Девятое Правило Волшебника, или Огненная Цепь - Терри Гудкайнд

Вдали, между островками зелени у подножия холмов, виднелось место, где ее соплеменники жили в летнее время. Деревянные заборы закрывали бреши в древних каменных стенах, где содержались козы, свиньи и куры. Часть скота паслась на лугу. Здесь была вода, и листья деревьев поблескивали в солнечных лучах. За простыми кирпичными домами, простоявшими не одно столетие, несмотря на суровые метели и палящее солнце, простерлись сады.

И тут, вновь бросив взгляд на Локки, Джиллиан увидела на горизонте к западу едва заметное облако пыли.

Из-за расстояния оно казалось крошечным. Полоска пыли, ясно различимая на фоне небесной синевы, как будто повисла в воздухе, но Джиллиан знала, что это обман зрения. Даже отсюда можно было утверждать, что пыль протянулась вдоль широкой полосы пустоши. Было слишком далеко, чтобы разглядеть, кто поднял эту пыль. Если бы не Локки, Джиллиан еще долго не замечала бы ее.

Даже не видя источника этой пыли, она знала, что такого еще не видела. Первой мыслью было, что это смерч или пыльная буря. Но, наблюдая за ним, девочка осознала, что для смерча полоса слишком широка, а пыльная буря не поднималась бы так высоко в воздух. В крайнем случае в высоте виднелись бы отдельные язычки пыли, а прямо по земле катились бы бурые клубящиеся облака — ведь ветер поднимал пыль именно с сухой земли…

Но здесь все было иначе. Пыль поднимали приближавшиеся всадники.

Чужаки!

Больше чужаков, чем она могла себе представить. Столько незнакомцев было только в дедушкиных историях.

Колени Джиллиан задрожали. Страх поднялся к горлу, грозя вырваться криком.

Это они. Дедушка не раз говорил, что придут чужаки. Вот они и пришли.

Люди всегда соглашались с дедом — по крайней мере в лицо — но, похоже, никогда всерьез не задумывались над его предсказаниями. В конце концов они вели мирную, ничем и никем не омраченную жизнь.

А вот Джиллиан верила дедушке безоговорочно — и потому всегда знала, что рано или поздно чужаки придут. Но, как и другие, она думала, что это случится в далеком будущем, когда она состарится, или, если повезет, через несколько поколений.

Только в редко посещавших ее кошмарах чужаки появлялись так скоро.

Клубы пыли не оставляли сомнений — это они. Уже едут.

За всю свою жизнь Джиллиан никогда не видела чужеземцев. Только соотечественники Джиллиан путешествовали по неприветливым пустошам обширной и зловещей местности, известной как Глубокая Пустота.

Девочка стояла, дрожа от ужаса, не в силах оторвать взгляд от пыльного шлейфа на горизонте. Сейчас она, похоже, увидит много чужеземцев… тех самых, из преданий.

Они приехали слишком рано. Она еще толком не жила, не полюбила, не родила детей. Слезы заполнили ее глаза, искажая мир вокруг. Джиллиан оглянулась через плечо на руины. Столкнулись ли люди древности с этим, как говорил дедушка?

Слезы проложили дорожки по ее припорошенным пылью щекам. Она знала без тени сомнения — жизнь вот-вот изменится, и ее снам никогда уже не быть счастливыми.

Джиллиан слезла со стены и побежала вниз по холму. Проплыла мимо стена, остались позади обвалившиеся каменные коробки зданий, ямы на месте стоявших когда-то домов. Из-под ног вздымалось облако праха. Девочка бежала сквозь руины древнего поселения. Теперь жизнь покинула эти дороги, и дома больше не высились по ее сторонам.

Она часто пыталась представить, на что был похож город, когда люди жили в домах, ходили по улицам, готовили еду, вывешивали белье, торговали на площадях. Все это прошло. Люди давно мертвы. Весь город мертв, лишь изредка соплеменники Джиллиан останавливались в самых удаленных от центра зданиях.

Подойдя к крайним домам, где они жили летом, Джиллиан увидела суетящихся людей, кричавших друг на друга. Они собирали вещи, выгоняли животных. Похоже, они собирались отправляться то ли обратно в горные жилища, то ли на пустоши. До сих пор на ее памяти ее народ делал такое всего несколько раз. И каждый раз угроза оказывалась вымышленной. Но Джиллиан знала — на этот раз угроза реальна.

Впрочем, она не была уверена, хватит ли им времени убежать от приближающихся чужаков и спрятаться. Но ее сородичи были сильны и проворны. Они привыкли кочевать по пустошам. Дедушка говорил, что только их народ мог жить, и жить неплохо, в таком заброшенном месте. Они знали горные перевалы, и источники, и тайные проходы через, казалось бы, непроходимые каньоны. Они могли быстро раствориться в неприветливой стране и выжить.

По крайней мере большинство. Некоторые — например, сам ее дедушка — не могли уже быстро передвигаться.

С новой силой охваченная страхом, она побежала изо всех сил, топоча по пыльной земле. Приблизившись, Джиллиан увидела, что мужчины уже навьючивают походное имущество на мулов. Женщины собирали кухонную утварь, заполняли водой бурдюки, выносили одежду и палатки из летних домов и сараев. Похоже, их заранее предупредили о приближении беды, поскольку они уже многое успели приготовить.

— Мама! — позвала Джиллиан, завидев мать, пристраивавшую горшок на мула поверх кучи других вещей. — Мама!

Мать коротко улыбнулась и призывно махнула рукой. Хоть Джиллиан и считала себя уже взрослой, она нырнула под эту руку, как цыпленок — под крыло наседки.

— Джиллиан, собирайся, — подтолкнула ее в направлении дома мать. — Быстрее.

Джиллиан понимала, что сейчас не время для вопросов. Она смахнула слезы и побежала к небольшому древнему квадратному зданию, которое было их домом, когда они проводили лето на равнинах возле нагорья. Мужчинам иногда приходилось чинить сорванные непогодой крыши — но в остальном приземистые прочные здания оставались такими же, какими их построили предки, жившие в заброшенном городе Касска на нагорье.

Дедушка, осунувшийся и бледный, словно призрак, ждал в тени в дверном проеме. Он никуда не торопился. От ужаса у Джиллиан внутри все похолодело. Она поняла, что дедушка не может пойти с ними. Он слишком стар и немощен. Как и некоторые другие старики, он не сможет идти наравне со всеми, если придется бежать. По глазам его девочка видела, что он и не думает попытаться.

Она упала в дедушкины объятия и разрыдалась, несмотря на его попытки успокоить.

— Ладно, ладно, малышка, — говорил он, гладя рукой ее коротко подстриженные волосы. — На это нет времени.

Дедушка взял внучку за руки и мягко подтолкнул ее, пытавшуюся справиться со слезами, ко входу. Джиллиан знала, что уже большая и не должна так плакать, но ничего не могла с собой поделать. Он присел на корточки и смахнул с ее лица слезу, по лицу от улыбки побежали морщинки.

Джиллиан вытерла оставшиеся слезы, пытаясь быть сильной и действовать согласно возрасту.

— Дедушка, Локки показал мне приближающихся незнакомцев.

Он кивнул:

— Знаю. Это я послал его.

— Ох, — вот и все, что она могла сказать. Мир стремительно переворачивался с ног на голову, и думать было сложно — но какой-то частью разума она осознала, что дед никогда раньше такого не делал. Она не знала, что он на такое способен, — но, зная дедушку, не удивлялась.