Трое из леса - Юрий Никитин

Зейнаб была в восторге, Таргитай вынужденно играл песню запесней. Мрак тихо скулил, с трудом удерживаясь от желания завыть во весь голоспо-волчьи. Наконец наверху раздался женский смех, на ложе обрушилось тяжелое.Доски затрещали, внезапно одна — самая широкая — с треском лопнула, больноударив Мрака по затылку. Сверху донесся раздраженный голос:

— Табити забери это ложе! Для кукол делали?..

Мужской голос торопливо пробубнил:

— Нас двое, а мы — настоящие… Не обращай внимания.

— Но мы проваливаемся! Сейчас я кликну плотника. Не бойся!Он починит, и я велю его сразу обезглавить. Не веришь стражам? Тогда я самасрублю ему голову. Или даже ты, тебе будет приятно. Ну, милый варвар, я хочудоставить тебе маленькую радость!

Олег толкнул Мрака локтем. Волхв уже лежал на спине, рукиупирались в переломанную доску. Мрак поспешно извернулся, выставил широкиеладони. Доска выровнялась, послышался торопливый голос Таргитая:

— Да она держится, держится! Только затрещала ипрогнулась, а теперь выпрямилась!

Женский голос раздраженно ответил:

— Ну да, теперь только и думай, чтобы не провалиться!

— Не провалимся, — ответил Таргитайубежденно. — Вот увидишь, удержимся!

— Ах ты, змей, — прошептал Мрак, — вот возьмуи отпущу…

Олег толкнул его локтем, ладони волхва были прижаты клопнувшей доске. Мрак ощутил возросшую тяжесть, доска снова началапоскрипывать, удерживать обе половинки вместе стало трудно. Если бы там наверхулежали спокойно, а так попробуй удержи, распрыгались, остановиться не могут.Эта дочь кагана похожа на степных коней, что могут скакать с утра до ночи. Толи дело горячие кони Баджеда — летят, обгоняя стрелы, но быстро выдыхаются… Аэта степнячка даже не степной конь, а скорее гиперборейский, те вообще бегатьне умеют, зато могут тащить доверху нагруженные телеги сутками, спят на ходу…Правда, эта наверху не спит, еще как не спит!

По лицу Мрака ползала огромная муха, лезла в глаза, уши,норовила забраться в ноздри. Он зверски кривил рожу, сдувал, но проклятаяупорно лезла в нос, шелестела крыльями, пещера ей понравилась, зараза, обустраиватьначинает… Пока эти наверху угомонятся, успеет яйца отложить, червяков вывести иновых мух выплодить, мерзость крылатая!

Мрак попробовал осторожно отнять ладонь, но доска началаугрожающе прогибаться. Наверху послышался смех, веселятся, бестолочи! Нет,такие приключения не для него… Он силен в Лесу, даже в Степи, как выяснилось,неплох, в горах не ударил мордой о камни, но в городе… Здесь Олег на своейтропе, даже не трусит, разбирается, будто век здесь жил, со стражами пил, кстепнячкам за пазухи лазил. Даже Таргитай не трусит! Ну, этот от дурости,слишком глуп, чтобы даже пугаться, для этого мозги нужны…

Муха совсем забодала, в носу зудело так, что слезывыступили, лицо истоптала, ходит как конь. Вдобавок что-то забралось подштанину, ползет все выше и выше… Расплодили нечисти, проклятые! Как она спит,если в комнате жуки ползают размером с ежей? А еще царская дочь! Не иначе вдетстве подменили…

Наверху раздался протяжный стон, словно Зейнаб везла возсена, затем вздох, который слышно было даже в Лесу. Олег пихнул Мрака, быстроубрал руки и пополз из-под ложа. Мрак осторожно отнял ладони, доска страшновзвизгнула и начала опускаться. Он замер, хотел было снова приподнять, но волхвяростно зашипел:

— Всю ночь будешь держать? Самый момент смыться, чуть позже— каюк.

Через комнату проползли на животах, Мрак сжимался в страхе,ожидая услышать над головой грозный голос дочери кагана: «Стой! Ты куда?», нона ложе было непривычно тихо. Олег уже встал на колени, торопливо совал в щельстебельки, прятал, совал другие — все пытался обмануть запоры старым ключом.Мрак извелся, без оружия совсем голый…

Они выползли в коридор. Олег вскочил на ноги, быстроогляделся. В окна проникал бледный свет утра, со стороны площади доносилисьсонные голоса ночной стражи.

— Быстрее! — велел Олег.

Мрак побежал молча, волхву виднее, что делать в этомсумасшедшем городе — сам сумасшедший.

Таргитай явился, как чуял, что Олег принес большой горшок спохлебкой.

— Народу много прибыло, — объяснил Олегвиновато. — Всю посуду разобрали… Будем есть из общего котла. Ложки язахватил на всех. На Тарха — самую большую!

— Именинник, — проворчал Мрак.

Таргитай тяжело опустился на сено. Он был бледный, подглазами темнели круги. Мрак заботливо подвинул горшок поближе, Олег подалломоть хлеба. Таргитай ел вяло, избегал взглядов, наконец сказал сердито:

— Она хорошая! Это боги виноваты, что ее нежное сердцеи гордую душу вложили в… в крупноватое тело. Но ты сам говорил, что рыбы безкостей не бывает.

— Нежное сердце? — не понял Олег.

Мрак хлопнул его по спине:

— Не спорь. У Таргитая нет злых и страшных баб. Нетдаже некрасивых. Хотя он прав: не выросла еще та яблоня, чтобы ее черви неточили. Лучше покажи, что ты цапнул. Я тогда не разглядел.

Олег растопырил пальцы. На указательном тускло блестелоколечко. Не золото, не серебро. Даже не медь или железо, а что-то странное,непонятное. По ободку выцарапаны буквы, знаки, даже фигурки людей и зверей.

Стащив колечко, Олег показал внутреннюю сторону, где тожешли буквы и знаки. Таргитай спросил почему-то шепотом:

— Волховское?

— Да… если бы у меня была книга Вед, я бы враз узналпро магические кольца. Там про них целый раздел!

Мрак отодвинулся, голос его был сердитым:

— Из-за этого все наши муки? Все, что я перетерпел?.. Колечковзял, ровно девка глупая… Вон борода уже растет! Правда, патлы все же как удевки… Эх, Тарх, чего там только не было! Зря мы с тобой мучились.

Таргитай смолчал, наклонился над горшком с похлебкой. Когдаон наконец отвалился и заснул, не выпуская ложки, Мрак с состраданием смотрел визможденное желтое лицо дударя.

— Что с ним?

— Ел, что попадя. И пил. Малость отравился… Но я емудал настой пронеси-травы… Его вычистит сверху донизу, весь яд выбросит..

— Добро, — кивнул Мрак. Начал укладываться рядом сТаргитаем, задумался: — Это ж он все ночь будет просыпаться, через меняпереступать?

— Зачем? — удивился Олег.

— Ну, в кусты бегать…

— А. — понял Олег, он махнул небрежно. Вид уволхва был гордый. — не волнуйся. Я ведь волхв вещий, когда-нибудь меняназовут Вещим Олегом. Я предвидел, что он будет постоянно срываться с места,бегать в кусты… или за каменные углы, возвращаться, снова бегать… Я всепредусмотрел!