Янмэйская охота - Роман Суржиков

— Миледи, мы держали совет. Офицеры Солнечного полка разделились на три группы. Не скрою, одни хотят ваших денег. Другие осторожничают, боясь гнева принца Гектора. Третьи замечают, что наибольшую опасность представляет не принц, а вы, потому хотят сейчас принять ваше предложение, а при удобном случае ударить вам в спину.

Хорей умолк, будто ожидая реакции. Какой, тьма сожри? Повысить цену? Но она еще не названа!

— Хотите сказать, полковник, что решающее слово за вами?

— Так и должно быть. С недавних пор я — командир Солнечного полка.

— И к какому варианту склоняетесь вы?

— Догадываюсь, миледи, что именно вашими стараниями я, наконец, обрел заслуженное место. Я благодарен вам. Но благодарность — не то чувство, на которое можно полагаться при важном решении.

Его мундир сиял ослепительной белизной, шпага и кинжал сверкали огоньками очей, в его висках серебрилась благородная проседь. Очень, очень хотелось обозвать его сраной задницей, а потом скомандовать атаку. Посмотреть, как рыцари Деррила вытрясут дерьмо из этого Хорея и его солдат-красавчиков… Но нельзя, тьма сожри. Ей нужны два полных полка, а не те ошметки, что останутся после взаимной бойни.

Магда вспомнила северянина, отнявшего половину ее земель. Отец говорил: чертовы кайры, сожри их Темный Идо! Но правда не в кайрах. Два крупнейших города — Лабелин и Дойл — северянин взял словами. Не деньги, не мечи — просто слова, подкрепленные парой капель крови. Как он это сделал?

Магда всмотрелась в лицо полковника. Седина, морщины, глаза без блеска. Он стар. Нет, не стар, а где-то как отец — около пятидесяти. Но в таком возрасте уже частенько чувствуешь, как зыркает на тебя со Звезды Ульяна. Уже знаешь цену вещам, не тратишься на мелкое, ведь не до мелочей уже — успеть бы главное. А что для него главное? Для отца — увеличить достояние Дома, ну, и разбить нетопырей, конечно. Для барона Деррила — утолить жажду крови. Для Хорея — деньги?.. Да нет, не деньги. Уже не они.

— Генерал Гитан, — сказала Магда, — был почти вдвое младше вас. И, по правде, он был идиотом. Как вышло, что вы подчинялись ему?

Хорей окаменел, не раскрыв рта. Магда продолжила:

— Наверное, сказалось влияние принца — он ведь тоже молод. А сейчас он в столице, лижет задницу молодому герцогу нетопырей. Они думают: ваше время прошло. Я тоже молода, но мне знакомо ваше чувство. Кое-кто считает, что всему моему Дому пора на Звезду. Кое-кто уверен, что время Лабелинов тоже прошло.

Впервые он посмотрел ей прямо в глаза, и леди Магда подмигнула:

— Вы хотели, чтобы я предложила цену. Вот мое предложение: мы надерем им задницу! Всем гадам, кто думает, что мы зажились на этом свете. Дом Лабелин засияет так ярко, как ваш золоченый плащ. Менестрели забудут сраные песни про нетопырей и начнут славить прекрасную леди Лабелин. И вас — если пойдете со мною. Полковник, хотите попробовать настоящей славы? Отнять у молодых нахалов — и взять себе!

Помедлив, она добавила:

— Деньги тоже будут. Вдвое больше, чем платил принц. Но они ведь не главное, верно?

Спустя полчаса они стояли в трюме флагманского галеона шиммерийцев. Кладовщик отпирал огромные навесные замки и откидывал крышки сундуков. Всюду багровели очи. Вделанные в стрелы, кинжалы, шпаги, копья. Просто очи, идеально ограненные, переложенные вощеною бумагой. Их было так много, что кровавое сияние затопило весь трюм. Он стал похожим на логово Идо, люди — на кровожадных демонов. У Магды и Деррила, и даже у Хорея горели глаза.

— Мы вооружим два полка, — произнес барон. — Станем первой искровой армией на службе Великого Дома!

— Даже со всем этим оружием, — отметил Хорей, — мы не готовы к битве против Ориджина.

Магда рассмеялась:

— Вы чертовски правы: еще рано для северной задницы. Сначала мы нарастим войско. Сколько в Шиммери наемных бригад?

Полковник прищурился.

— Достойных внимания — девять. Общей численностью… тринадцать тысяч мечей.

— Вы знаете их дислокацию?

— Полк Белокаменного Лаэма ушел с принцем в Фаунтерру. Остальные — в Шиммери. Адъютант…

Молодой офицер подал полковнику карту, тот расстелил ее на сундуке — прямо на россыпи очей.

— В Оркаде — полк Пасынков, в Изерине — бригада Святого Страуса, в Пентаго — Златые Мечи…

Он отметил на карте всех, и взгляд Магды выделил одну точку.

— Верно ли я понимаю: ближайшая к нам — бригада Святого Страуса в Изерине?

Хорей указал небольшую бухту южнее Сюрлиона:

— Если высадимся здесь, то дойдем до Изерина за три дня марша.

Она провела взглядом от Изерина вдоль дороги на запад, вглубь Львиных гор, к месту, отмеченному на карте священной спиралью. Внезапно леди Магда поняла, что чувствовал Ориджин, когда решил взять Фаунтерру.

Она повернулась к Деррилу:

— Барон, мы причалим в бухте, указанной полковником. Едва высадимся, пошлите курьеров к командирам всех наемных бригад. Скажите: леди Магда Лабелин наймет их за двойную цену. Только не нужно курьера к Святым Страусам — их я навещу их лично.

Деррил озадаченно моргнул:

— Миледи, разве ваш лорд-отец не приказал купить очи и доставить их в Южный Путь?

— Лорд-отец дал на это полгода. Прошло четыре месяца, осталось два. Тьма сожри, я знаю, на что их потратить.

Звонко пропела тетива, стрела со свистом вспорола воздух. Острие блестело в лучах закатного солнца, потому оба — Меррит и Дагобер — хорошо видели, как стрела промелькнула в целом футе от голубиного крыла.

— Эх ты, — сказал Меррит.

— А сам-то можешь? — буркнул Дагобер.

— Я-то?..

Меррит вынул стрелу из колчана, легко бросил на тетиву. Одним слитным движением натянул тетиву и поднял лук — не вертикально, а боком, под каким-то небрежным углом к земле.

— Кхм-промажешь, — кашлянул ему под руку Дагобер.

Меррит разжал пальцы. Голубя подбросило кверху, когда стрела вошла ему в грудь. Затем птица камнем рухнула наземь.

— Ищи, — бросил Меррит третьему, Пайку.

Пайк хмыкнул и слез с крыши по приставной лестнице.

Дагобер сказал Мерриту:

— Тебе повезло.

Меррит ответил:

— Вон еще летит. Давай проверим, в везении ли дело.

— Мне помешал плащ.

Дагобер расстегнул фибулу, плащ упал на крышу сочным пятном смолы и крови. Дагобер восходил к роду Праматери Людмилы и служил кайром в батальоне Первой Зимы. Меррит по прозвищу Ястреб был простолюдином, наемным стрелком, а в прошлом — лесным разбойником.