

– Ну чему тут удивляться? Скажи, у меня зуб заболел…

– У меня? Я хожу к другому врачу, в нашей поликлинике…

– Да не у тебя, а у меня! Или у моей мамы, или еще укого-нибудь, и ты хочешь порекомендовать хорошего врача, ну неужели сама несообразишь? – вышел из себя Гошка. Роза до крайности раздражала его.

– Ладно, попробую.

– Да что тут пробовать. И спроси не телефон, а адрес.Давай, Роза, давай, действуй!

Через десять минут она перезвонила Гошке.

– Я узнала все! Можем к ней ехать!

Ехать туда с Тягомотиной? Ну нет, этого он не выдержит. Нокак ей это сказать?

– Роза, тебе лучше посидеть дома.

– Почему это? – возмутилась она.

– Чем черт не шутит, вдруг все-таки Надя тебе позвонит.Хотя, если у тебя есть автоответчик…

Гошка лукавил, он отлично знал, что автоответчика у Мотиныхнет.

– У меня нет автоответчика. Что ж мне теперь – сидетьна привязи?

– Да! Пока хоть что-то не выяснится, придется посидеть.Ведь никому из нас Надя уж точно не позвонит.

– Да, это правда, – вздохнула Poзa. – Но мневсе равно с Ронни гулять…

– Тем более… Погуляешь с Ронни и сиди, жди. Надя ведьзнает, что ты с Ронни гуляешь.

Короче говоря, я вернусь и тебе позвоню…

– Гоша, а с кем ты поедешь к Лике? С Филимоновой?

– Нет, Ксюха вообще еще ничего не знает.

Я поеду с Маней Малыгиной.

– С этой малявкой?

– Эта малявка сто очков вперед любому взрослому даст.

– Ладно, – смирилась Роза.

Гошка позвонил Мане и спросил:

– Маняща, ты свободна сейчас?

– Конечно, а что? – обрадовалась Маня. – Естькакие-то новости?

– Есть. Я знаю, где работает Лика. Поедешь со мной?

– Еще бы!

– Только пока никому не говори, ладно?

– Если ты имеешь в виду Сашку, то она с Зориком накакую-то выставку пошла.

– Ну и отлично! Зайдешь за мной?

– Через десять минут.

Раньше сообщение о том, что Саша отправилась куда-то сЗориком, непременно причинило бы ему боль, а сейчас он принял это совершенноспокойно. Ну пошла и пошла, а мне какое дело?

В стоматологическом центре со смешным названием «Рот доушей» все было очень шикарно. Чистота, зеркала, роскошные растения в кадках,бледно-сиреневые костюмчики персонала, компьютеры, приветливые улыбки. И тольколица некоторых посетителей нарушали эту красоту. Ну еще бы, когда зубы болят…

Гошка с Маней подошли к окошечку, за которым сидела девушка,похожая на голливудскую звезду.

– Простите, пожалуйста, Елизавета Марковна сегодняпринимает? – вежливо осведомился Гошка.

– Да, пожалуйста. Вы по записи?

– А надо записываться заранее? – поскучнел Гошка.

– Я сейчас выясню, минутку, – улыбнулась девушка, толькоулыбка была, как ему показалось, какая-то заученная, неискренняя. Как будтобольше всего девушке хотелось послать Гошку куда подальше. Но нельзя, он хоть ине слишком важная персона, но все же пациент.

– Пройдите на второй этаж. Кабинет двести четырнадцать.

– Спасибо.

Гошка с Маней направились по просторному холлу к лестнице.

– Какая противная, – прошептала Маня.

– Ты о ком?

– О регистраторше. Морда злющая-презлющая.

– Мало ли, может, ее хахаль бросил, – предположилГошка.

– Или начальник накричал.

– Или туфли жмут.

– Или колготки порвались.

Гошка засмеялся.

– Ой, Маняшка, с тобой не соскучишься.

Только вот что-то ты стихов давно не рождала.

– У меня период застоя.

– Понял. Вот ее кабинет.

– Молодые люди, вы к Елизавете Марковне? – ,грудным голосом спросила полная нарядная дама, сидевшая в кресле возлекабинета.

– Да.

– В таком случае вы за мной.

– Хорошо, – сказал Гошка.

И вдруг Манино лицо исказилось гримасой боли.

– Ой, не могу, – простонала она.

– Ты что? – испугался Гошка.

– Не могу больше терпеть, – со слезами в голосепроговорила Маня. – Ты меня все мужеству учишь, а я только обычнаядевочка, у меня больше нет сил сдерживаться, так болит… так болит… И не смейбольше говорить про мужество…

Гошка в первый момент оторопел, а потом живо сообразил, чтоМаня просто хочет пройти без очереди. Больных с острой болью всегда пропускаютвперед. А разговоры о мужестве, которому ее якобы учит Гошка, оправдывают то,что она появилась тут без признаков страдания на лице. «Ну и голова у этойдевчонки», – восхитился про себя Гошка.

– Что, деточка, очень болит? – участливоосведомилась дама.

– Ужас просто! – простонала Маня.

– Вот и у меня такая боль, такая боль! – дамасхватилась за щеку. – Просто сердце останавливается…

Маня затихла. Дама явно не собиралась пропускать ее вперед.

Но тут из кабинета, держась за щеку, вышел немолодоймужчина. За ним выглянула девушка.

– Следующий.

Дама с прытью, неожиданной в ее возрасте и при еекомплекции, ринулась на зов.

– Не прошли твои штучки. Маня, – засмеялся Гошка.

– Да, – засмеялась в ответ Маня. – Гош, а какмы будем с этой врачихой разговаривать?

Там же еще медсестра.

– Ну и что? У нас же никаких особенных секретов нет.Просто спросим, не знает ли она, где Надя, скажем, что вчера кто-то побывал вих квартире.