Универсальный саквояж миссис Фокс - М. Р. Маллоу

– Вы, конечно, продемонстрируете свою систему?

– Э… да, мадам.

– Чудесно!

Джейк прошелся немного, осматриваясь, споткнулся о кожаный гимнастический матрас у стены, и, подняв голову, увидел напротив молодого человека.

Молодой человек прищурился, расправил плечи, слегка оставил ногу в отутюженной штанине, заправил пальцы за широкий кожаный пояс.

– Первое, – сказала мадам Гландау, появляясь в зеркале за его спиной. – Преподать им чистую идею.

Д.Э. поправил воротник рубашки и повернулся к ней.

– Вторая ваша задача: корректировать, – продолжала мадам. – Корректировать и корректировать, пока исполнение упражнений не станет привычкой. Отрабатывать команды, следить, чтобы ученики занимали позицию на линии так быстро, как только можно. Раз-два, раз-два – все должно быть четко!

Она подождала несколько секунд.

– Ну, и в-третьих, это главное – критиковать.

– Хорошо, мадам.

В толпе учеников особенно раздражали двое: здоровенный толстяк (он и сейчас что-то там дожевывал) и ушастый шкет в круглых очках. Тот самый, что выделывался утром в столовой. Этот как раз явился последним, таким шагом, как будто не на урок спешил, а шел на утренний променад.

– Кокс! – как змея, зашипела мадам Гланлау. – В чем дело? Почему вас опять все ждут?

Кокс потеребил большое, прозрачное на солнце, ухо. Поправил очки. Глаза у него были голубые, как морские камушки.

– Сяй был гаясий! – философически ответствовал он, пристраиваясь в хвост не очень ровной, непрерывно шевелящейся шеренги учеников.

– Кокс! Вы уже не маленький! Пора оставить эту привычку шепелявить!

– Сяй, – сказал опять паршивец и потрогал высунутый язык пальцем. – Сяй был гаясий.

Джейк прочистил горло. Ни одно из известных ему выражений к случаю не годилось.

– Класс! – зычно крикнула мадам Гландау. – Смирно!

Она прошлась вдоль шеренги.

– Я сказала «смирно»!

Толстяк торопливо что-то проглотил и облизал пальцы. – Я хочу представить вам нового учителя, – сообщила далее мадам Гландау. – S'il vous plaît, monsieur Sammers!

Джейк улыбнулся: «Oui, madame!», обошел шеренгу справа налево и слева направо. Остановился. Набрал воздуха, стараясь, чтобы со стороны было похоже на значительную паузу.

– Ну, мой юный друг, – улыбнулся Фокс, потирая подбородок так, чтобы пальцы прикрывали улыбающийся рот, – для лучшего эффекта вам не хватает одного. Кстати, я удивлен. Мне казалось, что уж это-то качество вас не подводит! Что это, вы, кажется, собрались думать? На вашем месте я бы…

– Я что, похож на барышню из варьете? – иронически поинтересовался мистер Саммерс, не дав закончить своему невидимому наставнику. – Что нужно сделать?

Шеренга несколько выровнялась. Пятки и носки сделались гораздо более вместе и врозь.

– М-да, – покритиковал новый учитель.

Мадам собралась что-то сказать, но тут в конце шеренги, где стояли самые маленькие, послышалось шушуканье. Джейк резко повернулся и прищурился в чьи-то наглые глаза. Он делал подобное впервые жизни, зато до этого много раз содрогался, глядя в глаза помощника Хэннена с таким же вот прищуром.

– Кто это там сказал про барана и новые ворота? Ах, не ты? – продолжил Джейк, выдержав грозную паузу. – Ну тогда, сделай милость, подойди к вон тем кольцам и подтянись на них двадцать раз. Да, двадцать.

Наказанный побрел выполнять.

Хозяйка пансиона не перестала улыбаться, но улыбка ее сделалась натужной. Кажется, у нее имелись собственные идеи.

– Мадам! – низким (аж сам не ожидал) голосом пресек Д.Э. Саммерс излишние церемонии.

Мадам Гландау тоже этого не ожидала. Невидимый Фокс демонически хохотал.

– Как тебя зовут-то, «не я»? – небрежно добавил Д.Э.

– Рикки.

– Да что вы, сэр! – поразился учитель. – А меня – Джекки!

Класс обрадовался ужасно. Мальчишка стоял пунцовый.

– Гудмен, – буркнул он, и вытер нос. – Сэр.

– Очень приятно, мистер Гудмен, – Д.Э. Саммерс отвернулся, чтобы не смотреть, как бедолага корчится на кольцах, и сделал мадам такое лицо, какое обычно принимал компаньон, когда собирался сказать что-нибудь неприятное, но не желал при этом скандала.

– Согласна, – вздохнула та. – Муж так занят, ничего удивительного, что мальчики не в лучшей форме. Дисциплина, увы, хромает.

– Да, – согласился Д.Э. – Вот с дисциплины я и хотел бы начать.

Мадам просияла и встала в выжидательную позицию.

– Так, – Д.Э. принял деловой вид. – Сегодняшнее занятие мы посвятим, как я уже говорил, дисциплине.

Тут он сделал многозначительную паузу.

– Claro?

– Да, сэр! – почтительно протянула шеренга.

– Прелестно, – одобрил Джейк. – Так, что там у нас?

– Класс! – мадам Гландау как из ружья выстрелила.

– Класс! – последовал поданному примеру Д.Э. Саммерс, и в памяти сами собой всплыли несколько строчек из «Элементарной гимнастики». – По порядку номеров рассчитайтесь!

– А демонстрация? – уже заговорщически зашипела мадам, пока мальчишки делали шаг вперед и называли номер.

– Еще же на первый-второй, – обернулся Джейк, – потом по залу гонять, а потом… Мэм, дисциплиной пренебрегать нельзя!

Мадам Гландау успокоенно замахала руками.

Потом выбегали вперед сначала все первые номера, потом все вторые, потом маршировали по залу, по команде перестраиваясь в дурацкие круглые фигуры, которые Д.Э. видел в учебнике, и квадратные, которых он там не видел, перестраивались из этих фигур обратно, потом побегали, потом попрыгали, потом еще походили гусиным шагом (последние три упражнения Д.Э. Саммерс позаимствовал из гимнастической системы с неизвестным названием, по которой когда-то обучался раз в неделю сам), и стало ясно, что тянуть дальше уже некуда.

– Ну, хорошо, – милостиво сказал учитель гимнастики. – Теперь я хотел бы вам показать, чему вы должны научиться.

Он подошел к бревну, поддернул брюки, легко на него вскочил и непринужденно прошелся туда-сюда. Но вместо того, чтобы спрыгнуть на пол, отошел назад, разбежался слегка и повис на кольцах (с которых не так давно слез опозоренный Гудмен). Как следует раскачался, сделал стоечку вверх тормашками, перевернулся, и, вновь раскачавшись, перебрался на канат.

– Нечто в этом роде, – сообщил он, добравшись до верха (последний матрос на «Матильде» только сплюнул бы: даже до первого марса не дотягивает!), – нечто в этом роде я предполагаю получить от вас в течение, скажем, ближайших шести недель.