Четвертый жених - Лиана Уилсон

— Не знаю. — Грант лукавил. Он подозревал, что именно в этом они с братом как раз и похожи — в своем страхе перед браком. Но, в отличие от Гриффина, он никого не обманывал, предпочитая оставаться холостяком. Ему хватало обязательств и ответственности на работе. — Может, он считает, что его кочевой образ жизни не понравится молодой жене…

— А может, в его словаре просто нет слова «верность»?

Что ж, у Энни есть все основания думать о его брате самое худшее. Слава богу, что с самого начала своих отношений с женщинами он, Грант, сразу давал понять, что жениться не намерен. И до сих пор ему удавалось не попадаться в брачную ловушку.

Он почувствовал взгляд Энни, но запретил себе смотреть на нее. Он был не в силах увидеть боль и сомнение в ее синих глазах. Это было опасно. Она вообще была опасна для него. Она пробуждала в нем чувства, о наличии которых у себя Грант даже не подозревал. Она интриговала, смущала, возбуждала. Самым лучшим было бы поцеловать ее и распрощаться навсегда.

О, нет! Больше никаких поцелуев.

— Почему ты так стремишься уехать из своего городка? — спросил Грант, откидываясь на спинку кресла и вытягивая ноги, благо расстояние между креслами в салоне первого класса позволяло.

Чтобы не смотреть на эти длинные мускулистые ноги, Энни отвернулась к иллюминатору, темнота за которым была такой же плотной, как и в ее душе. Она чувствовала себя разбитой, растерянной. Шампанское ли тому виной или тридцать с лишним тысяч футов над землей — высота, на которой летел их самолет? А может, этот длинный безумный день ее так называемой свадьбы?

— Я уже перебрала всех более или менее подходящих холостяков в Локетте, — отшутилась она, не желая вдаваться в истинные причины ее решимости покинуть родной городок и вообще вести серьезный разговор.

Пристальный взгляд Гранта сказал ей, что он ожидал другого ответа.

Энни вздохнула.

— Кто теперь женится на мне? — Как ни странно, ей было легко разговаривать с ним, даже легче, чем с тетей Мод. — Я — матримониальный кошмар Локетта. Трижды брошенная невеста.

— А ты по-прежнему хочешь выйти замуж? Несмотря ни на что?

— Да. Нет. Не знаю. — Энни стала сворачивать льняную салфетку, которую стюардесса не забрала после обеда.

Ей еще не доводилось летать первым классом. Она не представляла себе, что в самолете могут подавать креветочный коктейль, телятину «пармезан» и отбивные из ягненка под мятным соусом. Что тарелки могут быть фарфоровыми, ножи и вилки — серебряными, а бокалы — хрустальными. Она почувствовала себя особенной, а ей это было так нужно сегодня. Или, может быть, это Грант и его добродушное подшучивание заставляли ее чувствовать себя как-то по-особенному?

Нет, все-таки это восхитительно — ягнятина с гарниром из тыквы, цуккини и моркови. А еще свежайшее шоколадное печенье с холодным молоком.

— Я привыкла думать, что хочу замуж, — не очень внятно пояснила Энни.

— Замужество ради замужества как такового? — Грант смотрел на нее с любопытством, но без осуждения. — Или ты ждала от брака чего-то особенного?

— Я просто хотела иметь семью, дом, детей. Как все.

Грант выразительно выгнул бровь, и Энни рассмеялась.

— А Гриффин знал, что ты хочешь… — Грант не договорил, будучи не в силах поверить, что его брат мог мечтать о детях.

— Детей? Конечно, он знал. Почему ты так удивлен?

Грант пожал широкими плечами. Еще в начале полета он снял смокинг, поэтому под натянувшейся рубашкой Энни могла видеть его рельефные мышцы. Ей нестерпимо хотелось положить голову на это надежное плечо и ни о чем не думать. Но она не должна… не может. Ей не нужен ни Грант, ни любой другой мужчина.

— Просто Гриффин не из чадолюбивых…

— Ты судишь по себе?

Широкие плечи Гранта напряглись, губы сжались в тонкую линию.

— Просто он — безответственный и легкомысленный.

— Да, теперь я это знаю.

Россыпь огней за окном отвлекла внимание Энни.

— Только взгляни!

— Ты была в Нью-Йорке? — спросил Грант.

— Нет. Но всегда мечтала. — Она попыталась представить, сколько же требуется электричества, чтобы освещать такой огромный город. — Я вообще всегда мечтала путешествовать.

— Что ты собираешься делать, Энни? — мягко спросил Грант.

Как же ей не хотелось сейчас думать, принимать решения! Ей хотелось просто наслаждаться моментом, не заглядывая в будущее и не анализируя прошлое. Ей был нужен тайм-аут, чтобы собраться с силами и жить дальше.

— Не знаю. Думаю, когда мы приземлимся, я найду отель.

— Я имел в виду другое. Ты намерена возвращаться в Локетт? Или поедешь еще куда-нибудь?

— Может быть.

— Может быть что?

— Может быть, я останусь в Нью-Йорке. А может, и нет. — Энни глубоко вдохнула прохладный кондиционированный воздух. — Я всегда хотела изменить свою жизнь. Я уволилась с работы, намереваясь найти работу в Далласе, когда мы с Гриффином поселимся там. Таким образом, в настоящий момент я свободна как ветер и могу делать все, что заблагорассудится.

Энни лукавила. Она была настроена отнюдь не так оптимистично и легкомысленно. Страх перед неизвестным будущим стискивал ее грудь.

— Ты думаешь, в Локетте тебя не возьмут на прежнее место работы?

— Взяли бы, если бы я захотела. — В этот момент Энни остро, как никогда, почувствовала, что не хочет возвращаться домой. — Но я не хочу. Я не знаю, как это объяснить… Я хочу увидеть что-то новое, познать жизнь, встретить новых людей… — Она поежилась, не в силах скрыть свою неуверенность перед будущим. — Поэтому я пока поживу в Нью-Йорке, а потом видно будет. — Она потерла лоб, чувствуя приближение головной боли. — Разве я должна решить вопрос о своем будущем немедленно?

— Нет, конечно. — Голос Гранта был теплым и глубоким, и Энни почувствовала, что может утонуть в нем, как в омуте. — Я ни к чему тебя не принуждаю.

— Вот и отлично. Похоже, сам ты привык планировать свою жизнь от и до. Спорю, ты даже записываешь в ежедневник, в какой день постирать носки.

— Когда забрать их из прачечной, — со смехом поправил Грант.

Энни засмеялась в ответ и снова подумала, как же отличаются их жизни. От этой мысли улыбка сошла с ее лица, и она прислонилась лбом к прохладному стеклу иллюминатора, чтобы скрыть замешательство. Собственное будущее виделось ей как в тумане, с неясными проблесками где-то далеко впереди.

— Передо мной целый непознанный мир. Я хочу все увидеть и все испытать. — Но только не сегодня. Сейчас ей хочется забыться и… уснуть.

— Не думаю, что тебе следует испытать все, что может предложить Нью-Йорк.