Ниенна. Благословленная Смертью - Наталья Борисовна Русинова

от разбойников вперед детей, — поморщилась Ниенна. — Я бы сама такого никогда не позволила. Я чародейка или кто?

— Тем не менее, примерно треть девиц с Целительского факультета подобного якобы предательства избраннику точно не простит. Но они дуры набитые, им и не грешно. И есть еще момент, который меня во всей этой ситуации несказанно радует и одновременно печалит…

Герда встала с постели, прошлась по комнате, задумчиво посмотрела в окно. Было видно, что валькирия волнуется, подыскивая нужные слова.

— Некромансеры, как ты помнишь, получают тяжелые ранения чаще всех остальных чародеев, даже боевиков, — вздохнула она, наконец. — Потому что в обычной войне враг может попасть, а может и промазать. Клинком же поди, дотянись еще через броню. А вот с нечистью иной коленкор. С ней чаще всего бьются на жальниках и в лесах с болотами, где кровососы и людоеды в родной стихии. Вдобавок у них имеются когти, зубы, нечеловеческая скорость. И есть нехилый шанс, что однажды тебя изрядно покромсают в очередной заварушке, а я в это время буду воевать на другом конце государства. Так вот, хочу быть уверена, что тебя в мое отсутствие пожалеют, полечат и поддержат. И ежели какой-нибудь болотный упырь тебе на облаве полжопы откусит — станут водить под ручки даже в нужник, пока целители полноценную регенерацию тканей не организуют.

Ниенна не выдержала и расхохоталась, да так, что слезы снова брызнули из глаз.

— Герда, твои срамные шуточки меня раньше убьют, чем упыри! К твоему сведению, если мне откусят полжопы, я вообще ходить долгое время не смогу. Без ягодичной мышцы это сделать трудно. Ты же со мной на все лекции по анатомии человека ходила, помнить должна!

— Нет, я запоминаю только то, что мне нужно — куда ткнуть лезвием, чтобы побольнее и наверняка, — хмыкнула Герда. — И не переводи тему. Не сможешь ходить — значит, на руках отнесут, еще и подержат над поганым ведром. И не разлюбят потом, как часто бывает. Так вот, в Ингваре я на этот счет уверена. И лучшего мужика я для тебя вообще придумать не могу.

— Я тоже, — тихонько призналась Ниенна. Вдобавок почему-то вспомнился «волкодлак» в бане, и она почувствовала, как щеки моментально заливает румянцем.

— Эк ты зарозовела, — ухмыльнулась подруга. — Значит, прихорашивайся потихоньку. И бодрящие эликсиры прими, тебе они пригодятся. Выглядишь — краше в гроб кладут.

— Да я быстро, только умыться и причесаться… — Ниенна торопливо вытерла нос и вскочила с постели.

— Еще не хватало, — возмутилась Герда. — Ты ж не к беззубому Гансу в булочную идешь, а на свидание! А значит, должна выглядеть так, чтобы тебя парень увидел и прямо посреди улицы от восторга упал. А куда ты с такой натертой картофелиной на физиономии намылилась?

— Если Ингвар будет готов носить меня на руках даже на поганое ведро, то неважно, какую я себе картофелину натерла, — попыталась отшутиться некромансерка, торопливо роясь во флаконах с пенными растирухами на полке.

Но с подругой этот номер не прошел.

— У нас кто графская дочь по происхождению, ты или я? — сурово ткнула она руки в бока. — Дай мужику возможность пойти с тобой под руку по центральной улице, гордо задрав нос! Кстати, я тебе подарок к дню рождения принесла, чуть с запозданием, но сейчас он тебе и сгодится вернее.

И Герда подняла с пола розовую коробку.

Ниенна отодвинула крышку — и ахнула от восторга. Внутри лежал очаровательный дамский кожух, обшитый дорогущим синим сукном и белоснежным горностаевым мехом по подолу, на вороте и рукавах. Поверх него лежала такая же шапочка — нежная и пушистая, как облачко.

— Герда, ты с ума сошла?! Это же очень дорого!

— Так это твоя часть премии за убийство остроухого, — пожала плечами валькирия. — Нехорошо, что золотишко одной мне выплатили, дескать, я его единолично убила. А деньги ты бы в жизни от меня не приняла, что я, тебя не знаю? Вот и получай… в натуральном виде. А то и на встречу с Ингваром в некромансерском балахоне поскачешь по привычке, с тебя станется. И не смей отказываться, обижусь!

Вместо ответа Ниенна кинулась подруге на шею.

— Ну, полно-полно, не реви, — ласково проворчала валькирия, обнимая ее в ответ. — И смотри мне, ежели у вас до свадьбы дойдет, и мы все до нее доживем, чур я веду тебя к алтарю!

*

Экипаж Ниенна отпустила за два квартала до Кузнечной улицы.

По ощущениям, собиралась она очень долго. Время протяжно плыло, будто смоляная капля по телу могучей сосны. А хотелось рвануть в цеха старого Магни волшебным метеором, напрямки и не останавливаясь ни на секунду!

Но коварная Герда заявила: «Не каждый день трупную госпожу на свидание собираем», приволокла откуда-то целый жбан живой воды, обогащенной лилейным настоем для нежности кожи, и вылила его в ванну. И Ниенна почти час лежала в теплой воде, смывая переживания, горе и усталость в измученном теле. И вздремнула, наконец, хоть немного.

Платье выбрали из темно-синего сукна, простого кроя, зато теплое. Под ним — мягкие рейтузы и хорошенькие меховые сапожки. Жемчужно-белые волосы Ниенна хотела просто подвязать в узел, но подруга взглянула на нее с нехорошим прищуром, молча показала пальцем на бархатный пуфик у зеркала — и за половину часа завила некромансерке совершенно умопомрачительные девичьи локоны, которые падали на плечи копной не хуже, чем у Азали. И откуда только набралась подобных дамских премудростей.

Отражение в зеркале несказанно удивляло. Неужели эта фарфоровая голубоглазая куколка, чей тонкий стан так украшает сине-белый наряд — она, Ниенна?

Герда осталась довольна. Поцеловала подругу в щеку, пожелала удачного свидания в таких скабрезных намеках, что Ниенна потом смущенно хихикала всю дорогу — и открыла телепорт за ворота академии прямо из коридора башни Особого факультета. Чтобы никто по дороге не встретился и не заинтересовался, куда это в таком наряде намылилась прославленная охотница на упырей и волкодлаков. Ну их к лешему, сглазят еще. Слишком уж момент ответственный…

А дальше экипаж довез Ниенну в центр города и высадил по ее просьбе на перекрестке Кузнечной и Столярной улиц. Некромансерка продолжала дуться на старого Магни за «девицу с каменным сердцем» и не хотела сегодня заходить в его владения. Оставалось лишь подкараулить Ингвара по пути из столовой, где харчевались в обед работники всех окрестных цехов. На небольшом кованом мостике через ручей с многозначительным названием Поцелуев она и остановилась в ожидании, то и дело посматривая на дорогу.

День был упоительно хорош. Солнце зевало нежным котенком в перине облаков, испещривших половину неба.