Огни на Эльбе - Мириам Георг

те наотрез отказывались отвечать на ее вопросы. В законе был параграф, запрещающий создание публичных домов на всех территории Рейха, но Гамбург от него отказался. Так что дело процветало, и городские власти почти ничего не предпринимали, чтобы ему помешать – на надзор за нравственностью было выделено всего восемь офицеров. Судя по тому, что за последние несколько десятилетий число зарегистрированных проституток выросло в несколько раз, древнейшая профессия была как-то особенно дорога ганзейцам. В городском архиве Лили нашла старую брошюру 1861 года, в которой подробно рассказывалось о том, как девушек, словно товар, полуголыми выставляли в витринах, чтобы завлечь покупателей с улицы.

– Ну, хоть это теперь запрещено, – пробормотала она, с отвращением листая брошюру.

– По моим оценкам, в Гамбурге более двух тысяч женщин заняты этим ремеслом! – сообщила она Йо однажды вечером, изучая свои записи. – И это при том, что решением Федерального совета от 1871 года все публичные дома должны быть закрыты. Вместо этого их просто переименовали, и они по сей день спокойно продолжают работать.

Йо кивнул.

– Я знаю, – ответил он.

– И всем все равно. Но даже если бы власти что-то предпринимали… У них там повсюду расставлены часовые, только представь! Стоит на горизонте появиться полицейским, как все мигом сворачивается, чтобы продолжиться как ни в чем не бывало после их ухода. Думаешь, хотя бы у одного сутенера за это время отобрали концессию? Нет! Теперь они называют свои заведения приютами, и ничего ты с ними не сделаешь.

Йо сердито хмыкнул.

– Полиция здесь бессильна, это верно. Но, должен сказать, мужчинам тоже нелегко. Приходится быть осторожным, когда идешь по отдельным кварталам – иногда тебя чуть ли не силком затаскивают в такие дома. Женщины налетают, как фурии, – и попробуй, пройди мимо!

Лили подняла голову.

– В самом деле? – резко спросила она, и он покраснел.

– Так мне рассказывали, – сказал он, сделав ударение на последнем слове, и целиком сосредоточился на огне, который как раз пытался разжечь.

Лили мгновение смотрела на него, нахмурившись, а затем продолжила писать.

– В любом случае, лучше бы государству взять это дело под контроль. Тогда, по крайней мере, женщины больше не будут зависеть от сутенеров, – сказала она, не отрывая взгляда от листа бумаги.

– Не одно, так другое, – заметил Йо. – Кроме того, сутенер не самая главная проблема этих женщин.

– Но лучше все-таки без него, – заметила Лили.

– В детстве я думал, что эти женщины – танцовщицы. – Йо вдруг рассмеялся. – По крайней мере, так сказала мне мать, когда я спросил ее об этом. – Он пожал плечами. – Но они всегда хорошо относились к уличным детям, иногда давали нам сладости.

– Но ведь они не плохие женщины. Просто бедные! – резко сказала Лили.

– Не все. Говорю тебе, среди гамбургских проституток есть такие зловредные и испорченные бабенки, которые готовы перерезать горло за талер и оставить человека истекать кровью в канаве.

– Ах, правда, и откуда же тебе это известно?

Он откашлялся.

– Мне рассказывали! – повторил он. – Кроме того, я же вырос рядом с публичным домом «Баркхоф». Он находился прямо за углом.

– Хотела бы я познакомиться с твоими «рассказчиками»!

Йо рассмеялся.

– Не спрашивай меня о моем прошлом, и я не буду спрашивать тебя о твоем, – ушел он от ответа.

– Нет у меня никакого прошлого! – сердито буркнула Лили.

– А у меня есть. И я стыжусь его лишь частично. – Йо подмигнул ей. – Ну, а теперь мне пора на работу!

– Уже? – разочарованно воскликнула Лили.

Он встал и наклонился, чтобы поцеловал ее на прощание, но она тут же обвила его руками.

– А если я попрошу тебя задержаться? – промурлыкала она, покрывая поцелуями его шею.

– Ну, пара минут у меня найдется, – смеясь, ответил Йо и взял Лили на руки.

* * *

Одним серым мартовским днем на Фюлентвите произошло нечто неслыханное. В грязный, узкий переулок, меся колесами грязь, пищевые отходы и экскременты, свернул роскошный одноконный экипаж. Лошадь шла медленно, проезд иногда был так узок, что карета грозила застрять между домами. Наконец, она остановилась перед домом № 21.

На немощеную улицу медленно и осмотрительно шагнула пожилая женщина. Когда ее трость и красивые туфли погрузились в грязь, она раздраженно скривилась. Хотя ее появление не осталось незамеченным и на тротуаре уже образовалась небольшая кучка зевак, женщина, казалось, ничуть не оробела. Она спокойно спросила у них дорогу и с высоко поднятой головой проследовала в указанном направлении, волоча по земле длинные юбки.

Кучер, которому явно было не по себе, остался сидеть на козлах. В витрине мясной лавки напротив висела половина свиной туши. Рыча на лошадей, мимо проскакала двуногая собака. Ему показалось, что все взгляды обращены на экипаж. Поодаль хихикала группка детей. Какой-то старик из толпы плюнул на землю и сделал ему странный знак пальцами. Хозяйка предупредила, что, возможно, ему придется использовать кнут, чтобы сдержать толпу. Искренне надеясь, что хозяйка скоро вернется, он надвинул на лицо картуз и принял невозмутимый вид.

Герда Линдман тяжело опустилась на единственный стул Лили, изумленно оглядываясь по сторонам.

– Вот уж чего не ожидала, – резко сказала она. – Господи Боже!

Лили, еще не оправившаяся от первого потрясения, вызванного приездом одной из богатейших дам Гамбурга, торопливо вытерла небольшой столик и подложила в камин полено. Затем любезно предложила Герде сока, на что та сперва согласилась, а затем, взяв в руки стакан, подозрительно посмотрела на него и молча отставила в сторону. Из щели в полу вдруг выскользнул таракан и побежал прямо на старуху. Лили топнула ногой, и раздался громкий хруст.

– Извините! – сказала она.

Герда молча подняла бровь, бесстрастно наблюдая за тем, как Лили вышла на лестничную клетку и вытерла ботинок о перила.

– Как ты меня нашла? – спросила Лили, когда вернулась.

– У меня есть свои способы, – ответила Герда. – Хотя времени ушло немало, ты отлично спряталась. – Она сделала паузу. – И что же? Сильно жалеешь? – испытующе глядя на нее своими пронзительными маленькими глазками, спросила она.

– Ни о чем я не жалею! – твердо сказала Лили, и губы Герды сердито дрогнули.

– Моя дорогая. Ты переехала в эту вонючую комнатушку, бросив одну из красивейших вилл в Бельвю. Только дурак не пожалеет.

– Я знала, во что ввязываюсь, – спокойно возразила Лили, пусть и слегка лукавя. На самом деле она даже не представляла, насколько будет трудно. – Да, условия не бог весть какие, но я живу в тепле и сытости. Мне всего хватает, – сказала она с вызовом.

– В самом деле? И на что же, позволь спросить, ты содержишь свой маленький рай?

Лили заколебалась на мгновение.

– У меня