Танцующая с грозой - Дина Сдобберг

— Марина вас убьёт, как только узнает! — Выдал Гар, как только смог справиться с удивлением.

— Возможно, но не факт. За то, сколько нагов воспрянуло духом, а сколько девушек — человечек задумалось. Ведь если сама Лангран приняла обратно оскорбивших, обидевших и предавших мужей, может, стоит дать хоть один шанс? Тем более, что я ни словом не соврал. — Уже смеясь в голос, закончил жрец.

— Марина должна это знать! О последнем так в особенности. — Рыкнул Гар.

Так иногда случается, что выходишь, громко хлопнув дверью, а потом вспоминаешь что-то и приходится возвращаться. Конкретно мне, нужно было пройти к купальням. И услышав за дверью голоса и свое имя, я замерла, слушая рассказ нага. В чем-то, соглашаясь с правителем нагов, как в случае с решением о поголовной переписи и с тем, что лекари будут обязаны сообщать немедленно о насилии и причинении вреда. Иначе, эти домашние филиалы гестапо не прикрыть.

Да и решение о расселении, мне тоже понравилось. Ведь, не живи мужья Мии с матерью, у той не было бы возможности издеваться над девочкой.

Идея о заселении и обживании пустующих территорий понравилась не только мне.

— "На наших территориях вообще почти никто не живёт, кстати. А это плохо. — Мама уже размышляла не только о возрождении земель Лангранов, но и об их дальнейшем процветании. — В наших ущельях полно хорошо укрепленных плодородных долин.

— Мам, мы что? Собираемся нагов к себе пригласить? Нам-то, зачем на наших землях подданные другого государства?

— Подданные другого государства нам действительно ни к чему, а вот, например, те наги, что теряют чешую на перевале, нам бы пригодились. Дай им цель. Пусть сражаются не от безнадёжности, а за мечту. А о чем мечтают никому ненужные, преданные своей семьёй, пережившие, боги знают какие, унижения по борделям мужики?

— Покоя, уюта, и чтобы рядом был тот, кто любит? — Предположила я.

— Кто принимает со всем тем прошлым, что накопилось за плечами. Неужели по Тени не поняла? — Я просто видела, как перед Алиеной раскрывается карта земель Лангранов. — Дом! Дом, в котором они хозяева и их никто и никуда не выгонит! И в который они смогут привести пару. Который будет принадлежать только им.

— А нам обжитые территории…

— Не только, ребёнок. Рано или поздно найдутся те, кто в очередной раз, решат попробовать на прочность стены нашего замка. А тебе в тот момент понадобятся воины. Хранитель это уже последний рубеж обороны и полагаться только на него не стоит. Иногда, вся магия не может противостоять одному удару кинжалом. И вот те наги, которые получат приют, надёжный приют навсегда, а не на время, теми самыми воинами и будут. И поверь, сражаться за тебя они будут так, что даже если их разрубят на куски, каждый кусок будет продолжать бой. Они пришли сами, но ты не можешь не оценить их дара. Они жертвуют своими жизнями, единственным, что у них осталось. Это бесценная жертва.

— Хотелось бы знать, что их привело в мои земли.

— У тебя будет возможность спросить".

А разговор, между тем, набирал обороты. Вот уже речь зашла и обо мне. Что ж, статус нагов, что сейчас охраняют рубежи моих земель, я уже определила. И без правителя нагов.

А вот история, что моим именем пользуются для получения нагами прощения, мне не понравилась совсем. И говорить мне об этом, судя по всему, не собираются!

Они ополоумели! Мои мужья меня не насиловали, не запарывали плетьми на потеху. По факту, кроме далеко неласковой встречи, породившей разлад между нами изначально, мне и обижаться не на что. Та сцена, в доме синих… А если бы меня напоили тем самым зельем, когда, по словам Мии, похоть настолько овладевает разумом, что уже неважно кто рядом… И что было бы со мной?

Ревность, конечно, плохо слышит голос разума. Но сравнивая ошибки своих нагов, с поступками остальных, я понимала, что это мелочь, не стоящая и внимания. И как, можно было приравнять мою ситуацию с тем, что пережили большинство человечек.

Но мужья-то какие молодцы, стоят, слушают. Значит, уже сами решают, что мне стоит знать, а о чем они промолчат? Я постепенно закипала. Но уже следующие слова Гара охладили, так и не успевший разбушеваться вулкан.

Даже после моих слов, что я не хочу больше загружать свою голову проблемами нагаата, чёрный понял, что есть вещи, которые я должна знать в любом случае. То, что он решил рассказать, хоть и, опасаясь нарушить то, хрупкое перемирие, что зародилось в саду, а не промолчать, доказывало мне, что его слова не пустой звук.

— А я уже все знаю! — Сказала, распахивая дверь. — Думаю, Кайр, Вы понимаете, что это был последний раз, когда Вы используете моё имя в своих интригах! В следующий раз, я потребую ответа за каждое слово!

— Я признаю, что перешёл границы допустимого. — Ответил разом побледневший наг, сгибаясь в поклоне. — Я приношу свои извинения и заверяю, подобного не повторится, фрея.

Надменно кивнув нагу в ответ, я прошла к купальням. И только у самого входа обнаружила Сида, следующего за мной по пятам. На мой недоуменный взгляд наг ответил:

— Замка на двери нет. Я останусь здесь.

— "Это на случай, если кто вдруг подглянуть решит? Ну, так вроде Ланграны сглаза не боятся!" — раздался в мыслях смеющийся голос мамы.

Верховный магистр ордена света прогуливался по портретной галерее своих предшественников. Наступал час торжества! Осталось всего несколько шагов и они, достигнут цели, к которой шли целыми столетиями.

Когда-то очень давно, еще, когда люди только пришли в этот мир, не все люди согласились жить на положении слуг и рабов. Принимать подачки от "великодушных" хозяев, жить, где укажут, выполнять грязную работу были готовы далеко не все. Благо ещё умели сражаться и помнили, что значит держать в руках оружие.

Вот тогда, пришедшие и разделились на тех, кто смиренно принял участь скота и живых развлечений для исконных народов, и тех, кто выбрал путь достоинства и гордости, путь света. С каждым поколением пропасть между ними росла и ширилась.

Одни все больше превращались в рабов, используемых на грязных работах, для развлечений первородных и для воспроизведения всей этой нечистой мерзости. Вторые превращались в орден, братство воинствующих странников. У них не было своего места, их отовсюду гнали, братья гибли. С боями, с потерями они пробились в предгорья нагаата, нашли необитаемые долины в ущельях, и получили долгожданный отдых.

Вскоре, приняв решение обосноваться здесь, начали обустраиваться, заняли ещё несколько найденных долин. И все было прекрасно. Пока, в один из самых страшных дней в истории ордена, посреди долины не открылся портал, и оттуда не вышел молодой мужчина с темно-карими глазами.

Сначала он представился и заявил, что орден обосновался на территориях, принадлежащих его роду, и он требует покинуть эти земли до заката. Подобная самоуверенность вызвала недоумение и смешки, ведь мужчина пришел совершенно один. Самые горячие головы вытянули клинки и бросились на зазнайку.