Фактор агрессии - Василий Орехов

Несмотря на постоянную тьму, в которой пребывал теперь пленник, он не спал. Ему принесли постель и освободили от оков, поскольку контейнер, рассчитанный на боевого биоморфа, был достаточно надежен, но Понтекорво не воспользовался возможностью отдохнуть. Заметив световые отблески, он перестал мерить шагами тесное пространство клетки, обернулся, шагнул к решетке и крепко впился пальцами в прутья. Свет бил полковнику в глаза, поэтому вместо капитана он видел черный человеческий силуэт, однако опознал его безошибочно.

– Празеодим, ты? – позвал Понтекорво.

– А ты ждал дьявола? – с усмешкой ответил капитан. – Думаю, скоро он пожалует за тобой, чтобы забрать в преисподнюю. Как там Империя поступает с предателями, напомни-ка мне?..

– Ты одно из двух: или заткнись, или говори по делу, – прервал его полковник. – Меня за годы службы уже столько раз пугали, что улетучилась вся прелесть новизны. Зачем пришел? Потыкать палкой в издыхающего льва?

– Да нет… – Празеодим замялся, потом вкрадчиво проговорил: – Видишь ли, нехорошо у нас получилось в деловом плане. Задаток я получил, прождал тебя ровно столько времени, сколько условились… Но ты так и не явился в порт.

– Форс-мажор, – бывший разведчик презрительно глянул на капитана. – Сделал часть работы, получил часть денег. Что-то не так? Если недоволен, подай на меня в суд. И не забывай добавлять «гражданин полковник», когда обращаешься к офицеру имперской разведки.

– Какой ты теперь, в задницу, полковник? – ухмыльнулся Хади. – И гражданство свое ты тоже променял – вот на эту клетку. Как, стоило оно того?

– Пошел вон, – отрезал Понтекорво и отшагнул в темноту.

– Нет уж, – жестко произнес капитан. – Я на этом корабле главный, и посылаю тут я. Мы как договаривались? Получаю задаток, прилетаю на Арагону и жду тебя. Я свою часть договора выполнил? Выполнил. Потом увожу тебя с Арагоны, получаю остальное. Так или нет?

– Ну, так, – раздраженно спросил Понтекорво. – И?

– Вот! Я тебя все-таки увожу с Арагоны, а второй части денег не получаю. – Празеодим сокрушенно вздохнул. – Несправедливость-то какая, гражданин полковник!

– Мир вообще несправедлив! – Мигель захохотал. – Я вот тоже рассчитывал покинуть Арагону в комфортабельной каюте, а не в этой клетке. Одна несправедливость потянула за собой другую. Логическая цепочка!

– Именно, – согласился капитан. – С тобой случилась несправедливость, а оттого и я теряю деньги. – Он придвинулся к клетке еще ближе, так что пленник, если бы захотел, смог бы дотянуться до него кончиками пальцев. – А что, если восстановить справедливость, гражданин начальник? Ты всегда был справедлив ко мне, и я хочу отплатить тебе тем же. Как насчет того, чтобы переехать в каюту, причитающуюся тебе согласно купленному билету?

– Что ты имеешь в виду? – Лицо Понтекорво окаменело, как маска древнего бога, однако капитан Празеодим готов был поклясться, что полковник заглотил наживку.

– Если я тебя выпущу, ты окажешься на корабле в качестве пассажира, а не пленника. Получится, что я до конца выполняю свою часть договора. И тогда ты будешь должен мне вторую часть денег. Гораздо большую, хочу напомнить. Так?

– Звучит логично, – медленно и бесстрастно проговорил полковник. – А как же другие пассажиры? Они ведь тоже заплатили, если уж ты о справедливости…

– Заплатили – пусть едут, – великодушно пожал плечами Хади. – Я же никого не высаживаю и оговоренного маршрута не меняю. А за тебя я ответственности не несу. Если ты с ними сделаешь что-нибудь, что ж… В пути всякое случается. Тогда в связи со смертью пассажиров будем прокладывать новый маршрут. Ну так что?

– Не знаю, – задумчиво проговорил Понтекорво. – Смотря каков расклад сил. Когда прыгаем и куда?

– Часов через пять. Сначала на Вервегу, потом, если планы не изменятся, на Акаэлу.

– Хорошо. Где пассажиры?

– Мужчины в кубрике на втором уровне. Девчонка в пассажирской каюте. Она на том же уровне. Он весь жилой.

– Чем заняты?

– Отдыхают.

– Где мы сейчас находимся?

– Возле Трайдента.

Понтекорво задумался.

– Хорошо, – произнес он наконец. – Открывай клетку, и наш договор по-прежнему в силе.

Капитан шагнул к замку, пробежал пальцами по нейронным сенсорам, набирая код. Мышцы замка дернулись и разомкнули запор. Бывший разведчик толкнул дверь, она распахнулась, расчертив потолок трюма полосатыми тенями. Понтекорво вышел из клетки, присел пару раз, разминая мускулы. Напряжение на его лице сменилось едва заметной ироничной полуулыбкой, но сумасшедший блеск в глазах не пропал. Наоборот, в холодном свете, источаемом горошиной, он стал более явным, и Празеодиму стало не по себе.

– Думаю, тебе понадобится нуль-канал, чтобы перевести деньги на мой счет, – сказал капитан.

– Да, несомненно, – подтвердил бывший разведчик. – В карманах я такую сумму не ношу. А если бы и носил, она после обыска досталась бы моим коллегам.

– Тогда нам надо пойти в рубку.

Празеодим отклеил горошину от стенки контейнера, прицепил ее обратно на козырек бейсболки и первым двинулся по проходу к воротам трюма. Понтекорво последовал за ним. Короткие черные волосы у него на затылке взъерошились, как у готового к драке пса.

Миновав трюмный шлюз, Хади и Мигель заняли места в лифте. Когда осведомитель и полковник имперской службы безопасности оказались лицом к лицу в тесной кабинке, Празеодиму вдруг показалось, что воздух вокруг бывшего разведчика потрескивает от напряжения. Сам Понтекорво, впрочем, являл при этом образчик спокойствия и добродушия – с его лица не сходила полуулыбка, а сам он расслабленно и небрежно опирался плечом о стенку. Однако несмотря на это, в душе капитана поселилась непрерывно усиливающаяся тревога. Он вдруг запоздало сообразил, что выпустил на свободу не партнера по выгодному бизнесу, а смертельно опасного зверя.

Лифт тронулся и, набирая скорость, устремился вверх. Торговец пытался успокоить себя тем, что если бы Понтекорво действительно представлял для него опасность, все закончилось бы еще в трюме. Вот тогда капитан Празеодим, пожалуй, действительно был на волосок от смерти. Что стоило тренированному разведчику расправиться с немолодым уже, отяжелевшим от излишеств и сидячей жизни контрабандистом? Но он этого не сделал. А раз все обошлось там, значит, бывший пленник намерен играть честно и дальше. Больше у него такого удобного случая не возникнет. А в результате честной игры у него будет преданный капитан и неплохой космократор, готовые доставить его в любую точку Галактики. Правда, чуть облегчится кошелек, но Хади подозревал, что обещанная ему сумма составляет исчезающе малую часть той прибыли, которую планировал извлечь из своего предательства сам Понтекорво. Имперские полковники на мелочи не размениваются, и Празеодиму было страшно представить ту сумму, на которую соблазнился Мигель.

Лифт достиг верхней палубы, его мембрана распахнулась, выпустив капитана и бывшего заключенного в коридор, ведущий к ходовой рубке. Как Понтекорво и подозревал, массивная створка двери рубки была задраена наглухо. Судя по толщине, внутри она содержала слой искуственных кораллов, способных противостоять даже нити молекулярного ножа. На столь задрипанных кораблях дисциплина часто хромает, но ни на одном таком корыте полковник не видел, чтобы кто-то оставил вход в рубку незапертым. Взломать подобную дверь ни один злоумышленник не сумеет без специального оборудования.