Королевская кровь - Рона Шерон

У Майкла болезненно сжалось сердце.

— Под землей, без одежды, последние три сотни лет…

Капитан самодовольно ухмыльнулся.

— Тварь сошла с ума. Он лежит на полу и разговаривает с потолком на давно забытых языках, или же сворачивается клубком и не двигается на протяжении многих недель. Он сидит взаперти вот уже триста лет, а на вид ему не дашь больше двадцати пяти! Он рассказывал нам, что его отцом был древний Геспер, a мать — египетская куртизанка. Он часто разговаривает с ними обоими. Жалкое зрелище.

Майкл почувствовал, как по коже у него пробежали мурашки, а во рту стало горько от подступившей желчи. А ведь такая судьба вполне могла постичь и его самого.

— Должен сказать, подобное обращение представляется мне верхом жестокости. Без света, без воздуха, без одежды, в полном одиночестве… Вы же заживо похоронили живое существо.

— Смотрите не ошибитесь. Это — живой мертвец. Человек состоит из трех субстанций: души, духа и тела. Дух живет в крови и соединяет душу с телом. Поскольку Гесперы являются плодом богопротивного союза человека и демона, их кровь не способна соединить их тело и душу. Дух отсутствует. — Итальянец злорадно ухмыльнулся. — Чтобы выжить, им нужна человеческая кровь. Мы не хотим, чтобы Эмилиано убил себя. Хотя, несмотря на свое безумие, он ни разу не сделал подобной попытки. Он утверждает, что пережил наших прапрадедов и переживет наших праправнуков, что в один прекрасный день он освободится, а мы превратимся в пыль. Но, конечно же, он ошибается. Ведь он не бессмертен.

— Не бессмертен? Но кардинал Уолси говорил…

— Его высокопреосвященство заблуждается. Они все–таки исчезают с лица земли, пусть даже через много веков или тысячелетий.

— А ведь вы им восхищаетесь, не правда ли?

— Представьте себе, что вы обладаете силой ста взрослых муж чин, что зрение и слух у вас острее, чем у льва, что все ваши раны заживают моментально… Что вы способны сливаться с тенями, двигаетесь быстро, как стрела, карабкаетесь по отвесным стенам, прыгаете с башен и остаетесь невредимым, превращаетесь в сову, или волка, или в туманную дымку, живете много сотен лет, вечно оставаясь молодым…

В сову. «Чертовски интересно!» — подумал Майкл. Значит, к нему в спальню наведывался в гости вампир. И к Рене! Сердце у него остановилось. Вампирам известно о ней, они знают, что он безумно обожает ее…

Солнце уже клонилось к закату, когда Рене получила послание от Норфолка. Она должна была встретиться с ним у церкви миноритов–францисканцев. Адель завернула принцессу в меховую накидку и настояла на том, что они пойдут вместе. Рене не стала спорить. Из дворца Йорк–плейс по–прежнему не было никаких известий. Во всяком случае, Джордж Хилл не появился на пороге, чтобы арестовать ее. Майкл, впрочем, тоже.

Рене радостно охнула, заметив своих deletoris, помятых и грязных, на ступеньках церкви.

— Ваша светлость, милорд! — Она присела в реверансе перед Говардами. — Примите мою искреннюю благодарность.

— Мадам, вы должны назвать мне имя, — напомнил ей Норфолк.

— Да. — Она заговорила приглушенным голосом. — Человеком, обнаружившим тело миледи Анны Гастингс, была ее камеристка, девушка по имени Нэн. Скорее всего, именно она и позвала на помощь тех двух стражников. Мне представляется, что они поспешили к Уолси, надеясь, что им хорошо заплатят. Но с тех пор их никто не видел.

— И что эта девушка, Нэн?

— В то утро я видела, как двое йоменов кардинала увозили ее из дворца. После этого она исчезла. Его светлость герцог Бэкингем в отчаянии. Ведь он так хотел допросить девушку об обстоятельствах смерти его сестры. А теперь я спрашиваю вас, милорды, для чего лорду–канцлеру понадобилось сначала сделать так, чтобы куда–то пропал главный свидетель преступления, а потом и отбирать расследование у графа–маршала?

— Которым, к слову, являюсь именно я, — мрачно сообщил старый герцог. — Миледи Рене, я не устаю восхищаться вашей ловкостью и изобретательностью. Мне бы хотелось, чтобы вы не спешили покидать берега Англии. Я могу быть надежным и влиятельным другом. Обещаю вам, что ваша нога более никогда не переступит порог Тауэра.

Выходит, ему уже все известно. Они обменялись понимающими улыбками.

— У вашей светлости отныне имеется верный союзник во Франции, прошу и вас не забывать об этом.

— Когда вы покидаете нас? Я дам вам вооруженный эскорт, который проводит вас до Дувра.

— Вы очень любезны. У меня уже есть свой эскорт. — Девушка обворожительно улыбнулась. — Завтра утром я начну приготовления к отъезду, который, думаю, состоится ровно через неделю. Прошу вас, маркиз Руже ничего не знает…

— Ваша тайна умрет вместе снами! — Норфолк взял девушку за руку и вложил ей в ладонь медальон на цепочке. — Да хранит вас Господь, принцесса.

Глядя вслед удаляющимся Говардам, Рене спрятала медальон Армадо в свой ридикюль. Последняя ниточка. «Покойся с миром, Армадо». Она вознесла молитву о спасении его души, а для себя попросила у него прощения. Открыв глаза, девушка обнаружила, что перед ней стоит улыбающийся Франческо.

— Мадам, мы очень благодарны вам.

Она улыбнулась ему в ответ.

— Вы — мои deletoris, не так ли?

— Ваши самые верные deletoris.

Рене внимательно огляделась по сторонам, молясь, чтобы поблизости не оказалось никого из вампиров, и прошептала:

— Мы уезжаем сегодня ночью. Отправьте двух человек сопровождать Адель в Грейсенд. Остальные ваши люди пусть окружат дворец Йорк–плейс, но не показываются на глаза. Я встречусь с вами в полночь.

— У вас есть план, мадам, как похитить Талисман?

— Да. — План, который приводил ее в содрогание и наполнял душу ужасом.

План же Уолси оказался ущербным изначально. То, за чем охотились вампиры, находилось, несомненно, в его резиденции Йорк–плейс. Шестое чувство и прочие инстинкты подсказывали Майклу, что ночные твари уже близко. Но он предпочел не высказывать своих опасений вслух. Рене находилась во дворце короля, а ее безопасность была для него превыше всего.

Капитан Лусио приказал их маленькому отряду спускаться к речной пристани и садиться в лодки, после чего смущенно извинился и припустил к мужской уборной. Наступил тот самый момент, которого Майкл ждал так долго. Он ворвался во дворец кардинала и быстрым шагом направился в библиотеку. Кольцо должно быть уничтожено. Майкл промчался по богато украшенным коридорам, скользнул в библиотеку и замер на месте.

Голова Филиппа Кента покоилась на раскрытой книге, а на шее краснели жуткие следы зубов.

Кольцо же — Майкл понял это сразу — исчезло.

За его спиной вдруг раздался приглушенный крик ужаса. Майкл резко развернулся и увидел какого–то слугу, испуганно пятящегося от распахнутой двери библиотеки.

Майкл выругался.