"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917) - Рафаил Мельников

Отзыв французов после двухдневного осмотра наших кораблей кадетами знаменитого учебного корабля "Борда" адмирал не сообщал. По счастью, команды вели себя, как и прежде, образцово, и пример французской расхлябанности ("пьянство губительно усиливается", офицеры позволяли себе курить опиум) не успел повлиять на наши корабли. И все же адмирал покидал Брест с чувством истинного облегчения. Из Бреста, провожаемые сигналами начальника эскадры и морского перфекта Бреста с пожеланиями счастливого плавания, вышли 8 ноября. В Виго, куда пришли 10 ноября, вместе с учениями на обширном рейде и удобным выходом в океан, поучительным было общение с экипажем английского крейсера "Кумб.ерленд", совершавшего полугодовое плавание с 56 готовившимися для службы во флоте 16-летними мидшипменами. Для их размещения была представлена офицерская каюг-компания. Командир и офицеры соответственно "уплотнились". Особую зависть русских вызвали блестящий вид английского крейсера и образцово налаженный порядок службы, несмотря "на шумное повеление" команды на берегу. 2336- мильный путь в Мармарис (25 миль от о. Родос) с 29 ноября по 7 декабря вполне оправдал ожидания адмирала. Разнообразие погоды (вплоть до жестоких штормов, от которых страдал "Богатырь"), и климата в продолжение 8-дневного непрерывного плавания позволили провести самые разнообразные учения, включая тренировки у зарядных станков, практику в дальномерном деле и опознание пароходов, из которых в одном предполагали терпящего бедствие. "Богатырь" отлично справлялся с порученной ему задачей.

9 декабря под русским флагом прибыл из Севастополя пароход "Поти". В следующие три дня из доставленных им 1800 т угля, работая поочередно, на "Цесаревиче" приняли 442 (62 т/ч), на "Славе" 960 т (80 т/ч), на "Богатыре" 383 т (49 т/ч). Ввиду очевидной выгодности доставки собственного угля и других запасов адмирал счел полезным для казны и для отряда использовать для этой цели пароход класса 19600-тонного "Анадыря’', бездействовавшего в Либавском порту. Не проявила бюрократия и понимания полезности взаимодействия с отрядом, находившимся в греческих водах (переход суточной продолжительности), в качестве стационеров двух канонерских лодок – черноморской "Кубанца" и балтийской – "Хивинца". Их командирам не было дано никаких поручений для содействия отряду, и А.А. Эбергард, превысив свои полномочия, должен был своей властью поручать командирам лодок поочередно доставлять на отряд почту и провизию (местные торговцы успели непомерно вздуть цены на поставки), а также участвовать в учениях и стрельбах отряда и провести собственные стрельбы. Полезно было и проверить на них порядок службы и боеготовность.

Рапортом от 16 января 1908 г. № 2177 из бухты Мармарис А.А. Эбергард ставил перед министром И.М. Диковым 13 чрезвычайной важности вопросов. От разрешения некоторых зависели успехи подготовки гардемарин и всего возрождения флота, которые по существу определялись отношением министерства к нуждам отряда. Повторяя в еще более расширенном виде веете, остающиеся нерешенными проблемы, о которых в декабре 1908 г. перед своим переводом в товарищи министру писал И.Ф. Бострем, А.А. Эбергард буквально заклинал министра отложить планы вывода отряда в [ ремонт до 1910 г. и дождаться вступления в строй кораблей типа "Андрей Первозванный". Нельзя разрушать отряд, который только теперь достиг совершенства в овладении своей техникой, оружием и тактикой. Нельзя так бездумно потерять этот бесценный опыт, который должен быть передан флоту в неприкосновенности. Непременно по получении новой смены гардемаринов следует совершать плавание на Мурман и обязательно-в сопровождении двух миноносцев. Особенно удручало А.А. Эбергарда бездумное отношение министерства к пополнению кадров. Отряд не только не имеет кадров сверхштатной команды и учеников строевых квартирмейстеров, но остается с недокомплектом 227 человек. Это значит, что по возвращении, вернув флоту специалистов, временно взятых (81 человек) с "Верного" и "Воина" и 150 подготовленных к выпуску учеников-квартирмейстеров (состоявших в штате), отряд окажется с недокомплектом 458 человек, т.е. 20% его команды.

Чтобы такая вредоносная со всех сторон нелепость не повторялась и чтобы вклад отряда в пополнение кадров флота был более весомым, напрашивалась необходимость сверхштатного назначения на корабль и учеников-квартирмейстеров (они на кораблях отряда состояли в их штате), и молодых матросов нового призыва. Только тогда задачи отряда будут выполнены должным образом. Нельзя терпеть и крайне вредной для подготовки гардемаринов и матросов большой текучки офицерского состава. Следовало бы предвидеть уход офицеров в классы, в академию и в отпуск (которого некоторые еще не имели после войны), не назначать на корабли тех, кому плавание будет в тягость, заранее подготовить список кандидатов для будущего плавания и отбор их представить кают-компаниям и командирам кораблей. Не исключено, что эти соображения и чрезвычайно широкий взгляд на службу, проявленные А.А. Эбергардом, способствовали его скорому назначению начальником МГШ, кем он был в 1908-1911 гг., и производство в 1909 г. в чин вице-адмирала. Но и в этом случае нужды отряда в большинстве оставались по-прежнему неудовлетворенными. Флот, обездоленный и разоренный "пещерными адмиралами", с висевшей у него на шее тяжкой гирей послецусимской бюрократии, все еще не имел, а в дальнейшем так и не получил средств для его всестороннего восстановления и действенной модернизации.

Пока же из ответа ГМШ в феврале 1908 г. следовало, что к отряду, сохраненному в прежнем составе, будет присоединен крейсер "Олег". Вопрос о плавании на Мурман не рассматривался, добавление двух миноносцев откладывалось, капитальный ремонт трех кораблей переносился на 1909 г. Учеников строевых квартирмейстеров обещали назначить сверх комплекта. Подтвердилось право командующего выбрать на каждый корабль из нового выпуска двух мичманов и одного механика. Офицеров, уходивших с кораблей, планировалось заменить, но отпуск им мог быть разрешен только по окончании навигации. Предлагавшуюся А.А. Эбергардом "демократизацию" выбора офицеров в кают-компаниях министр, видимо, просто не понял.

21 декабря 1907 г. отряд перешел в Пирей, где пользовался традиционным вниманием королевской семьи, а королева Ольга Константиновна, помимо официальных визитов, присутствовала на елках для команд кораблей, на спектаклях, разыгранных гардемаринами иматросами. Она сама раздавала матросам новогодние подарки, обедала с офицерами в кают-компании "Цесаревича" и "Славы".

3 января 1908 г. вернулись в бухту Мармарис и продолжили плановые занятия, включая подготовительный курс артиллерийской стрельбы с заключительными практическими стрельбами. Первую боевую одиночную стрельбу провели по щитам, оборудованным на приобретенных у турок фелюгах. Подходившие к концу запасы угля в середине января пополнили за счет 3300 т, доставленных из Черного моря пароходами "Батум" и "Поти". В море для упражнения в течение всего дня выходили девять раз, возвращаясь уже при луне. Перед выходом на стрельбы проводили учение по отражению минных атак. На ночь в выходном проливе занимали позиции сторожевые катера. Прожекторное освещение применяли только для практики при отражении учебных атак этих катеров. В гардемаринской парусной гонке 9 января четыре первых приза (из девяти разыгрывающихся) получили команды вельбота, катера, барказа и шестерки "Славы". В унтер-офицерской гонке 25 января пять призов из одиннадцати (с учетом "Кубанца") достались шлюпкам "Славы". Призами служили купленные в Англии хронографы, бинокли и трубы для офицеров и гардемаринов, и часы и серебряные свистки для нижних чинов.