Изнанка - Ян Войк

Ещё некоторое время он смотрел в колышущееся серой дымкой лицо дочери, а потом с трудом разлепил окровавленные губы и хрипло, через силу произнёс.

– Ты сможешь отвести нас на нижний план… туда, где темно?

– Да, смогу…

– Хорошо. Тогда нужно идти.

Он тяжело поднялся на ноги и некоторое время просто крутился на месте, судорожно пытаясь понять, что же ему делать. Надо было собирать вещи. Но какие? Что нужно собрать? У него был ранец, вон он лежит на земле, но оттуда, кажется, ничего не вынимали. Что ещё? Пистолет… Пистолет уже подобрал Иван – рукоять ПМ торчала из разгрузки Поводыря. Что ещё?

– Папа? – окликнула его Сашка.

Он повернулся к ней. Призрак дочери пару раз провёл ладонью себе по подбородку. Андрей повторил движение и тут же вляпался в вязкую, уже начавшую подсыхать кровь, покрывающую нижнюю часть его лица. Надо привести себя в порядок.

Милавин вытащил из ранца походную аптечку. Смочив кусок бинта перекисью водорода, он принялся вытирать себе лицо.

– Помочь? – глянул на него Иван.

– Иди на хрен, – коротко рубанул Андрей и обратился к дочери. – Саша, всё?

Девочка пробежалась глазами по его лицу.

– Нет. Вот тут ещё, слева, – она протянула руку, чтобы вытереть самой, но тут же спохватилась и отдёрнулась. Милавин стиснул зубы так, что скулы свело.

– Где? – хрипло спросил он.

– Выше, – подсказала Сашка. – Да. Теперь всё.

Оставалось ещё обработать обе руки. Правая была разбита о гравий, когда Иван отбирал у него пистолет, а левую он сам себе располосовал, спасая дочь. И если ссадины на правой руки уже подсохли и не кровоточили, достаточно было протереть их перекисью и йодом, то левую нужно было перевязать. Провозившись несколько минут, Андрей кое-как сумел обмотать ладонь бинтом, но завязать узелок на запястье не получалось даже зубами. Сашка сочувственно смотрела на его неловкие манипуляции, однако помочь ничем не могла. В конце концов, к нему подсел Поводырь. Милавин попытался было отстраниться, но Иван вцепился ему в руку и подтянул к себе.

– Не дури, – бросил он, ловко работая пальцами. – Мы в одной лодке. И ты мне нужен не меньше чем я тебе.

– Тебе нужен не я, тебе нужна Сашка.

– А она теперь без тебя не сможет. У вас одна кровь на двоих, – Иван затянул узелок и поднялся на ноги.

Милавин по привычке хотел уже сказать «Спасибо», но в последний момент сдержался.

– Ладно, если готов, давай двигаться. А то скоро уже темнеть начнёт.

Они пошли дальше по Миклухо-Маклая. Впереди трусила пара волков-разведчиков, за ними – метрах в десяти-пятнадцати – Иван и Морошка, мирно беседующие, словно на прогулке. Рядом с Невестой неторопливо вышагивал особенно крупный волчара с угольно-чёрной шерстью лишь кое-где тронутой рыжими разводами, тот самый, который едва не откусил Милавину голову. «Это их вожак», – вспомнил Андрей.

Сам Милавин с дочкой шли бы последними, если б не кружащие вокруг остальные волки. Лохматые хищники то исчезали в близлежащих дворах и подъездах, то перебегали улицу, то мчались куда-то вперёд, опережая даже разведчиков, но двое или даже трое постоянно плелись в хвосте, следя за тем, чтобы никто из людей не отставал.

Сашка шла рядом с отцом, так близко, как будто он держал её за руку. Девочка время от времени поднимала голову и смотрела на него снизу вверх, было видно, что она хочет о чём-то спросить. Но Андрей сейчас не мог с ней разговаривать, для него было невыносимо даже просто смотреть на неё. Поэтому он шагал, глядя прямо перед собой, и бездумно слушал болтовню Морошки да короткие рубленые ответы Ивана.

– Ну что, Ванюш, как тебе Хароновское корыто?

– Ты и об этом знаешь? Следила за нами?

– Ну что ты? – она хрипло рассмеялась. – Так… подглядывала, одним глазком.

– И не вмешивалась.

– Да вот ещё?! Была нужда! С теми же людоедами ты и сам прекрасно справился. А если бы не сдюжил, то грош тебе цена. И кому ты такой, нужен… С Кукловодом из-за вас цапаться мне было совсем не с руки… А уж лезть вслед за дураками под землю – так и вовсе самоубийство. До сих пор не пойму, как вам оттуда воротиться удалось?

– Случайно. Что же ты сейчас-то влезла?

– Ну, по моему разумению, будет глупо, если тебя, всего такого замечательно, убьёт твой же турист. Разве нет?

На это Поводырь промолчал.

– Ты мне лучше скажи, чего это ты отказался, когда он тебе в лоб предложил расплатиться со мной за Макса? Что это за новость такая: «Я ей не доверяю»? Разве я тебя хоть раз обманывала? Обидеть хочешь?

Впрочем, голос Морошки звучал совсем не обиженно, напротив, весело и даже насмешливо. Иван же снова отмолчался.

– За двумя зайцами решил погнаться. И туриста своего вернуть, и сына спасти. Зря ты это затеял. Я ведь тебе сразу сказала: только я смогу воротить Макса обратно. Даже разъяснила, что тебе для этого надобно делать. А ты всё юлишь, всё стараешься выше головы прыгнуть. И кому же из нас нельзя доверять?

Андрей не вслушивался в разговор и очень быстро потерял нить рассуждений, снова соскользнув в бездну собственных мыслей. Воспоминания о случившемся, без всяких преувеличений, рвали сердце на части, одновременно обдавая холодом изнутри. Но в десятки раз больнее было осознавать, что он, Андрей, легко мог не допустить случившегося. И для этого не надо было сворачивать горы или осушать моря, достаточно было всего несколько раз щёлкнуть компьютерной мышью перед тем, как отправляться на Изнанку.

Виновата ли Ольга в том, что произошло? Да, конечно. Ведь ей надо было всего лишь немного подождать, а даже если сил ждать не осталось, всё равно, она не имела права поступать так с их – общей! – дочерью. Виноват ли Иван? Несомненно. Это он решил тащить Сашку на нижний план вместо того, чтобы вернуть домой. Однако если копнуть глубже, если задуматься с чего всё началось, то больше всех виноват сам Милавин. Потому что, сдавая дела перед отпуском, не поставил у себя на компьютере в офисной программе соответствующую галочку напротив графы: «Отгрузка без предоплаты». Разве это сложно? Первым щелчком выбрать нужное название в списке фирм-клиентов, чтобы высветилось контекстное меню. Вторым – выбрать пункт «Склад». А в открывшемся окне склада щёлкнуть мышкой в третий раз и разрешить эту проклятую отгрузку. Всё! Ничего сложного.

Три щелчка мышью и две человеческие жизни спасены. Хотя почему две? Для него теперь тоже нет никакого смысла… Нужно только вернуться обратно и похоронить их, а дальше… Дальше ничего не будет. Всё честно. Три щелчка – три жизни. Полнейшая гармония…

* * *

К тому времени как начало темнеть, они уже свернули с Миклухо-Маклая на Севастопольский проспект, и впереди бесформенным пятном обозначился огромный лесопарк. Проспект нырял в него, теряясь в сумраке среди деревьев. Иван решил искать место для ночлега.