Долгий путь любви, или Другая сторона - Анна Яфор

Я растерялась еще сильнее. Ему нужен переводчик и таким странным путем он пытается переманить меня к себе?

Видимо, мои размышления оказались для него очевидными. Мужчина покачал головой.

– Вы не так поняли. В Ваших профессиональных услугах я не нуждаюсь. Мне необходима другая информация, – он помолчал, задумчиво глядя на меня. – Компьютер в кабинете Кирмана. Сейф. Бумаги, к которым Вы сможете найти доступ. Документы компании, информация о сделках, финансовые записи. Я хорошо заплачу.

Я не поверила. Он говорил об этом в открытую, не прячась в подворотне, не звоня с незнакомого номера телефона, чтобы нельзя было определить, от кого именно поступил звонок. Я в самом деле производила впечатление человека, который способен на такое?

– Десять тысяч, Саша. Прямо сейчас, независимо от того, как много информации Вы сможете достать.

Хотелось убежать, но не получалось сдвинуться с места. Просто не укладывалось в голове, что все это не снится. Почему я? И что этому ужасному человеку нужно от Филиппа? Зачем?

Он заметил смятение на моем лице, но истолковал по-своему.

– Мало? Я готов торговаться. Назовите Вашу цену.

За весь этот год я почти не вникала в суть документов, которые приходилось переводить. В руках побывали многие бумаги, а еще о большем приходилось говорить с живыми людьми, обсуждая вопросы, в которых я была не сильна. Просто делала свою работу, что мне нравилось. В этом было что-то секретное, столь важное, что он предлагал такую стоимость?

– Вы хотите, чтобы за десять тысяч рублей я предала человека, на которого работаю уже не первый месяц?

– Долларов, Александра. И повторяю: я готов увеличить ставку, если этой суммы недостаточно.

Тут мне стало плохо уже по-настоящему. И так страшно, что затряслись коленки, а сердце заколотилось, будто я бежала очень долго, до изнеможения. Почему почти из полусотни сотрудников для этого жуткого разговора выбрали меня? На лице написано , что нуждаюсь в деньгах? Что готова переступить нормы человеческой морали и попрать элементарную порядочность? И что он сделает после того, как я откажусь?

– Я не могу…

Сказала – и зажмурилась, словно ожидая удара. Мне казалось, что он непременно последует, или на меня обрушится еще более худшее, но услышала лишь тихий смех.

– Вы боитесь, что я сейчас перережу Вам горло? Прямо здесь, средь бела дня за то, что оказались несговорчивой? Глупая девочка, я бы предложил любую сумму, какую бы ты не назвала. Но второй раз предлагать не буду. Беги на работу, ломай голову и дальше над иностранными словечками, вместо того чтобы использовать шанс всей твоей жизни.

И он ушел. Просто ушел, оставив меня в недоумении, в растерянности, в ужасе. Стрелки давно перевалили за девять, а я не могла сдвинуться с места. Хотелось сбросить наваждение, очнуться, осознавая, что это был всего лишь дурной сон, который остался позади. Но ощущение опасности не уходило, даже стало еще отчетливей, словно проникая в каждую клеточку тела.

Я зашла в офис на целых двадцать пять минут позже установленного времени. И, разумеется, первым, кто встретился на пути, оказался Кирман.

– Просто изумительно, Александра. Вы каждый день ведете себя все более смело. Подсказать, который час?

– Я знаю… – выдохнула едва слышно в ответ, попытавшись пробраться к своему столу. Но для этого нужно было обойти мужчину, а он стоял в проходе каменной стеной, не позволяя двинуться с места.

– Знаете – и все? Я не услышу никаких объяснений, душещипательных историй о том, как сложно утром попасть в переполненную маршрутку, как сильно Вы спешили, но какой-то злой гений удержал от возможности приехать вовремя? И где трепетные слова о том, как Вам жаль?

Я сглотнула подступивший к горлу ком.

– Мне жаль, Филипп Аланович. Очень жаль. Я не собиралась опаздывать, но… Так вышло.

Вспомнила предупреждение, сделанное в самый первый день. Он действительно увольнял тех, кто не соответствовал его требованиям. Всегда, почти без размышлений. Это все? Моя карьера окончена?

– Писать заявление об уходе?

Случившееся потрясло настолько, что даже возможная потеря работы пугала не столь сильно, как недавний разговор с незнакомцем.

Филипп рассматривал меня слишком задумчиво.

– Не думал, что Вы так сильно хотите уйти. Что случилось?

Вокруг находились люди. Не то, чтобы близко, но говорить о произошедшем в присутствии посторонних я бы точно не смогла. Должна была все объяснить, но не здесь и не сейчас.

– Простите меня.

– Александра, что случилось?

Он сделал лишь шаг в мою сторону, и между нами по-прежнему было несколько метров, но в тот момент показалось, что столкнулись. Я опять утонула в его глазах, глубоких, завораживающих, словно проникающих внутрь души. Готовых понять. Выдохнула тихонько:

– Простите.

Кирман помолчал, не сводя с меня глаз, а затем резко развернулся, покидая кабинет, бросив короткое:

– Работайте.

Я пыталась. Весь день что-то честно делала, но была не в состоянии ни на минуту отвлечься от случившегося. Едва дождалась окончания рабочего времени, чтобы поскрестись в кабинет Филиппа.

Даже показалось, что он ждал меня, во всяком случае удивления от визита точно не испытал, хотя прежде сама я никогда не приходила.

– Филипп Аланович, мне нужно поговорить с Вами.

Он кивнул на свободный стул.

– Не здесь.

– Нет? – в его голосе прозвучала заинтересованность, как будто бы смешанная с насмешкой. – Александра, назовите хотя бы одну вескую причину, по которой я должен встретиться с Вами вне офиса.

Он почти смеялся, но улыбка покинула лицо, стоило ему увидеть мои глаза. Возможно, сумел заметить панику, которая так и не улеглась. Поднялся, пропуская меня вперед.

– Надеюсь, у Вас на самом деле есть основания допускать подобные вещи. Идемте.

Отъехав от стоянки перед входом в компанию довольно далеко, остановил машину и развернулся ко мне.

– Итак…

И я сорвалась. Выплеснула с надрывом, то срываясь на крик, то шепча из последних сил обо всем, что не давало покоя с самого утра. О странном предложении неизвестного мне мужчины, о том, что он, скорее всего, не шутил, а я меньше всего хотела бы сделать то, о чем меня попросили. Последнее беспокоило особенно. А если Филипп не поверит мне?