Крах всего святого - Илья В. Попов

Матиас будто сам ощущал запах горелой плоти и чуял жар, стоявший над полем брани. Смертоносные машины наконец-то прекратили стрельбу, но они уже сделали свое дело – немало визрийцев погибли от собственного огня, но большая часть их войска сумела отступить, тогда как фриданцы, опьяненные победой, практически все оказались в пылающей западне. Оставшихся в живых воинов пытался собрать Дидьен, который каким-то чудом лишь подпалил усы, брови и волосы – но имперцы, что к тому моменту уже успели перестроиться, вновь пошли в атаку, а с флангов им на выручку подоспела легкая конница, что выскочила неизвестно откуда, поливая врагов роем стрел из мелких луков, точечными ударами вырезая отбившихся от строя солдат и уносясь прочь, не вступая в затяжную драку. Через короткое время сражение превратилось в резню – фриданские воины десятками бросали оружие и сдавались на милость победителям или пытались спастись бегством, пока визрийцы добивали всех, кто смел оказывать сопротивление; наконец, и Ру вместе с жалкими остатками, оставшимися от его войска, скомандовал отступление, покуда их не взяли в кольцо, не забывая, впрочем, огрызаться от наседающих имперцев.

Гладь зеркала вновь почернела, но Матиас был не в силах вымолвить хоть слово, еле стоя на ногах. Боги, боги, боги... Он увидел не бой, нет. Бойню. Весь цвет фриданской знати вместе с королем спалили, точно курей на вертеле – и самое страшное то, что избежать этого или предвидеть было никак нельзя. Не неумение сражаться или численный перевес погубило Фриданию – но силы, что выходят за рамки понимая обычного человека. И противостоять им можно лишь не меньшей мощью...

Вдруг внутри зеркало снова появилась дымка – и Матиас одну за другой наблюдал ужасающие взор картины: как города и деревни падают под чудовищными механизмами, сгорая дотла, как визрийские воины разоряют храмы, убивая служителей и круша статуи; как иноземцы режут горожан, вырывают детей из рук рыдающих матерей и бросают их прямо в огонь, а самих же женщин берут прямо там же, точно дикие звери.

Но вот последнее видение... Он так и знал! Он знал! Матиас невольно стиснул зубы и сжал кулаки, глядя на то, как Амадиу, сидя за столом, беседует с каким-то человеком, который находился к Моро спиной. Судя по обстановке, дело происходило в каком-то дешевеньком трактире. Незнакомец достал из-за пазухи побрякивающий мешок – а едва великий магистр сунул нос в последний, как на лице его расплылась жадная улыбка; кинув мошну на кровать, он достал из сумки свернутый в трубочку пергамент и нож... Тот самый, что чуть не погубил Моро! Картинка вновь сменилась – сначала Матиас видел лишь крепкую дверь, чью-то руку, схватившуюся за ручку, а потом... самого себя – боги, как же он постарел! – что тщетно пытается защититься ладонями от лезвия. Но раз за разом убийца настигал Моро, нанося один удар за одним...

Матиас отступил и отвернулся, закрыв лицо руками, не в силах более выдерживать подобного зрелища. Он потерял счет времени, но после все же осмелился взглянуть на зеркало сквозь дрожащие пальцы – однако вместо самого себя, растерзанного, лежащего на полу собственной спальни с тонким ручейком крови, стекающим изо рта, и стеклянными глазами, уставившимися в стену, он вновь увидал лишь холодный темно-зеленый блеск.

– Я сошел с ума... – еле слышно произнес Матиас, не зная, спрашивает он или утверждает; говорит с Аль-Хайи или сам с собой. Но арраканец встал подле и слегка дотронулся до его плеча.

– Нет, Матиас. Вы полностью в своем разуме. Я видел то же, что и вы – битву с имперцами, машины, плюющиеся огнем, смерть вашего короля вместе с его воинством... и предательство Амадиу, который едва не погубил и вас и все королевство за жалкие монеты.

– Так эта вещь, – Матиас облизнул пересохшие губы, – показывает то, что было? Или то, что будет? Или... как? Я не понимаю...

– Я, увы, еще не до конца разобрался в возможностях сего артефакта. Но дайте мне время – и горючий порошок, как и визрийский огонь, покажутся вам детскими забавами. Вместе с этим, – Абдумаш перевел восхищенный взгляд на зеркало, – я... то есть мы достигнем таких высот, до коих еще не добирался ни один из живущих. Мы заставим наших врагов заплатить – и заплатить дорого.

Какие-то мгновения Матиас еще колебался; что это за зеркало? Кем оно создано? Кто... или что показало ему все эти события? Какие силы таятся в нем? Значит ли это, что твари, появившиеся в Мьезе на Проводы, создали те же самые силы? Быть может, еще не поздно отослать иноземца прочь, а предмет сей отправить в пропасть или в морское дно...

– Это всего лишь инструмент, – проговорил Аль-Хайи, дотрагиваясь до зеркала, словно слыша мысли Моро. – Убивает не меч, но рука, что его держит. Оружие может нести зло, а может служить во благо. Подумайте об этом, перед тем, как принять решение.

Матиас еще раз взглянул на темно-зеленую гладь и перед его глазами будто бы вновь пронеслись все то, что он увидел. И он принял решение. Они еще долго беседовали с Аль-Хайи, позабыв про голод и жажду, и уже ближе к вечеру Моро повелел созвать внеочередной тайный совет. Когда он в сопровождении Абдумаша вошел в знакомую комнату, за длинным столом находились почти все, за исключением Реджиса. При виде арраканца, который сел по правую руку от Матиаса, Бруно не сдержал возмущения:

– Я, конечно, все понимаю, мой король, но какого хера тут делает этот пустынник?

– Этот, как ты выразился, «пустынник», сделал за месяц больше, чем вы все вместе взятые за прошедший год, – ответил Моро, даже не взглянув в сторону маршала. – Он спас мою жизнь, подарил нашей армии мощное оружие... и раскрыл заговор против короны.

– При всем уважении, ваша светлость, но это просто немыслимо! – заверещал Сириль. – Мы же не можем допустить, чтобы...

Поймав тяжелый взгляд Матиаса, первый советник закашлялся и замолчал, уткнув глаза в древесину, что была почти до блеска натерта локтями. Одилон обменялся долгим взглядом с Бруно, тот же скрестил руки на груди и уже открыл рот, как грохнула дверь, и комнату вошел – нет, влетел! – Реджис. Увидав Абдумаша, он поначалу удивленно поднял брови, но тут же перевел внимание на Матиаса:

– У меня весьма любопытные вести, государь, – он искоса взглянул на Сириля, который будто бы сжался под его голубыми глазами. – Кажется, я узнал, кто помогал убийце совершить покушение. Это...

– Предателем оказался Амадиу Тома, великий магистр ордена Святых Мечей, – продолжил за него Моро и жестом пригласил Пти сесть. – Я знаю. И он уже заплатил за свое предательство.

– Великий... что?! – воскликнул Реджис, от неожиданности даже поперхнувшись. – Амадиу? Заплатил? Что вы хотите этим...

– Я хочу сказать, что Тома мертв. И я этим ничуть не огорчен – даже наоборот, весьма рад, что этот изменник и лжец получил по заслугам. Скоро эта же участь постигнет и Черного Принца, купившего «великого» магистра словно уличную девку. Ты присядешь или так и будешь вести разговор стоя? Это немного неучтиво.

Реджис грохнулся на стул рядом с Бруно, все еще удивленно хлопая глазами. Матиас едва не захихикал от того, что новость о том, что кто-то опередил Реджиса, сделала его похожим на рыбу – он то и дело открывал рот, точно желая что-то сказать, но вместо этого просто хватал губами воздух и пучил глаза. Глава фриданской разведки явно не ожидал, что кому-то удастся превзойти его в искусстве добывать информацию. Ах, у Моро просто закружилась голова, представив, что он сумеет сделать…