Книги онлайн и без регистрации » Романы » Поединок соперниц - Симона Вилар

Поединок соперниц - Симона Вилар

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 122 123 124 125 126 127 128 129 130 ... 167
Перейти на страницу:

Сколько я пролежал без сознания — не знаю. Порой я приходил в себя и видел мутный свет, затем все снова заволакивалось мраком. Я бредил, и раскаленные скалы и пески Сирии вновь обступали меня. Затем доносилось пение ангельских голосов, и сухая старческая ладонь самого папы Гонория ложилась на мое чело. «Отпускаю грехи твои, — произносил дребезжащий голос его святейшества. — Ступай и больше не греши». О, это был час моего возрождения! Я снова сделался рыцарем, снова мог жить с честью.

Но должно быть, я не родился для подобной жизни. Ибо с таким трудом добившись прощения, я вскоре вновь умудрился стать изгоем — из-за рыжеволосой женщины с самыми гордыми глазами в подлунном мире. Из-за ее губ, белой нежной кожи, несравненных полушарий ее груди…

Какие это были ночи!.. Еще не родился трубадур, способный воспеть их. Я познал любовь самой необыкновенной дамы всего христианского мира, которая являлась одновременно императрицей, принцессой, графиней и наследницей престола…

— Тильда…

Только я имел право называть ее так. Только мне навстречу открывались ее жаркие уста. Родовитый супруг не сумел добиться ее любви, а мы с нею любили друг друга, пока шпионы графа Анжу не выследили нас, и если бы не легкие ноги моего Моро… Уж и не знаю, какую казнь изобрел бы для меня тот, кого все называли Жоффруа Красивым, но которого унизил я, вечный изгой.

Моя Тильда… Я сходил с ума от тревоги за нее. Меня разыскивали в Анжу, в Нормандии и в Англии, а я в это время находился совсем рядом и в любой миг был готов прийти к ней на помощь, даже пожертвовать собой. Но Тильда выстояла — в одиночку, без моей помощи, и уже много позже до меня дошел слух, что она родила бастарда… Я не знал, жив ли мой ребенок или умер после рождения — болтали и такое. Как бы там ни было, но моя возлюбленная помирилась с мужем и теперь рожала ему сыновей, а мне оставалось только одно — скрываться, ибо король Генрих присягнул на Библии, что рано или поздно бросит мою голову к ногам зятя. Правда, в этом он пока не особенно преуспел. Бог был на моей стороне, и как бы ни складывались обстоятельства, я не терял надежды.

Бог был на моей стороне — в этом я убедился, придя в себя. Слышал, как в тростниках гомонили птицы, шелестела листва, хлюпала вода. Небо в вышине нежно светлело. Сколько же я пролежал в беспамятстве? Несколько часов? Несколько дней? Внезапно до меня донеслось позвякивание удил.

— Моро!..

Конь подошел вплотную ко мне, и я ощутил на лице его дыхание, а затем мягкое прикосновение губ. Я протянул непослушную руку, пытаясь его погладить, но он уже поднял красивую широколобую голову с белой отметиной, фыркнул и встряхнул гривой. Оттуда, где я лежал, конь казался огромным и прекрасным.

Мой друг и брат. Тот, кто никогда не предаст, никогда не покинет.

Немного позже, когда мне удалось сесть и осмотреться, я понял, что нахожусь на островке, густо заросшем лозняком. Вокруг блестели на солнце заводи, кое-где темнели купы деревьев, а за ними до самого горизонта тянулись пустоши фэнов. Нигде ни намека на жилье.

Куда же завел меня этот чертов проводник? Единственное, что я знал наверняка, — это то, что нахожусь в Англии и жив. А это само по себе стоило того, чтобы возблагодарить Бога.

После приступа малярии силы возвращаются довольно быстро — если, конечно, позаботиться о себе. Пару дней я только этим и занимался: добыл огонь, развел костер, обсушился, ловил угрей и бил уток, отъедался и отсыпался на груде сухого тростника, завернувшись в плащ.

Моро также радовался моему возвращению из мира видений — он ходил за мной по пятам и тревожился, когда я покидал островок, чтобы раздобыть пропитание. Я был бесконечно благодарен моему скакуну — он не только отпугнул грабителя, но и сберег мое имущество: меч, арбалет и содержимое седельных сумок, в том числе и обе фляги. А горячее вино — лучшее лекарство в таких обстоятельствах.

Вскоре я уже был готов тронуться в путь. Но куда направиться? Не сидеть же мне на этом клочке суши до второго пришествия… И вот, помолившись Богу и посоветовавшись с конем, однажды вечером я двинулся на закат прямо через ближайшую заводь. Я убедился, что она неглубока, а вскоре мы выбрались на довольно сухое место и отыскали гать. Однако оказалось, что радоваться рано. Через полмили гать скрылась под стоячими водами, и нам пришлось искать тропы.

Постепенно стало смеркаться. До чего же мне не хотелось снова ночевать среди болот, да и звук человеческого голоса я почти забыл. Мы с Моро продирались через какие-то нескончаемые заросли, перебирались через ручьи до тех пор, пока я не понял, что мы окончательно заплутали и кружим по бездорожью. К тому же сгустился туман и заволок окрестности плотным серым покровом.

Я поздно сообразил, что с самого начала мне следовало положиться на чутье коня и предоставить ему самому выбирать дорогу. Я отпустил поводья, и Моро двинулся вперед — поначалу неуверенно, останавливаясь и втягивая чуткими ноздрями ночной воздух, а потом все резвее и резвее. И вдруг остановился как вкопанный, вскинул голову и насторожил уши.

— Что там, дружище?

Конь тряхнул головой, звякнув удилами, но остался стоять. Я ничего не видел во мраке. Выступавшие из темноты стволы деревьев были обвиты прядями тумана, где-то негромко журчала вода. Пахло взбаламученной копытами Моро болотной жижей.

И тут я различил какой-то неясный звук. Я замер, прислушиваясь. Звук раздался снова — и мне показалось, что он похож на жалобный детский плач. Так плачут покинутые дети. Откуда тут взяться ребенку, в этой дикой глуши?

У меня волосы зашевелились на голове, когда я припомнил россказни о нечисти, душах утопленников и злобных кикиморах, принимающих людское обличье. Уж не банши [90]ли это? Можно не бояться разбойников и ловцов короля Генриха, но когда сталкиваешься с нечистью…

Но три тысячи щепок Святого Креста! Разве я не был рыцарем и христианином, разве не сражался в Святой земле и не омывал стопы в водах Иордана?! Мне ли бояться тварей, исчезающих при свете солнца?

Моро по-прежнему держался настороженно. Я потрепал его холку.

— Что, дружище, не нравится тебе это хныканье? Вперед, мы же с тобой воины!

И все же перекрестился.

— Fiat Voluntas tua!.. [91]

Мы двинулись берегом неширокой протоки, над которой низко склонялись ивы. Надрывный детский плач звучал все ближе. Нет, это не банши… это похоже… похоже на самый обычный детский плач. В другом месте и при других обстоятельствах я бы на него и внимания не обратил.

Неожиданно Моро успокоился, видимо решив, что опасности нет. Однако я никак не мог обнаружить источник звука и в конце концов спешился и затаился за сросшимися стволами двух огромных ив.

1 ... 122 123 124 125 126 127 128 129 130 ... 167
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?