Невидимый город - Моника Пиц

Бобби неутомимо продолжала собирать:

– 13.02.1602? 12.03.1602? 21.03.1602?

– А как насчет будущих дат? – сказала Лина, снова меняя порядок цифр. – 12.06.2031? Или как насчет 01.01.2236? Тебе не кажется, что часы произведены как будто в будущем?

– И кто же привез их из будущего? Может быть, твои инопланетяне? – засмеялась Бобби. – Часы куплены в 1998 году.

– Так мы ни к чему не придем, – подытожила Лина.

– В расчете 40320 вариантов, – прикинула Бобби.

На мгновение они замерли в тягостном молчании. Это казалось безнадежным. Но сдаваться не хотелось.

– Твое имя написано на часах. Значит, дата должна иметь какое-то отношение к твоей жизни, – попробовала подойти с другой стороны Бобби.

Лина взволнованно кивнула. Они старались максимально приблизиться к сегодняшней дате.

– 06.12.2013? – спросила Бобби. – Тебе это что-нибудь говорит?

– День святого Николая, – сказала Лина.

Их мысли автоматически переключились на газетную статью в коридоре.

– Фотография на лестнице датирована 2006 годом, – сказала Бобби, чье шестое чувство в очередной раз подсказывало, что это касается Лины. –   Кстати, в Санта-Николауса я никогда не верила, – добавила она. – Даже в детстве. Я подыгрывала только потому, что думала, что мои родители верят в эту историю.

– 16.03.2012, – попробовала Лина другую комбинацию.

– А что было тогда? – с любопытством спросила Бобби.

Лина пожала плечами.

– Как мне вспомнить, что я делала несколько лет назад? – произнесла она. – Я даже не помню, что было в прошлый вторник.

– Мы были на тренировке по гандболу, а ты влюбленно наблюдала за Йонасом, – сказала Бобби.

– Не было такого, – отмахнулась Лина.

– И с тех пор все время, – добавила Бобби.

Она наклонила голову, подражая томному взгляду Лины, и театрально ахнула. Иногда очень досадно было иметь подругу, которая видела тебя насквозь. Бобби не сомневалась в том, что иногда понимает Лину лучше, чем сама Лина. Отрицать это было бессмысленно.

– А раньше ты стояла на лестнице у его фотографии, – продолжала она. – Я никогда не пойму, что ты нашла в Йонасе. Я с ним вместе на горшке сидела. Такое никогда не забудешь.

– Давай настроим дату и проверим, откроются ли часы, – сменила тему Лина. Она не хотела говорить о Йонасе.

– 06.12.2013 звучит хорошо, да? – сказала она.

Осторожно взяв часы, она во второй раз нажала на верхнюю кнопку. Циферблат вспыхнул зеленым, все стрелки, как по волшебству, скользнули к нулю. Таким образом, с помощью двойного щелчка можно достичь своего рода исходного положения. Хронометр резко потеплел в ее руке. Испугавшись, Лина отдернула палец.

– Что может произойти? – здраво рассудила Бобби. – В худшем случае вещь взорвется в твоей руке. Искра полетит на ковер. Потом дом сгорит, и мы познакомимся с крутыми ребятами из волонтерской пожарной команды.

Лина рассмеялась. Бобби испытывала неуемную радость от сценариев худшего развития событий.

– Давай, – сказала Бобби. – Все лучше, чем скука.

С помощью кнопок на ободке, которые она нажимала по часовой стрелке, Лина установила выбранную дату: 06.12.2013.

– Что, если мы вызовем темные силы? – спросила она.

– В том-то и дело, – взволнованно ответила Бобби. – Неведение хуже любой катастрофы.

Лина не была уверена, что согласна с этой позицией. Дрожащими руками она осторожно покрутила последнее колесико. Последняя стрелка медленно поползла к цифре три. Девять, восемь, семь. Бобби подошла к Лине как можно ближе, чтобы не пропустить ничего из этого зрелища. Шесть, пять, четыре. Часы горели в руке Лины, как огонь. Кто знал, что произойдет, как только последняя стрелка достигнет назначенного места? Голоса в голове Лины заговорили одновременно. Отважные смельчаки боролись с паникерами и слабаками, превосходя друг друга. Осторожно Лина нажала на восьмую кнопку. На последнем круге стрелка застыла на «три». Бобби схватила руку подруги. Циферблат ярко засветился, издав какой-то хриплый звук. Лина затаила дыхание. Бобби от волнения прикусила нижнюю губу. Они сосредоточенно уставились на хронометр. А потом случилось это.

С громким треском распахнулась дверь в комнату. В проходе, весело смеясь, стояла мать Бобби.

– Я приготовила вам перекусить, – воскликнула она.

Бобби и Лина уставились на нее так, словно она явилась из другой галактики. Результат их испытания не мог оказаться более отрезвляющим. Вместо волнующих новых открытий судьба преподнесла им тарелку сэндвичей.

Лина инстинктивно перекатилась через бумаги и часы. Голос шептал ей, что в ее тайну лучше не посвящать взрослых. По крайней мере, госпожу Альберс. Причиной, по которой ничего захватывающего не происходило в жизни Бобби, главным образом, служила чрезмерная любовь ее матери. Лина уже знала это. Каждые пять минут Генриетта Альберс штурмовала детскую: может, немного фруктов? Чаю? Печенья? Все хорошо? Не хотите ли открыть окно, здесь так душно? У вас все в порядке?

Госпожа Альберс работала по такому графику в лаборатории завода Веннингера, чтобы иметь возможность посвящать послеобеденные часы Бобби и домашнему хозяйству. Подав бутерброды, она решила, что пора полить растения в комнате Бобби. Внезапная засуха, видимо, не терпела промедления.

– Я буду вести себя очень тихо, – воскликнула она. – Не отвлекайтесь на меня.

Генриетта Альберс и не думала о том, чтобы поскорее покинуть комнату, а вместо этого ухаживала за растениями с невыносимой медлительностью. С любовью выдергивала она засохшие цветы, полировала отдельно каждый листок и беззаветно поливала их. Трудоемкая процедура предоставила ей достаточно возможности просканировать лежащие вокруг книги, телефоны и экран компьютера, чтобы выяснить, чем в данный момент заняты девушки.

– История? – произнесла она. – Я думала, вы собирались заниматься английским.

– Мам, – раздраженно воскликнула Бобби.

В отличие от Лины, Бобби страдала от избытка семейного внимания. Некоторые воевали с чрезмерным вниманием родителей: над Бобби кружил целый вертолетный флот великодушных родственников, заботившихся о ее благополучии. Втайне Лина завидовала своей подруге касательно того, что у нее есть бабушка и дедушка, тети и дяди, которые заботятся о Бобби вместе с отцом и матерью. Сегодня же семья просто была назойливой. Прошла томительная вечность, прежде чем госпожа Альберс покинула детскую. Бобби яростно пнула дверь, которую та оставила открытой, и подперла ручку рабочим креслом. Это не помогло. Все воодушевление испарилось.

– Может быть, это просто безделушка, – разочарованно отметила Бобби.

– Они мне все равно нравятся, – сказала Лина и надела часы. От браслета исходило приятное тепло, и он так идеально огибал ее запястье, словно кто-то ковал его для Лины. Едва щелкнул замок, произошло нечто странное. Кнопки мигнули, как по волшебству, и все стрелки часов вернулись в исходное положение. Одна за другой.