Тренировочный полет - Гарри Гаррисон

– Что ты такое говоришь? Зачем тебе наша обувь?

Чак уже откручивал винты глухаря.

– Логичный вопрос. Я – единственный среди вас член экипажа, поэтому командование автоматически возлагается на меня. Но у нас не та ситуация, когда можно требовать слепого повиновения, поэтому я расскажу, что знаю и что хочу предпринять. Катастрофа произошла, когда мы преодолели примерно четверть расстояния от Луны к Земле. Где мы сейчас, я не имею ни малейшего понятия, а выяснить это необходимо.

Покончив с винтами, Чак снял ставень, прикрывавший единственный иллюминатор спасательной капсулы. Снаружи звезды чертили на черном бархате космоса белые полосы, Земля – более широкую, зеленовато-синюю.

– Как вы видите, мы вращаемся вокруг продольной оси нашей термосной колбы. Мне нужно знать координаты звезд, чтобы определить нашу позицию, а для этого надо затормозить, а еще лучше – остановить вращение. К счастью, наружный люк смотрит навстречу вращению, поэтому любой выброшенный из капсулы предмет замедлит нашу скорость. Чем больше будут масса и скорость этого предмета, тем сильнее замедлится вращение капсулы. Но выбрасывать особенно нечего, в спасательных капсулах ничего лишнего нет, вот я и хочу воспользоваться вашей обувью. Система поддержания температурного режима работает нормально, так что обувь вам особо не нужна. Идет?

Спорить с Чаком не стали. Обувь отправилась в шлюз вместе с пустой бутылкой, обивкой стен, разной мелочовкой. Чак закрыл внутренний люк, закачал в шлюз воздух, чтобы максимально поднять давление в шлюзе, дернул рукоятку, открывающую наружный люк. Капсула вдруг завертелась, их бросило на стенки.

– Извините. – Дамиан густо покраснел, обнаружив, что лежит на Хелене и обнимает ее.

Она улыбнулась, когда их разносило в разные стороны. Внезапно ощущение низа и верха исчезло, они парили по капсуле в невесомости. Чак хмурился, глядя на медленно плывущие мимо иллюминатора звезды.

– Я думаю, какие-то замеры сделать удастся. Если нет, придется выкинуть что-нибудь еще.

Он вытащил из висящего на поясе чехла небольшой прибор, похожий на подзорную трубу, нацелил на иллюминатор, приник к нему глазом.

– Мне потребуется время, так что расслабьтесь, – сказал он. – С помощью этого я могу измерить угловое расстояние до пяти астрономических объектов. Секстант запоминает углы, а его микрокомпьютер может рассчитать наши координаты. Но процесс этот длительный. Так что поделитесь воспоминаниями, поближе узнайте друг друга. Я вот человек простой, обо мне говорить особо нечего. Средняя школа в Бронксе, Колумбийский университет, Космическая академия… потом полеты на Луну. А как насчет тебя, Хелена? Наш друг-англичанин сказал, что ты художница. Что рисуешь? Пейзажи? Монументальные полотна?

Хелена поджала губы:

– Я по другой части. Мои инструменты – лазеры и голограммы. Я создаю световые модули.

– Я их видел. – Чак нацелился на другую звезду. – У меня от них рябит в глазах и болит голова. А кто ты, Дамиан, грабитель банков или растратчик?

– Сэр!

– Уж не вини меня за этот вопрос, ты столько бубнил насчет пропавших тридцати тысяч фунтов.

Дамиан переплел пальцы:

– Я – сотрудник английского посольства. Мне поручили доставить на Землю наличные. Теперь денег нет…

Чак рассмеялся:

– Не идиотничай. Это всего лишь бумага, взрыв ее уничтожил. Банкноты спишут и напечатают новые.

Дамиан улыбнулся:

– Ты, разумеется, прав. Но после взрыва я только об этом и думал. Глупо, конечно.

– У каждого из нас выдавались неудачные деньки. Поговорите между собой пару минут, пока я пропущу цифры через эту мясорубку.

Разговор оборвался, как только Чак уткнулся в компьютер. Первый шок прошел, Дамиан и Хелена начали осмысливать создавшуюся ситуацию. Тишину нарушали лишь едва слышное жужжание вентилятора системы кондиционирования да редкие щелчки компьютера. Горела одна-единственная лампочка. По черному пятну иллюминатора проплывали звезды. В капсуле им было тепло и уютно. Двенадцать футов в длину, шесть – в ширину. Маленький замкнутый мирок, обеспеченный всем необходимым для поддержания человеческой жизни. А в двух дюймах, за стенкой, бесконечная пустота космоса.

– Значит, так. – Чак убрал секстант в чехол. – Давайте поглядим, какую еду приготовили нам комми.

Остальные улыбнулись шутке.

– А как насчет твоих цифр? – спросила Хелена. – Где мы?

– Понятия не имею. – Чак откинул большой люк в конце капсулы. – Впрочем, не совсем верно. Расчеты показывают, что мы где-то между Землей и Луной. Но я не был в рубке и не знаю, в какой точке находился корабль в момент взрыва. Поэтому подождем с час, а потом я сделаю новые замеры. Сравнение двух точек позволит определить направление нашего движения и скорость. Кто-нибудь хочет пить? – Он вытащил из гнезда одну из двух больших емкостей с водой.

– Я, если можно, – отозвалась Хелена.

– Соси, как сиську.

– Мне уже приходилось пить в невесомости, благодарю.

– Извини, милая, забыл, что ты опытная космическая волчица. Есть будешь? – Он достал плоскую коричневую коробочку, уставился на нее. – Вроде бы колода карт. Кто-нибудь знает русский лучше, чем я?

– Можешь на меня положиться. – Хелена взяла коробочку, мельком глянула на нее. – Это обезвоженные картофельные оладьи.

– Обезвоженные картофельные оладьи… – Чак печально покачал головой. – Я начинаю склоняться к мысли, что остальным людям, летевшим на «Юрии Гагарине», очень повезло.

– Не остри, – одернул его Дамиан. – Когда такое говоришь, лучше постучать по дереву.

– Думаю, что в капсуле дерева нет, если не считать эти оладьи.

Когда они поели, Чак провел ревизию припасов, открыл другой люк, чтобы посмотреть, как у них с кислородом. Вновь попытался подать сигнал бедствия, но солнечная буря бушевала с прежней силой. По истечении часа сделал необходимые замеры, ввел результаты в компьютер.

– Будь я проклят! – наконец воскликнул он.

– Что-то не так? – спросил Дамиан.

– Проверю еще раз.

И только после новых замеров и расчетов он заговорил с ними. Теперь в его голосе юмор отсутствовал напрочь.

– Докладываю все и сразу. У нас неприятности. Так уж вышло, что мы находились за эпицентром взрыва относительно направления движения корабля. Поэтому взрыв в значительной степени погасил нашу скорость.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – вырвалось у Хелены.

– Объясняю. Если бы не взрыв, корабль долетел бы до Земли за два дня. Но капсула уже не обладает такой скоростью. Нам потребуется от трех до четырех недель, чтобы приблизиться к Земле и послать сигнал, который будет услышан.

– А что в этом такого? Конечно, провести три недели в этой клетке с двумя мужчинами – не лучший вариант…