Мисс Сильвер приезжает погостить. Гостиница "Огненное колесо" - Патриция Вентворт

Услышав звук этих шагов у себя над головой, Айли вновь открыла глаза. Она видела только грубо оштукатуренный потолок и стены. А потом снова появился Люк Уайт и нагнулся, чтобы поднять ее. Она снова сделала страшное усилие, чтобы закричать. От этого кровь прилила к барабанным перепонкам, оглушив ее. Она почувствовала, что ее бросили на пол, и ударилась о него головой. А потом слух вернулся, и она услышала голос Люка Уайта: «Тогда дерись за нее!» – и голос Джона, осыпавший Люка бранью. По крайней мере, звучало это как брань, что немало ее удивило. Она слышала, как они сцепились где-то позади, но не могла их видеть; а потом звук падения, топот бегущих ног, голоса и еще много ругани, но на этот раз ругался не Джон. А потом Джон снял с нее повязку и вынул кляп изо рта; язык у нее распух и болел, и она заплакала.

Мисс Сильвер ждала. Шаги удалились и стихли. Она слышала, как они тяжело ступают по потайной лестнице и замирают вдали. Потом раздался неопределенный звук, неясный и едва различимый. А затем, как показалось, через очень долгий промежуток времени, снова раздались шаги. Она стояла в бельевой, куда кто-то принес еще одну свечу и поставил ее на одну из верхних полок. Под нижней полкой широко зиял проем, ведущий на потайную лестницу. Снаружи, в коридоре, все стояли и прислушивались, за исключением Кастелла, который сидел у стены в наручниках и, всхлипывая, глубоко вздыхал, и его жены, не обращавшей никакого внимания на него и на то, что происходило вокруг. Милдред Тэвернер перестала плакать; она дрожала и тряслась, держалась руками за бусы и вытягивала шею вперед, прислушиваясь вместе с остальными.

Наконец в бельевой послышался голос Джона Хиггинса, доносившийся из проема:

– Ты сможешь пролезть, Айли?

Только мисс Сильвер смогла различить высказанное слабым шепотом согласие. Этот звук показался ей одним из самых долгожданных. В следующий миг из проема вылезла Айли, ей помогли встать на ноги. Следом появился Джон и коротко сказал:

– Они его схватили и ведут наверх.

А потом он, Айли и Джейн пошли в комнату Айли и закрыли за собой дверь.

Следом из проема появился инспектор Крисп, а за ним Люк Уайт, которого подталкивал в спину Джереми. Мисс Сильвер отступила в коридор, чтобы освободить место. Крисп поднес ко рту свисток и дунул. Как только на лестнице послышались тяжелые шаги, он повернул голову и сказал:

– Подержите его там, капитан Тэвернер, пока мы наденем на него наручники. – Затем он обратился к Фрэнку Эбботу: – Да, это действительно Люк Уайт. Хиггинс и девушка опознали его. Ему можно предъявить обвинение в похищении и в соучастии в убийстве Альберта Миллера.

Однако Люк Уайт за его спиной расхохотался:

– Я Эла и пальцем не тронул, и вы этого не докажете! Пусть вздернут тех, кто его прикончил! Кастелл, жирная ты свинья, встань и скажи им, что меня здесь и близко не было!

Кастелл яростно уставился на него:

– Ты пьян! Ты сошел с ума! Придержи язык! Что я знаю об Альберте Миллере?! Что о нем вообще кто-то знает?! Это заговор против меня!

Он принялся брызгать слюной, ругаясь на марсельском диалекте. По лестнице поднялись два констебля. Фрэнк Эббот взглянул на мисс Сильвер и заметил, что лицо у нее очень сосредоточенное. Она прислушивалась, и через секунду он услышал то же, что и она. Кто-то поднимался по главной лестнице. Еще через секунду показался Джейкоб Тэвернер. Он пересек лестничную площадку медленно, словно очень устал. Однако, подойдя к группе в коридоре за его комнатой, он выпрямился и резким тоном спросил:

– Что происходит?

В бельевой Люк Уайт качнулся и нахально кивнул ему. Он был достаточно пьян для развязной бравады.

– Что происходит? Я-то ведь должен быть мертв! Это немного раздражает, верно? Сегодня здесь, завтра исчез и снова вернулся, пока меня никто не хватился!

Кастелл взорвался, внезапно снова перейдя на английский:

– Почему у тебя не хватило ума оставить в покое Айли?! На свете тысячи девчонок, какая разница, какую из них выбрать?!

Джейкоб Тэвернер подошел к остальным и смотрел на всех по очереди: на сидящего на полу Кастелла, который дергал закованными в наручники руками; на Энни Кастелл; на Милдред и Джеффри Тэвернеров; на мисс Сильвер, Фрэнка Эббота и Люка Уайта, которого сзади держал за локти Джереми Тэвернер. Он увидел открытую дверь бельевой, горящую на полке свечу, проем в стене и сказал странно спокойным голосом:

– Значит, вы его нашли. Вот что я приехал искать. – Затем он возвысил голос: – Кто знал об этом? Этот человек, разумеется, и Кастелл, но они бы о нем не рассказали. Кто еще? – Его маленькие блестящие глазки перебегали с одного лица на другое и задержались на Милдред и Джеффри. – Кто-то из вас? Или, может, оба? Внуки Мэттью. Он родился вслед за моим отцом и тоже был строителем. Я всегда думал, что он точно знает. Почему вы мне не рассказали? Я бы позаботился о том, чтобы вы не остались в проигрыше. Зачем было дожидаться, пока в дело вмешается полиция?

Мисс Сильвер кашлянула, посмотрела на Джеффри и сказала:

– Да, почему, мистер Тэвернер?

Слова ее прозвучали четко и с нажимом. Если бы они были камнями, летевшими в лицо Люку Уайту, они бы и то не произвели такого поразительного действия. Он издал вопль, в котором единственным различимым словом было имя Джеффри Тэвернера.

– Он… он! – И тут слова хлынули потоком: – Вы, чистенький мистер Тэвернер! Хотите сдать нас, да? Заявить на нас полиции и спасти собственную шкуру? Но вам не удастся уйти безнаказанным, нет, пока мой язык еще на месте! Если кто и сдаст сообщников, то это буду я, а не вы, – зарубите это себе на носу! А если кого и вздернут за Альберта Миллера, то это будете вы, а не я, вы слышите?! Я его пальцем не тронул, и никто не докажет обратного!

Джеффри проявил мужество, пытаясь настоять на своем.

– Этот человек сошел с ума, – сказал он. – Я не знаю, о чем он говорит.

Внезапно Люк Уайт рывком вывернулся из рук Джереми, одним прыжком подлетел к Джеффри и схватил его за горло. Оба рухнули на пол, Милдред Тэвернер закричала, к ним бросились полицейские.

Люка Уайта оттащили и заковали в наручники, бледно-зеленый Джеффри поднялся, держась за горло. Среди общего гула голосов вокруг до Люка Уайта донеслись два: Кастелла, обзывавшего его дураком, и Милдред Тэвернер, которая резким и высоким плаксивым голосом снова и снова повторяла:

– Но ведь это не Джеффри им рассказал! Он никогда им ничего не говорил! Ты ведь не говорил, Джеффри?! Это мисс Сильвер… Мисс Сильвер… Мисс Сильвер!

Люк Уайт тоже принялся сыпать ругательствами.

Гораздо позже тем же вечером Фрэнк Эббот вошел в гостиную и обнаружил там сидящую в одиночестве мисс Сильвер. Кастелла и Люка Уайта увели под арест. Джеффри Тэвернера забрали в полицейский участок в Ледлингтоне для допроса. Милдред, взяв грелку, легла в постель и, когда к ней в последний раз заходили, спала. Миссис Бридлинг сидела с Энни Кастелл, Джон Хиггинс – с Айли. Джейкоб Тэвернер дал показания полиции и удалился в свою комнату. Джереми и Джейн, без сомнения, были где-то вместе. В доме находились двое крепких полицейских, и казалось, больше нет причин для беспокойства.